Иной мир. Часть 3 - Никита Шарипов

— Кто-то контролирует это? — удивился я.

— Типа того, — уклонился от ответа Второй. Снова недоговорки. Чёрт возьми, да что же такое происходило в те времена, что он не хочет рассказывать?

— Во благо недоговариваю, Первый. Пойми и поверь. — Второй посмотрел на меня и пожал плечами. Сказал: — Ну вот как мне тебя переделать, а? Знаю, как — никак. Я ведь Второй, а ты Первый. Я — твоя мыслительная тень. Внутреннее я, что только здесь, в воспоминаниях, может быть личностью. Давай скажу просто: живы будем — не помрём. А не помрём, так всё узнаем, на всё ответы найдём, все ребусы решим. Добро?

Я нехотя кивнул. Ничего не буду думать, а то опять услышит.

— А ты подумай, Первый. — Второй улыбнулся. — Подумай и дойди до простой истины. Сложи всё, что узнал здесь, в памяти, и догадайся.

Я задумался. Что такое просит сложить Второй? Догадаться о чём? Давай, Никита, пытайся!

Догадка сама бросилась в руки. Образно, конечно. Всё так просто, оказывается. Нужно было додуматься без подсказок Второго. Да, порой я слишком тупой. Меня прям носом ткнуть нужно, чтобы понял.

Второй — он моё внутреннее я, но он слишком самостоятелен, а это значит — Второй не только моё внутреннее я, но и плюсом ко всему отдельная личность. У меня раздвоение личности. Самое настоящее раздвоение. И раздвоил я себя сам. В целях безопасности, чтобы не сойти с ума в этой бездне памяти. Без столь примитивной, но столь эффективной защиты, результат был бы другим и не очень приятным — потонул бы я в потоке информации, которой является память предков, и никогда бы не выплыл в мир реальный. Стартанула бы крыша и отъехала далеко и навсегда. Следовательно, то, что Второй не хочет говорить то, что я хочу услышать, — это всего лишь срабатывание защиты. Не пришло время знать всё и вся ещё. И не придёт. Информация, её я буду получать по крупицам. Плохо, но безопасно.

— Ты догадался, Первый, — сказал Второй, чем отвлёк меня. — Не зарывайся в думы думные. Нет в них смысла. Догадался и хорошо.

— Ты не столь беспомощен, каким пытался казаться. — Я улыбнулся. — И на паузу воспоминание не я поставил, а ты. Хотел дать мне информацию, верно? Хотел притормозить меня. Я — это газ, ты — тормоз. Не в обиду. С автомобилем сравниваю. Я здесь, в памяти, как ужасно голодный человек, которого неожиданно пустили за шведский стол и разрешили есть всё. Пытаюсь сожрать всё разом и как можно больше. Только вместо еды — информация. Надо сосредоточиться на чём-то одном, правильно?

Второй кивнул:

— Да, ты прав. Во всём. Власти у нас с тобой в этом состоянии ровно пополам. Но я-то своей пользоваться умею, а ты пока только учишься. И надо сперва научиться, а уже потом штурмовать барьеры памяти. Пока сосредоточимся на одном, как ты и сказал. Этим одним будет память Владимира Росса. В ней достаточно полезного сохранено. Память деда, Михаила Росса пока недоступна, и вряд ли будет доступна, потому что не помрёт он в ближайшем будущем точно. Вот уверен в этом. Вернёшься в мир реальный — найди его, ладно… Память бабушки, Нины Росс, нам без надобности. Полезного в ней мало. Пока мало. В память отца и матери вообще лезть не стоит. Андрей Ермаков и Людмила Росс, родители, влюблены и мир для них словно не существует. Ты поймёшь это из воспоминаний Владимира Росса. Дед хорошо расскажет, какие у него планы на всех детей. Дерьмовые.

Болтовня, если честно, меня утомила. Решил поинтересоваться:

— Если я всё понял, то продолжить смотреть воспоминание уже можно?

