Ответный темперамент - Анна Берсенева

– Здравствуйте! – громко сказала она, прислоняя велосипед к частоколу. – Скажите, пожалуйста, где можно найти ветеринара?

– А на что мне ветеринар? – сказала женщина в ватнике.

Она продолжала свое занятие и на Ольгу даже не взглянула.

– Ну, я не знаю… – обескураженно проговорила Ольга. – Может, у вас корова есть.

– На что мне та корова?

Женщина наконец взглянула на нее. Взгляд был неприязненный. Как можно испытывать неприязнь к человеку, которого видишь впервые, Ольге было непонятно, и ни малейшего желания разговаривать с обладательницей такого взгляда у нее не было. Но что оставалось делать?

– Но кто-то же у вас есть, – сказала она. – Какие-нибудь животные.

На крыльце дома сидела кошка и смотрела на мир таким же взглядом, как и хозяйка. За домом раздавался собачий лай.

– А вам ветеринар зачем? – спросила женщина.

– Кошку вот везу.

Ольга показала на кошачью переноску на багажнике велосипеда.

– Кого-о?

На лице женщины наконец выразилось какое-то чувство. Да не какое-то: это было сильнейшее изумление.

– Кошку, – повторила Ольга. – Она рожает.

И тут женщина расхохоталась. Она хохотала заливисто, со всхлипами.

– Кошку!.. – приговаривала она в промежутках между приступами смеха. – Рожает! К ветеринару!.. Совсем сдурели!

Ольга рассердилась так, что чуть не выругалась, хотя вообще-то не делала этого никогда: мат не представлялся ей подходящим способом для того, чтобы снять напряжение. Она взялась за руль велосипеда, чтобы ехать дальше – искать кого-нибудь более доброжелательного. Но тут хозяйка захламленного двора перестала хохотать.

– С жиру вы беситесь, – с чувством сказала она. – Горя не знаете.

Не отвечая, Ольга села на велосипед.

– Вон туда езжай. – Женщина указала в другой конец улицы. – Направо повернешь и прямо до конца. В крайнем доме ветеринар живет. Забор белый, не ошибешься.

– Спасибо, – не глядя на нее, сказала Ольга.

Настроение было испорчено окончательно.

Белый, вернее, палевого цвета высокий забор действительно маячил в самом конце улицы. Он был сделан из какого-то материала, напоминающего известняк, или, может, отделан был таким материалом. Заборы и дома такого цвета Ольга видела в Иерусалиме, там было запрещено строить из чего-либо, кроме похожего на известняк иерусалимского камня. Увидеть такой забор здесь, в Подмосковье, было немного странно, тем более вокруг дома деревенского ветеринара, но Ольге уже некогда было обращать внимание на странности: Агнесса орала на багажнике как резаная.

Она спрыгнула с велосипеда и нажала на кнопку звонка у ворот. За забором долго не было слышно ни звука, потом захрустел под шагами гравий. Тут Агнесса прекратила орать и застонала. Это так перепугало Ольгу, что, когда открылась калитка, она даже поздороваться забыла.

– Помогите, пожалуйста! – воскликнула она.

«Может, тоже захохочет, что я кошку привезла, – мелькнуло у нее в голове. – Он же здесь, наверное, одних коров лечит или кого там, коз? Полезных, в общем, животных».

– С кошкой что-то? – услышала она. – Ну, проходите. Завозите велосипед.

Ольга поспешно завезла велосипед в калитку.

– Понимаете, она рожает, – стала объяснять она. – Вернее, уже родила. Но котенок мертвый. А она все кричит и кричит. Может, она из-за котенка переживает?

– Не говорите глупостей, – сказал ветеринар. Под Ольгины торопливые объяснения они дошли от калитки до дома. – Подождите. Пройдите в дом.

– Да я и здесь могу подождать, – пробормотала Ольга. – Или это долго?

– Сейчас посмотрю.

Он попробовал снять с багажника переноску, но это ему не удалось: Ольга слишком крепко примотала ее шпагатом. Тогда он открыл переноску и вытащил Агнессу на свет божий. Сделал он это очень ловко, кошка почему-то сразу перестала мяукать и стонать.

– А она не умерла? – с опаской спросила Ольга.

– Нет.

Забрав Агнессу, ветеринар ушел в дом. Ольга успела увидеть только его спину. Он был в кожаной куртке наподобие мотоциклетной, и плечи поэтому казались широкими.

Дождь прекратился. Она села на ступеньки крыльца и огляделась. Двор был чистый и совершенно пустой – ни качелей, ни столика, ни площадки для барбекю, ни какой-нибудь детской горки. На деревенский двор он, впрочем, тоже не походил: никаких хозяйственных построек не было. Вообще ничего здесь не было – сплошь росла стриженая трава, и стояли на пустом газоне редкие невысокие деревья.

Ветеринар вернулся через десять минут.

– Можете забирать, – сказал он.

– Уже? А что с ней? Она хоть… – с опаской спросила Ольга.

– Вполне живая. У нее еще один плод.

– Живой? – обрадовалась Ольга.

Не то чтобы она сильно дожидалась Агнессиных плодов. Но мертвый котенок – это было как-то… горестно.

– Нет, – ответил ветеринар. – Я ей сделал укол, и часа через два она его родит.

– Как через два часа?! – ахнула Ольга. – Я думала, вы его… Ну, как-нибудь вынули…

– В этом нет необходимости – она родит сама. Но котенок будет мертвый.

– Скажите, – жалобно попросила Ольга, – а нельзя мне подождать? Чтобы она здесь родила, у вас? А то я, знаете, боюсь. Вдруг опять что-нибудь не так пойдет, а я же не сумею ей помочь.

По его лицу было видно, что он собирается ей отказать. Но, наверное, вид у нее был такой жалкий, а голос такой жалобный, что ветеринар заколебался.

– Ладно, – сказал он. – Тогда пройдите все-таки в дом.

Ольга поднялась вслед за ним на крыльцо.

Внутри дом еще меньше напоминал деревенское жилище, чем снаружи. Точно так же, как и двор, он вообще ничего не напоминал. Какое-то стерильное помещение, по которому невозможно определить ни характер его хозяев, ни интересы их, ни даже с уверенностью сказать, что они вообще здесь живут. Такое ощущение, как в этом доме, наверное, создалось бы у Ольги, если бы она окунулась в дистиллированную воду.

Но это были, конечно, дурацкие мысли.

– А где Агнесса? – спросила она.

– Если вы не хотите ее забирать…

– Я хочу, что вы! – воскликнула Ольга. – Только потом, когда она… Когда все это кончится, ладно?

– Если потом, то посидите здесь. – Он указал на широкий проем в стене, за которым виднелась большая, почти без мебели комната. – Телевизор посмотрите.

– Спасибо, – кивнула она.

Этот человек был такой же, как его дом и двор, – совершенно никакой. Среднего роста, средних лет, с серыми глазами, коротко остриженный. Куртку он снял, и в клетчатой рубашке его плечи не казались широкими – обыкновенные плечи. Все обыкновенное.