Зона для Сёмы–Поинта - Виктор Доценко

Выйдя из каптерки завхоза карантинного барака, Сема–Поинт нос к носу столкнулся с Семеоном, который неожиданно показался из‑за углубления в стене.

— Все в порядке? — спросил он.

— Бдишь? — вздохнул Сема–Поинт.

— Что‑то случилось? — нахмурился Семеон, сразу ощутив какую‑то тяжесть в голосе приятеля.

— Филимон умер… — выдохнул Сема–Поинт.

— Как умер? — не понял тот. — Убили?

— Прободная язва, — не вдаваясь в излишние подробности, ответил Сема–Поинт. — Ты извини, но мне нужно побыть одному …

— Здесь? — удивился приятель.

— Сам на сам, — отмахнулся он и медленно направился к входу в жилую секцию.

Подойдя к своей шконке, Сема–Поинт рухнул на нее, не раздеваясь, и быстро удалился в царство Морфея…

Он перенесся в какой‑то ярко–зеленый лес, буквально засыпанный разнообразными цветами, удивительных раскрасок и невиданных им до селя размеров и форм. Казалось, что Сема–Поинт очутился в каком‑то сказочном, совершенно нереальном мире, словно созданном неким волшебником, обладающим странным чувством юмора: эти цветы были не только разнообразны, но и обладали неким свойством менять свои формы буквально на глазах.

Сема–Поинт стоял в этом сказочном лесу и перед ним, на небольшом пне, восседал седовласый старец и медленно раскачивал свой корпус взад–вперед, будто китайский фарфоровый болванчик. Его глаза были прикрыты, а губы что‑то шептали себе под нос: то ли молитву какую, то ли некий приворот. Наконец, когда, по его мнению, тот, кому были предназначены молитва или приворот, услышал их и принял, старик прекратил раскачивать свой корпус и медленно приоткрыл свои голубые, почти обесцвеченные от старости глаза.

И начал говорить монотонным голосом, который, казалось, достигал до самой сути его сознание.

— У МЕНЯ НЕТ И УЖЕ НИКОГДА НЕ БУДЕТ СОБСТВЕННОГО СЫНА… И ТЫ ДЛЯ МЕНЯ НЕ ПРОСТО ЛЮБИМЫЙ УЧЕНИК… — вдруг почудилось, что голос старца стал глухим, словно его горло неожиданно пересохло от охватившего волнения. — Я ТЕБЯ СЧИТАЮ СВОИМ СЫНОМ…

— У меня нет матери и я не помню своего родного отца… — тихо заговорил Серафим и еще тише, но торжественным голосом произнес: — Вы, Учитель! Именно вы заменили мне отца! — и тут его голос несколько дрогнул: — Спасибо, Учитель! Для меня большая честь иметь такого отца, как вы, Учитель! — Серафим почтительно опустился перед старцем на левое колено и склонил перед ним свою голову.

Чтобы скрыть навернувшиеся на глаза слезы, старый Такеши отвернул голову в сторону от ученика.

— Почему в моей груди так тяжело, Учитель? — неожиданно воскликнул Серафим. — Так тяжело, словно вы со мною прощаетесь? Причем навсегда!

— СЫН МОЙ, Я НАУЧИЛ ТЕБЯ ВСЕМУ, ЧТО УМЕЛ НЕ ТОЛЬКО Я САМ, НО И ПРЕДКИ МОЕГО ДРЕВНЕГО РОДА. ТО ЕСТЬ МНЕ ВСЕ-ТАКИ УДАЛОСЬ ПЕРЕДАТЬ ИМЕННО ТЕБЕ ВСЕ ТО, ЧТО РОДНОЙ ОТЕЦ ОБЯЗАН БЫЛ ПЕРЕДАТЬ СВОЕМУ СТАРШЕМУ СЫНУ!