— Да, — кивнул Второй. — Перемещай нас к Россам и будем смотреть дальше…

— Таур Мейзер, информатор, объяснил мне, что нужно было делать, — начал рассказывать младший Росс. — Был маленький минус — пришлось ждать его в оговорённом месте почти двенадцать часов, но он оправдал задержку тем, что якобы уточнял информацию. В последствии именно эта информация стала камнем преткновения, о который я споткнулся. Таур Мейзер рассказал мне о том, что мою мать взяли в плен люди Основы. И даже сказал кто именно из командиров. Назвал имя Усам Фасхун. Чтобы выйти на Усама и его людей, я попросил помощи у твоего должника, Такера Олдаса. Отказать он мне, твоему сыну, не смог. Помог. Хорошо помог. На всё это ушло трое суток. Спустя семь часов после этого я был на хвосте Усама Фасхуна. Дело осталось за малым — дождаться ночи и обрушиться на Фасхуна и его людей смертью. Всё вышло немного не так, как планировал. Переоценил возможности и с трудом смог остаться в живых. Хуже всего — Усам Фасхун сел мне на хвост и уже я стал объектом преследования. Фасхун, он не дурак. И он был отвлекающим манёвром, на который я купился. В Основе знали, что кто-то должен попытаться спасти маму… то есть, спасти Нину Росс. Основа намеренно подкинула ложную информацию твоему информатору Тауру Мейзеру, а уже он передал её мне. Ловушка была хорошей, но недостаточно. Усам Фасхун переоценил себя и недооценил меня. За это он расплатился жизнью.

Воспоминание снова встало на паузу. Второй, лежащий прямо на земле у стола, махнул рукой и сказал:

— Просмотри всё, чтобы более подробно понять воспоминание. Уверен, что тебе стоит только захотеть и подробности проявятся.

Я захотел и получилось. Словно фильм в режиме перемотки посмотрел. Стал Вовкой на некоторое время и увидел его неслабые приключения.

Младший Росс получил от старшего простые указания: встретить группу доверенных лиц, которую сопровождает тройка медведей, и привести их в безопасное место, которым является лагерь, где происходит воспоминание. Получал указания Вовка в другом месте — невзрачной деревушке, куда приехал на 469 УАЗике с пятью матёрыми и злыми бородачами, но безоговорочно подчиняющимися ему. Бородачи остались со старшим Россом, а младший отправился в путь в одиночку. Транспорт получил простой — повидавший жизнь мотоцикл ИЖ Юпитер-3.

Семь часов поездки по дороге, проложенной среди умеренно-лесистой местности и Вовка прибыл в крупный посёлок под названием Оканбу. Основное население посёлка афроамериканцы, но и других рас хватает. Белых максимум два десятка наберётся, учитывая, что проживает в посёлке почти тысяча человек. Дорога, у которой стоит посёлок, ведёт в Иерихон и является единственной, по которой можно проехать в юго-восточную часть материка. Объездные дороги всё же имеются, но они совсем небезопасны и на много длиннее. Кормит дорога посёлок. Хорошо кормит.

Первое, что сделал Вовка, когда приехал в посёлок — продал мотоцикл ИЖ и купил кроссовую Ямаху начала семидесятых годов выпуска. Разницу в цене доплатил золотом. С негром-барыгой общался на английском, но так, словно знает его всю жизнь.

Второе действие — Вовка пошёл к барыге-мексиканцу, торгующему оружием и нехило у него закупился, всё так же заплатив золотом. Разговаривал тоже как со старым знакомым, хотя память твердит другое — впервые видит младший Росс барыгу. Способность легко и непринуждённо находить общий язык с совершенно разными людьми у Вовки развита феноменально. Знает, как вести себя с тем или иным контингентом, будь то торгаши, бандиты, или добропорядочные жители, зарабатывающие на жизнь почти честным трудом.