Моя Шамбала - Валерий Георгиевич Анишкин

и вполне поверил, что все могло быть так, как Антонина и говорила.

Не откладывая в долгий ящик, Николай Кузьмич подождал до вечера, когда, по всем приметам, Цыган должен был находиться дома, и пошел к избе Насти Кузиной. Изба стояла на отшибе, задами к лесу. Открыла Настя. Цыган, как и рассчитывал Николай Кузьмич, оказался дома. Был он уже под хмельком, но еще не пьяный. Настя засуетилась было накрывать на стол, но участковый остановил ее.

— Анатолий, где ты был в субботу, пятого числа вечером? — спросил он Цыгана в упор.

— В субботу? — растерялся Цыган.

— А дома был. В аккурат в субботу, пятого числа.

— Выпимши, дома был, — пришла на помощь Настя.

— Цыц! Не с тобой разговариваю, — прикрикнул участковый. Настя прикусила язык. — Так как, Анатолий?

— Сказано, дома, выпимши был, неуверенно повторил за Настей Цыган.

— А откуда у тебя Пашкин портсигар оказался?

— Ккакой портсигар? — сразу осевшим голосом, заикаясь, вымолвил Цыган. Он ожидал всего, чего угодно, только не этого.

— А такой. Обыкновенный, с Кремлем на крышке.

— На понт берешь, начальник. Нет у меня никакого портсигара.

— Теперь Цыган бравировал. На губах появилась наглая ухмылка.

— А что у тебя за этой рамкой с фотографиями лежит? — решил рискнуть участковый. — Настя, нука, пошарь там рукой. Цыган изменился в лице, но продолжал отпираться.

— Я нашел его.

Настя с недоумением уставилась на портсигар, который вынула изза рамки, посмотрела на Цыгана, потом перевела взгляд на участкового.

— Давай его сюда! — протянул руку участковый. Настя послушно отдала портсигар Николаю Кузьмичу.

— Где ж ты его нашел? — с издевкой спросил участковый.

— Может это не его вовсе! — продолжал отпираться Цыган.

— А вот здесь инициалы обозначены, — участковый поднес портсигар к глазам и прочитал: «М. П. П., Мокрецов Павел Петрович». — Этого ты не заметил, Анатолий.

— Ну, хватит. Цыган, — Николай Кузьмич стукнул ладонью по столу. — Запираться нет смысла: тебя видели с Павлом. Ты его убил.

— А кто видел? Там никого не бы… — Поняв, что проговорился, Цыган метнулся к окну, вышиб его ногой и выпрыгнул в огород. Участковый не ожидал такой прыти от выпившего Цыгана и запоздало бросился за ним.

— Стой, стрелять буду, — крикнул участковый, выстрелил в воздух и тут же в позаячьи петляющего Цыгана, стараясь угадать по ногам. В сумерках Николай Кузьмич плохо видел Цыгана, а тот уже был у самого леса. Участковый еще раз выстрелил, не прицеливаясь, наугад, по едва различимому силуэту, понял, что упустил, и вернулся в избу.

Настя сидела за столом, опустив голову на руки, и ревела, всхлипывая и что-то приговаривая бессвязно.

— Это тебе наука. Надо знать, с кем связываться, — ничуть не жалея Настю, сказал участковый.

— Откуда я знала? — взвыла отчаянно Настя, подняла мокрое лицо и умоляюще посмотрела на Николая Кузьмича.

— Это не знала, другое знала! Если не знала, зачем покрываешь? Врешь, что дома был? 3наешь, что за это бывает? — безжалостно говорил, будто гвозди вбивал, участковый. Настя опустила голову и опять заголосила.

— Ладно, успокойся. Будем считать, что ты ничего не говорила.

А поймаем, будет суд, чтоб все как на духу. Одну правду. Поняла?

— Понялааа! — продолжала голосить Настя.

— Я пойду звонить в город, а потом покараулю у тебя на случай, если преступник вздумает вернуться. А ты, если что, уговори сдаться. Тогда будет явка с повинной.

Ночью участковый сидел в засаде в избе Насти Кузиной, но Цыган не пришел.

Утром прибыл наряд милиции. До вечера прочесывали лес.

А взяли Цыгана на вокзале. Дежурный младший лейтенант узнал его по сообщенным утром приметам. Потребовал документы, но Цыган метнулся в сторону, намереваясь скрыться в толпе. Младший лейтенант был начеку и натренированным приемом сшиб его на пол и заломил руку назад. Подоспевший на помощь старшина милиции из линейного отделения, помог отвести Цыгана в участок.

Цыган долго не запирался и сознался в убийстве. «Убил не помнит как. Пьяный был. Попросил у Павла на бутылку. Тот не дал и обозвал его шакалом. А дальше ничего не помнит».

Суд приговорил Цыгана к пятнадцати годам лишения свободы в колонии строгого режима.

Глава 1З

Махатмы. Откровения. Загадочная страна Шамбала. Индийская религиозная философия.

…Передо мной предстал высокий индус в белой чалме. И я услышал зов, как звон, прозвучавший в моих ушах: «Калагия».

— Приди в Шамбалу, — сказал индус. Нет, не сказал, потому что рот его не открывался. Это я услышал слова, исходящие от него.

— Я один из махатм, повашему, Великая Душа. Наша страна скрыта от глаз чужих людей. Непроходимые пропасти и снежные лавины перекрывают пути к ней…

И я увидел заснеженные пики гор и почувствовал холодный леденящий ветер. Я перемещался, но не управлял собой, мной управляла какая-то невидимая мощная сила. Эта сила бросила меня на склон горы над пропастью и вложила в меня странные ощущения. Я почувствовал смертельную усталость и одиночество, как будто находился среди этого страшного безмолвия много месяцев. Силы оставили меня, и меня охватило отчаяние от безысходности положения, в котором я оказался. И когда я уже приготовился умереть, пропасть и снег пропали, и я снова увидел индуса и услышал его слова.

Удивительное это было ощущение. Кругом пустота, но теперь чувство покоя, мягкого тепла и уюта словно обволакивали меня, а ясный чистый голос шел не от индуса, а из пространства, хотя я слушал и смотрел на него.

— В Шамбале ты можешь получить великие знания и познать Закон Природы…

Индус исчез как призрак, так же неощутимо и неожиданно, как и появился. Исчезла желанная и мерцающая золотыми точками пустота, в которой была информация о прошлом и будущем, и я перестал осознавать себя, словно растворился в этой пустоте…

Я спросил у отца:

— Пап, что такое Шамбала?

Отец с удивлением посмотрел на меня и сказал:

— Ну, в Азии с давних времен по сей день живут легенды о далекой сказочной стране. Никто не может найти туда дорогу, кроме тех, кто позван ею, немногие избранные, самые добродетельные, чистые, победившие свой эгоизм. А почему тебя заинтересовала эта легенда?

— Вo сне приснилось.

— Ох, уж эти твои странные сны, — огорченно вздохнул отец. — Эта твоя чувствительность!.. А как ты себя чувствуешь?

— Очень хорошо, — пожал я плечами. Я действительно чувствовал себя великолепно.

— Расскажи про Шамбалу, — попросил я.

— Ну, это скорее из истории религий. У нас по этой теме мало литературы. Я читал Ромена Роллана, который писал об индийских религиозных философах. На русском языке есть курс лекций Вивеканады, ученика Рамакришны, «РаджаЙога». Эта книга в свое время восхитила Льва