Старец вновь начал покачивать своим туловищем и через некоторое время продолжил доносить до Серафима свои слова:

— ТЫ ДОСТОЙНО ОВЛАДЕЛ ИСКУССТВОМ И МАСТЕРСТВОМ НАСТОЯЩИХ САМУРАЕВ, КОТОРЫЕ ОХРАНЯЛИ ВСЕХ ЯПОНСКИХ ИМПЕРАТОРОВ. ТЫ НАУЧИЛСЯ УКЛОНЯТЬСЯ НЕ ТОЛЬКО ОТ РАЗЯЩЕГО КЛИНКА ПРОТИВНИКА, НО И ОТ ЛЕТЯЩЕЙ ПУЛИ, ВЫПУЩЕННОЙ ПРЕДАТЕЛЬСКОЙ РУКОЙ. ТЫ МОЖЕШЬ ПРИНЯТЬ ДОСТОЙНЫЙ БОЙ С ПОЛУТОРА ДЕСЯТКОМ ОБУЧЕННЫХ БОЕВЫМ ИСКУССТВАМ ПРОТИВНИКОВ. ТЕБЕ, СЫН МОЙ, ДАНО, СЛОВНО ПАНТЕРЕ, ОТЛИЧНО ВИДЕТЬ В ТЕМНОТЕ И ВЕСТИ БОЙ С ЗАВЯЗАННЫМИ ГЛАЗАМИ. НО И ЭТО ЕЩЕ НЕ ВСЕ, ЧЕМ ОБЛАДАЕШЬ ТЫ, СЫН МОЙ! ТВОЙ ОРГАНИЗМ НАХОДИТСЯ В ПОСТОЯННОМ РАЗВИТИИ, И МНЕ УДАЛОСЬ ЗАЛОЖИТЬ В ТЕБЯ ПРОГРАММУ, БЛАГОДАРЯ КОТОРОЙ ЭТО РАЗВИТИЕ СТАНЕТ ПОСТОЯННЫМ…

Серафим вопросительно взглянул на седовласого старца, желая услышать его пояснения.

И Учитель терпеливо продолжил доносить до него свои мудрые мысли:

— ПРОЙДЕТ ВРЕМЯ, И ТЫ СМОЖЕШЬ ЧИТАТЬ МЫСЛИ ПРОТИВНИКА, А ЕСЛИ ПОЖЕЛАЕШЬ, ТО И ЛЮБОГО, КОГО ПОЖЕЛАЕШЬ УСЛЫШАТЬ, И СМОЖЕШЬ НЕ ТОЛЬКО ОПЕРЕЖАТЬ ЕГО НАМЕРЕНИЯ И ДЕЙСТВИЯ, НО И СМОЖЕШЬ ЛИШЬ ОДНОЙ СВОЕЙ СИЛОЙ ВОЛИ ЗАСТАВЛЯТЬ ЕГО БЫТЬ ПОСЛУШНЫМ ТВОЕМУ ГОЛОСУ, ДАЖЕ ПРОСТО ТВОИМ МЫСЛЯМ. ПРИЧЕМ, С ПОМОЩЬЮ ТОЙ ЖЕ СИЛЫ ВОЛИ, БЕЗ КАКИХ–ЛИБО ПРИКОСНОВЕНИЙ, ТЫ ОСОЗНАЕШЬ, ЧТО ТАКОЕ СИКЭЦУ–ДЗЮЦУ, ОЗНАЧАЮЩЕЕ «НЕВИДИМОЕ КАСАНИЕ СМЕРТИ». БЛАГОДАРЯ ЭТОМУ ПОЗНАНИЮ, ТЫ СМОЖЕШЬ ЗАСТАВИТЬ ЗАБОЛЕТЬ ЛЮБОЙ ВНУТРЕННИЙ ОРГАН ПРОТИВНИКА, ЧТОБЫ ТОТ, ВЫЙДЯ ИЗ СТРОЯ, ПЕРЕСТАЛ РАБОТАТЬ, И В НАЗНАЧЕННОЕ ТОБОЙ ВРЕМЯ УМЕР, А МОЖЕШЬ ПОСЛАТЬ МГНОВЕННУЮ СМЕРТЬ СВОЕМУ НЕДРУГУ…

— Да, Учитель, я помню! — благодарно воскликнул Сема–Поинт. — Все это вы вложили в меня…

