Марысенька (Мария де Лагранж д'Аркиен), - Казимир Феликсович Валишевский
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Перейти на страницу:
I. Быстрый упадок. -- Политические ошибки. -- Непокорность польского дворянства. -- Летописец Пассек и его выдра. -- Обращение к чужестранцам. -- Австрийский союз. -- Измена и коварство. -- Французская дипломатия в Польше. -- Разочарование. -- Гибельный поход в 1691 г. -- Уныние Собесского. -- В Вилланове. -- Падший герой. -- Прихлебатели. -- Отец Вота и жид Бетсаль. -- Политика Марысеньки. -- Она ведет торговлю и обогащается. -- Агония короля. -- Его кончина. Падение наступило быстро. В следующих годах предпринимали ряд походов, хотя и славных, но бесполезных. Побивали турок, затем спешили вернуться восвояси, а враги снова возвращались. Чтобы удержать за собою преимущество, нужно было правильное войско, которого не существовало, за неимением денег для его содержания. Сеймы отказывали в деньгах; их распускали, когда они соглашались их выдавать; об этом заботились соседи. Собесский возвратил Вену Австрии, чтобы вернуть Каменец Польше; наконец, он вступал в переговоры с Москвой, уступая ей Киев и Смоленск. Пагубный договор! Обещав свое содействие на этом условии, москвитяне не явились на свидание. Они занялись устройством провинций, которые им уступила Польша. Дворянство оставалось непокорным. Разве оно отказывалось повиноваться правительству, заслужившему это наименование, даже нисколько деспотическому? Я этому не верю; один анекдот, рассказанный превосходным летописцем того времени, Пассеком, по-видимому, доказываете совершенно обратное... Как бы поляки ни восхищались духом римской республики (эти несчастные искали вдохновения в истории Рима, поражая образцам парламентского красноречия!), они находились в слишком близком соседстве к Востоку, чтобы избежать его влияния во взглядах, нравах и народных инстинктах. Хвалиться этим было трудно, хотя и возможно, как это скоро доказало царствование Августа Сильного. Удалившись в деревню после 20 лет службы в рядах Чарнецкого и отдаваясь сельским занятиям, Пассек находил удовольствие в устройстве зверинца, где, между прочим, находилась выдра необыкновенно ручная и отлично дрессированная. Постом она ловила рыбу, ныряла по команде и приносила хозяину припасы, необходимые для строго ортодоксального обеда. Эта выдра заслужила некоторую известность, и дошло до того, что король Иоанн пожелал видеть это чудо и приобрести его для себя. Пассек, хотя и неохотно, согласился расстаться со своей ученицей, отказываясь при этом от всякого вознаграждения, в качестве дворянина! Через два дня по её прибытии в варшавский замок, выдра, скучая о потерянной свободе, убежала и бродила по улицам. Какой-то драгун, проходя мимо, убил её бердышем и продал шкуру какому-то жиду. Виновных арестовали и солдата приговорили к смертной казни. Его хотели расстрелять. Но по просьбе духовника король согласился заменить казнь телесным наказанием, прогнав его сквозь строй; полк состоял из 1 500 человек; следовательно, ему приходилось получить 22 500 ударов. Такова была военная дисциплина не только того времени, но и других времен нам более близких. Прочтите "Кандида". После 3000 ударов несчастный упал; его продолжали бить против правил; он умер. Так как в деле был замешан государь, предписания в расчет не принимались; Пассек не обратил на дело внимания в виду того, что пострадавший был простой крестьянин. Несколько видоизменив понятия Пассека о ценности человеческой жизни, Собесский, вероятно, сумел бы выйти из затруднения и, быть может, его ожидала удача. Один из его предшественников, а именно, Баторий, уже имел успех, приказав отрубить голову дворянину знатного происхождения. Но -- увы! -- преждевременная смерть унесла его, не дозволив ему довести до конца свою задачу. Собесский об этом не подумал. Ему не пришла мысль искать поближе, в элементах окружающей природы и исторических традициях точку опоры, которой ему не доставало. Он забыл об основателе польского величия, о Казимире "Великом", который в то же время был "крестьянским королем". Злой рок выпадающий на долю всякой демократии, заставляющий её все уравнивать и отвергать всякое превосходство, заставил его искать поддержки в займах, сделанных извне. Союзник Франции, получающий субсидии, следовательно, её вассал до 1683 г., он позднее стал данником Австрии. Все его соображения внутренней политики связывались с этим якорем спасения. Этот якорь тащился отчаянно. В 1684 г. Собесский не получил ни одного гроша от своей новой союзницы, чтобы взять Каменец. В 1685 г.. успокоенная со стороны Франции, благодаря перемирию в Регенсбурге, Вена берет назад свое согласие, данное заранее, на брак Жака с эрцгерцогиней Марией-Антуанеттой, обрученной с курфюрстом Бранденбургским. В 1688 г. "Фанфаник" (Жак) должен просить руки вдовы маркграфа Бранденбургского, урожденной княжны Радзивилл. Она ему могла доставить, за неимением лучшего, выдающееся положение в Литве, знатное родство и связи, а вместе с тем несметные богатства. С этим мог бы еще помириться сомнительный наследник хрупкой короны, но у него похитили и это! Кто? Та же Австрия. Обрученная официально с Собесским, принцесса тайно вела интригу с Карлом Нейбургским, братом императрицы. Измена закончилась тайной свадьбой в доме графа Штернберга, императорского посланника в Берлине. После целого ряда неудач, оскорблений и обманов настроение короля и Марысеньки заметно изменилось. Освободителя Вены обвиняли в чрезмерной разборчивости относительно договора 1683 г. Это неверно. Он слишком хорошо владел итальянским языком, чтобы не читать Макиавелли. Он говорил также по-латыни и в 1676 г., обсуждая с шведским посланником общее предприятие, задуманное против Пруссии, произнес следующий афоризм:
Перейти на страницу:
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!