Пограничник - Сергей Кусков

* * *

Утро началось не как обычно. Ко мне приехал, проявив чудеса ориентирования на местности ночью, до предела напрягая интуицию «где мы в принципе можем находиться»… Тит Весёлый.

— О, камаррадо! Какими судьбами? — расцвёл в улыбке я, обнимая его, как старого друга. Приятно видеть знакомые и доверенные лица.

— Так того, граф, — скривился он, — тебя искал. Для связи, координации и получения приказов.

Туплю. А что им ещё оставалось делать, зная, что я где-то здесь? Глава войска, всего-всего — я, вот и надо запросить у главкома инструкции, правильным ли путём идут товарищи и как быть дальше.

— Мы всё сделали, как в письме обсказано. Двинулись навстречу и тревожим гадов. Но не наглеем, стараемся выцеплять обозы, а не воинов. А тут увидели людей барона Алонсо, они обсказали, что вы туточки. Ну, мы примерно вычислили, где, и я поехал.

— Лично ты? — Я чувствовал какую-то нестыковку, но не мог понять, какую.

— А больше некому. Её милость не может, она ж глава этого войска. А другого кроме меня посылать — авторитета мало. Меня ты знаешь, а что тебе другие?

— Её милость? — выкатил я глаза, не понимая. Точнее, надеясь, что понял неправильно. А заодно и понял непонятку — мои люди должны были остаться под Феррейросом! Эта операция — баронская!

— Баронесса Аранда, — разочаровал Тит. — Она возглавила это войско. Один пень у неё из всех баронов самая маленькая сотня. Там и полусотни, наверное, не было перед выходом — Йорик всех увёл. И у меня полусотня. И я решил…

— ТЫ решил? — Я сжал кулаки. Но Тита было сложно смутить.

— Ты, твоё сиятельство, меня приставил за баронессой следить! — Он повысил голос, я бы даже сказал, наехал. — Я и следил. А чего она вперёд попёрлась — то решение их милостей и командующего войском барона Алькатраса. Ты сам обсказывал, дисциплина и единоначалие, неможно командиру полка самому легату перечить. И сам командиром полка меня оставил, как его — легатом.

Йолы-палы! Титу ж открытым текстом намекнули, дескать, остаётся за баронессой приглядеть! А никак не принимать самостоятельное решение. И насчёт Алькатраса — говорил. Всем. И ругал, дескать, да, так и есть, приказы командира надо исполнять, никакой махновщины. Вот так хочешь, как лучше, а получаешь как всегда. И не накажешь — сам дурак, сам так до людей информацию довёл. И Алькатраса понимаю — все бароны, ополчение, а Тит — наёмники, да ещё моя личная сотня. Из всех именно они — первые кандидаты на «взбрыкнуть». Лучше именно их отослать, и с командованием вопрос решится — все остальные бароны равноправные, и он на самом деле самый опытный и авторитетный. И Ингрид тоже лучшая кандидатура в летучие войска — как женщина, а женщины от природы осторожные, не станет на рожон лезть, в отличие от мужиков, кичащихся показной храбростью. Тот же Мерида в вопросах партизанских наскоков дров сто пудов наломает, он тот ещё дровосек. Да и Ворон хоть пять дочек имеет, а ума… К тому же в войске Аранды осталось слишком мало людей для геройствования — сами бойцы будут осторожны, зная, что их никто не прикроет — некому. Им тревожить врага налётами — в самый раз. А что бабу послали в рейд — на войне все воины, без скидок, женщина ты там или кто. Пришла во главе сотни? Вот и воюй, мать твою, как все! Всё логично.

— А чего не отговорил её идти? — Я, получив холодный душ, начал успокаиваться. Действительно, она — предводитель войска, равноправная баронесса, и доля в добыче у неё как у всех. Чья она там любовница — не Алькатраса проблемы.

— А зачем? — Тит пожал плечами. — Была у неё мысль переговорить с татями. Дескать, женщина, не тронут, а она попытается вразумить, или хотя бы выяснит, что хотят.

Я уже понял концовку рассказа.

— Вытащили? Успели?

Тит грустно усмехнулся.

— Вытащили. Отбились. Знали, куда едем. Но пятерых ребят там потеряли. И ещё восемь тяжёлых, в одной деревне оставили. Зато убедились — никаких переговоров с ними не будет. И Доминику отписались, чтобы знал, и тебе в замок сообщение передал. «Подстилкой графской» назвали, и захватить попытались. Насилу мы оттуда ушли.

— Сейчас дам несколько коробочек ведьминого зелья, пошли кого-нибудь в ту деревню — вдруг воинам нужно, чтоб сепсиса… Ну, заражения не было после раны. Тем, кто выжил. — Я выдохнул с облегчением. Дура баба! Пятерых парней потерять ради иллюзии, что с врагом можно договориться.

…Но с другой стороны, не попытаешься — не узнаешь, что у них на уме. Я узнал что они недоговороспособны постфактум, когда они УЖЕ разорили деревню. До этого и я тешил надежду, что они теоретически договороспособные (не собирался договариваться, но надежду, что они такие, тешил). А она не знала, первый раз столкнулась. Так что нет, всё верно, просто война сама по себе «дурная тётка, стерва она». Парней жалко, но потери закономерные.

Почему первым делом при встрече даю зелье? Потому, что наслушался рассказов за время похода про врачевание ран. Заражение тут — главный бич, а не собственно ранение. Ибо если начнётся нагноение, это в большинстве случаев приговор. Спирт местные знают, но раны не промывают, максимум водой, и нитку лекари облизывают слюной прежде, чем шить. Любые раненые, особенно в брюшину/корпус, это кандидаты преставиться, пятьдесят на пятьдесят, если не восемьдесят на двадцать.

Тит благодарно кивнул:

— Это хорошее известие. — Это он про порошок. — А если останется — другим парням может пригодиться. Много его из замка захватили?

— На всех хватит. — Я снова облегчённо вздохнул. Что ж, работаем.

Тит приехал с двумя десятками своих воинов. Разумеется, Алькатрас понимал, что Ингрид хоть и хорошо стреляет, но ни разу не командир, то есть по сути сюда отправили Тита и мою гвардию, а баронессу — демонстрировать флаг. Баронесса — прапор, командует Тит, неконтролируемые войска усланы и при деле, слава достаётся юной начинающей баронессе без мужа (какая она классная невеста на выданье, смелая и бесстрашная), и главное, граф всё понимает, как оно на самом деле, и может в случае успеха Тита повысить до сотника. И всем хорошо. А бароны сейчас перегруппировываются и будут не осаждать город, а… Так сказать «пасти» его, как собака пасёт отару овец. Из под города не уйдут, но осаждать станут рассредоточено, перекрыв все дороги вокруг, никого к Феррейросу не подпуская.

— Скакали всю ночь, — продолжал он рассказ. — Шли медленно — ночью коням можно ноги поломать. Но тебя, граф, найти надо. Ты должен вернуться и возглавить войско. Парни без тебя воют.

А вот это по делу. Бароны, конечно, мои вассалы, но настоящего ярла должен окружать собственный хирд. А ещё войско Аранды-Тита считается главным в этой кампании, главнее баронов-застрельщиков, хоть их и больше, а значит моё место тем более там. А сеньоры бароны пусть на подхвате и дальше тревожат супостатов — прекрасно и без меня справятся.

— Что думаешь, может накатить на них разом со всех сторон? Пройтись по их «змейке», когда рассредоточатся? Нас больше, а они растянуты.