— ТЫ СМОЖЕШЬ ЗАЖИВЛЯТЬ РАНЫ НЕ ТОЛЬКО НА СВОЕМ ТЕЛЕ, НО И НА ТЕЛЕ СВОИХ БЛИЗКИХ, — продолжил Такеши монотонным голосом, — ОДНАКО ПРИ ПОЛУЧЕНИИ ОТ МЕНЯ ЗНАНИЙ, ТЫ, СЫН МОЙ, СМОГ СУЩЕСТВЕННО ПРОДВИНУТЬСЯ ДАЛЬШЕ МЕНЯ: ПРИДЕТ ВРЕМЯ, И ТЫ СМОЖЕШЬ ТО, ЧТО ДЛЯ МЕНЯ ТАК И ОСТАЛОСЬ НЕДОСТУПНЫМ… — Учитель с грустью вздохнул всей грудью, вспомнив о своей умершей жене, — ТЫ СМОЖЕШЬ ВОЗВРАЩАТЬ К ЖИЗНИ БЕЗНАДЕЖНЫХ БОЛЬНЫХ, ВЫЛЕЧИВАЯ СВОЕЙ ЭНЕРГЕТИКОЙ, ПОВРЕЖДЕННЫЕ БОЛЕЗНЬ Ю, РАНЕННЫЕ НОЖОМ ИЛИ ПУЛЕЙ, ОРГАНЫ. И ЕЩЕ, СЫН МОЙ… — Учитель сделал паузу и продолжил, покачивая корпусом, — САМА ПРИРОДА ЗАЛОЖИЛА В ТЕБЯ ТО, ЧТО УМЕЛ ДЕЛАТЬ ЛИШЬ ОДИН ПРЕДОК ИЗ НАШЕГО ДРЕВНЕГО РОДА, АКИМУРА ТАКЕШИ — МОЙ ПРАПРАДЕДУШКА! ВЕРЬ МНЕ, СЫН МОЙ, СВОЕМУ СТАРОМУ УЧИТЕЛЮ, ПРИДЕТ ТО ВРЕМЯ, КОГДА ТЫ СМОЖЕШЬ, С ПОМОЩЬЮ ГИПНОЗА СТАНОВИТЬСЯ НЕВИДИМЫМ ДЛЯ ЛЮДЕЙ, А С ПОМОЩЬЮ КОСМОСА СМОЖЕШЬ ПЕРЕМЕЩАТЬ СВОЙ ДУХ В ПРОСТРАНСТВЕ!..

— И когда придет это время? — поинтересовался Серафим.

— ТОЧНО НЕ СКАЖЕТ ДАЖЕ САМ БОГ, — задумчиво ответил Учитель, — ЭТО ПРОИЗОЙДЕТ НЕ РАНЬШЕ, ЧЕМ ТЫ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО БУДЕШЬ ГОТОВ К ТОМУ, ЧТОБЫ ПРАВИЛЬНО ПОЛЬЗОВАТЬСЯ ЭТИМИ ЗНАНИЯМИ, ЭТИМИ УНИКАЛЬНЫМИ СПОСОБНОСТЯМИ!..

— И как я должен готовиться к этому, Учитель?

— САМОЕ ГЛАВНОЕ: ТЫ ДОЛЖЕН НАБРАТЬСЯ ЖИЗНЕННОГО ОПЫТА ПРОЙТИ ЧЕРЕЗ СЕРЬЕЗНЫЕ ЖИЗНЕННЫЕ ИСПЫТАНИЯ. И ЧЕМ СЕРЬЕЗНЕЕ, ОПАСНЕЕ БУДЕТ ИСПЫТАНИЕ, ТЕМНА БОЛЕЕ ВЫСОКУЮ СТУПЕНЬКУ ТЫ ПОДНИМЕШЬСЯ В СВОЕМ РАЗВИТИИ, В СВОИХ СПОСОБНОСТЯХ И В СВОИХ ВОЗМОЖНОСТЯХ…

— Как говорится, «через тернии к звездам!» — Серафим усмехнулся и с печальной грустью добавил: — Но это же так долго…

— ТЫ БЫСТРО УЧИШЬСЯ, СЫН МОЙ! — с улыбкой возразил Учитель, а серьезно добавил едва ли не шепотом: — ПО МНЕ ТАК ЛУЧШЕ БЫ ТЕБЕ ВООБЩЕ ОБОЙТИСЬ БЕЗ ЭТИХ ИСПЫТАНИЙ…

— А вы меня научите? — словно не услышав последних слов Учителя, спросил Серафим.

Потомок древнего рода Ясабуро ненадолго задумался и с некоторой грустью, спросил:

— ЧЕМУ ЕЩЕ ТЕБЯ МОЖЕТ НАУЧИТЬ СТАРЫЙ ЯПОНЕЦ?