📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгИсторическая прозаМарысенька (Мария де Лагранж д'Аркиен), - Казимир Феликсович Валишевский

Марысенька (Мария де Лагранж д'Аркиен), - Казимир Феликсович Валишевский

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 72 73 74 75 76 77 78 79 80 ... 88
Перейти на страницу:
Увеличивая постепенно скорость, он промчался сквозь первые ряды врагов, проник, как громадная бомба, во второй авангард более плотный, исчезая в нем на минуту, и вновь появляясь по близости главных рядов и красной палатки; затем повернул направо, полным галопом пронесся мимо целого войска татар, окаменевших на месте, и, наконец, направил свой бег к христианскому стану. Рекогносцировка была окончена. Сбиержховский вернулся во главе гусар, -- но из числа всадников четверть погибла.  Собесского позднее обвиняли в том, что он напрасно погубил эскадрон, посылая с этим отрядом на верную смерть одного из товарищей. В чем не обвиняли бедного короля? Жертва была, быть может, бесполезна; но она отвечала, несомненно, известной идее принятой в то время. Это была в своем роде военная хитрость нравственного порядка: способ показать врагу, с кем он имеет дело и что его ожидает.  Затем последовала главная атака, не имевшая примера в истории польских войн: 7000 гусар и кирасир, расставленных в шахматном порядке, прикрытые справа и слева отрядами польской и немецкой кавалерии, польских драгун графа Малиньи, брата королевы, отрядами императорских кирасир генералов Рабата п Дюневальда сразу ринулись на первые ряды турецкого войска. Между тем левое крыло и центр христианской армии под предводительством Карла Лотарингского и маршала Вальдека атаковали оттоманские отряды близ Гейлигенштадта и Деблинга, чтобы затем с тыла напасть на правое крыло Кара-Мустафы, тогда как польская пехота и артиллерия с помощью баварской пехоты приступала налево к окопам Вейнгауза.  Было пять часов. В шесть часов Собесский находился в центре турецкого лагеря. Без брони, по случаю жары, в одной шелковой куртке, он шел во главе своего эскадрона, как простой поручик. Турки бежали, оставив за собою 10 000 убитых и все свои доспехи. Несметное богатство: простым солдатам доставались пояса, украшенные бриллиантами, предназначавшиеся, вероятно, прекрасным жительницам Вены. Кара-Мустафа устроил себе здесь временный дворец с садами, фонтанами, беседками, с клетками для редких птиц. Видели даже страуса, погибшего во время бегства. Одну минуту королю показалось, что в его руки попало знамя Пророка; он поспешил отправить добычу папе, отказавшему прислать ему меч. Но это было только Зеленое знамя визиря: "Накибул-Эшреф" убежал с другим.  Никогда оттоманское владычество не смогло оправиться от нанесенного ему удара. Пехота Кара-Мустафы, из лучших янычар, осталась на месте; войско падишаха потеряло свои кадры, которых заменить было невозможно; остатки войска, вернувшись в Константинополь, принесли с собой элементы деморализации.  Христианским войскам был открыт доступ в Венгрию и Кроатию. Разбились железные оковы, сжимавшие эти несчастные страны более двухсот лет, после битвы при Варне (1444); венгры, кроаты, сербы и греки готовились друг за другом сбросить свои цепи и начать новую эру. Общее дело христианства и цивилизации было, наконец, спасено. Европа, как бы пробуждаясь от страшного сна, после долгого кошмара, могла вернуться к сознанию своих сил и получить уверенность в будущем.  И все это совершил Собесский. Немцы и поляки теснились вокруг его коня, вытирая губами пену его покрывающую, со слезами на глазах и с громким криком на разных наречиях: -- "Наш король, великий король!"  Изнемогая от усталости, пробыв в седле более 14 часов, он слезает с коня, ложится на шатер, брошенный на земле и требует барабан: он спешит написать Марысеньке:  "Слава Господу Богу! Он не дозволил язычникам спрашивать нас: Где ваш Бог!"  Живописный разсказ о совершившемся событии он сопровождаете целым потоком нежностей. В то время как он ей пишет, к нему подводят боевого коня, взятого у Кара-Мустафы с богатой сбруей, украшенной золотом и драгоценными каменьями. Для бегства визирь взял другую лошадь, более легкую и быструю. Собесский отвязывает золотое стремя и отсылает его вместе с письмом жене:  "Чтобы вы не могли сказать, как татарские женщины, когда их мужья возвращаются с пустыми руками: "Нет у вас храбрости!"  Это стремя, повешенное в Краковском соборе, в виде "ex-voto", переходило из рук в руки. Одно время оно находилось в Париже, в музее князя Чарторижского. Наследники князя его возвратили Богу-Саваофу. IV. Переписка супругов. -- Регентство королевы д'Аркиен. -- Военная хитрость Марысеньки. -- Вечная ссора.  Его Марысенька! Он провел всю ночь за письмами. Он послал ей подробное письмо от 12-го сентября в 3 часа утра. Это было "двенадцатое" по счету после их разлуки. И так он ей писал каждые два дня. Ответы королевы получались менее правильно, и корреспондентка являлась всё той же, как и раньше: нежной и даже страстной по временам, но в её письмах было много кокетства и жеманства. Теперь она управляла Польшей, она, "королева д'Аркиен", не имея никого, кто бы мог её заменить. Управляла она с грехом пополам и скорее "с грехом", но сохраняя претензию всё выведать и во всё вмешиваться. Однажды она даже вздумала давать мужу уроки "стратегии", став во главе "солдат своей роты". Он изумился:    -- Кто такие эти счастливцы? Какая рота считается вашей?  Он и не знал о существовали подобной роты. Она не возражала, но спохватилась
1 ... 72 73 74 75 76 77 78 79 80 ... 88
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?