280 дней вокруг света: история одной мечты. Том 2 - Артемий Александрович Сурин

«Похоже, они весят не одну сотню килограммов», — подумал я после нескольких тщетных попыток сдвинуть дверь.

Я оглянулся назад, возможно, мне кто-то из индийских пограничников поможет все-таки открыть дверь в Пакистан… Но за мной было все так же пустынно.

Внезапно раздался громкий скрип, и тяжелая дверь, как по мановению волшебной палочки, двинулась в сторону. Я лишь видел исполинскую руку, двигавшую ее, при этом сам человек оставался закрыт этой же дверью.

Я сделал шаг вперед и очутился в новой стране.

* * *

Передо мной стоял, улыбаясь, высоченный, метра два ростом, идеально сложенный, одетый во все черное молодой мужчина лет 35. У него были черные как смоль волосы и усы, аккуратная прическа. Он приветливо смотрел на меня, улыбаясь белоснежной улыбкой, но поразило меня другое.

Глаза. Преисполненные добротой и спокойствием.

— Добро пожаловать в Пакистан, сэр, — он протянул мне свою руку Гулливера и продолжал смотреть прямо в глаза. — Вы вошли в прекрасную страну Пакистан, сегодня здесь вы ощутите всю разницу между нами и Индией.

Это был первый человек, которого я увидел в этой стране.

До начала шоу оставалось еще три часа, но мне все равно нужно было ждать Инну, с которой мы познакомились в фейсбуке и планировали двигаться в горы вглубь страны, поэтому обрадовался, что зрелище таки увижу. Услышав, что подготовка начинается, я зашел на стадион чуть ли не одним из первых — можно было услышать, как перекрикиваются между собой работники с другой, индийской стороны. Но буквально через пятнадцать минут начал идти такой поток людей, что вокруг все моментально заполнилось раскатистым гулом.

Я пытался присесть на трибуну, какими были бетонные блоки-парапеты, но раскаленный за день бетон жестоко обжигал пятую точку и ноги, поэтому стоя высматривал Инну, которая каким-то образом должна была заметить мою шляпу в этой сутолоке. С каждой минутой становилось все теснее — если сначала я мог свободно развалиться под солнышком, то теперь уже сидел, сжавшись в комок. Казалось, что в какой-то момент кто-то просто плюхнется мне на колени, не найдя более подходящего места. Но что удивительно, никакого дискомфорта не испытывал — полностью погрузился в предвосхищение чего-то интересного.

В рассадке зрителей явно прослеживался определенный иерархический порядок. Особо почетные и очень важные персоны размещались в непосредственной близости от пограничных ворот, далее тянулись бетонные скамьи, предназначенные для иностранных гостей и незначительных особ, а в конце — места для «обычного народа».

— Повезло, что ты в шляпе — тут ты один такой. Иначе ни за что бы тебя не отыскали, — услышал я и обернулся. За спиной стояла невысокая девушка в одежде, похожей на походную, потертых очках и с собранными в хвост волосами — наверное, это и есть та самая Инна.

Весь ее облик говорил о том, что она переехала в Пакистан и, судя по всему, уже давно ассимилировалась. Инна светилась дружелюбием и явно была рада меня видеть — это очень располагало. Мы обнялись в честь знакомства и изо всех сил постарались расчистить для них со спутником места — как-то я слишком растерялся от гама вокруг и сразу не сообразил занять им места.

Пакистанский муж, присевший за широкой спиной Инны и буквально утопающий в объемах супруги, поначалу не произвел на меня никакого впечатления — маленький, худенький, он явно не был лучшим коммуникатором, выдал еле слышное «hello» и на все мои попытки заговорить и раззнакомиться отвечал либо односложно, либо вообще кивками. Ну и ладно, не заставлять же.

Тем более что вокруг стало происходить что-то поинтереснее: начался разогрев перед началом церемонии. Толпа с обеих сторон орала и улюлюкала, приглашая пограничников начать шоу. Что приятно удивило, никто из «фанатов» не пытался унизить соперника, кричать оскорбительные слова. Своим криком и топотом народ хотел поболеть за своих, а не унизить соседей. Даже при том, что встречи с этими соседями чаще всего происходили с оружием. И как ни крути, основа шоу все равно завязана на ненависти.

Индийская сторона «чирлидеров» выглядела побогаче: ряженные в костюмы и тюрбаны (сикхи тоже заезжали на праздник), они водили хороводы, громко пели песни и запускали в небо воздушных змеев. У пакистанцев был один козырь — энергичный заводила, у которого была лишь одна нога. Он то и дело выскакивал в центр поля и начинал кружиться в танце, как волчок. Он вращался так долго, что периодически это напоминало мне практику суфийских кружений — когда, войдя в транс, люди могут кружиться вокруг себя по полчаса и чувствовать себя при этом превосходно. У меня от одной мысли о таких пируэтах, да еще и на одной ноге, просто закружилась голова. Периодически к этому парню-юле выбегали странные персонажи и просто во весь голос орали, стараясь психологически надавить на индусов. А женщины энергично похлопывали в такт музыке, размахивая бело-зелеными флажками. В общем, Индия брала подготовкой и постановочной хореографией, Пакистан — исступлением.

— Пакистан Зиндабад! — Да здравствует Пакистан! — звучало с одной стороны.

— Джа-ай, Хинд! — истошно раздавалось в ответ с другой.

И вот на асфальтовом поле появились участники процессии — красивые как на подбор. Среди них я разглядел и того самого пограничника, который открыл мне дверь и первым поприветствовал в Пакистане.

Вскочив со своего места, я истошно завопил: «Э-э-э-эй!», Гулливер на мгновение посмотрел в мою сторону, кивнул и улыбнулся глазами. Спустя долю мгновения он уже снова был сконцентрирован, и его взгляд был тверд, как скала.

Видно, что главных героев действа тщательно отбирали — это должны были быть максимально высокие мужчины. Помимо аномально высокого для Пакистана и Индии роста, они дополнительно натягивали на ноги специальные подошвы, еще немного добавляя себе сантиметров. И все это специально для удивительного марша: во время шествия нога каждого солдата должна взмывать высоко вверх, чтобы достать до головы, — ноги солдат должны быть подняты выше, чем у соперника. То есть, кроме роста, требовалась еще убийственная растяжка — я бы и после йоги так ногу не задрал.

Я удивился, как этих Аполлонов не разобрали по местным киностудиям, — не уверен, что во всей стране нашлось бы больше сотни таких рослых красавчиков: черные как смоль волосы и усы, идеально сидящая по фигуре форма и вышколенная осанка. Парадные черные мундиры украшали награды, а головы покрывали высокие головные уборы с красным плюмажем, по виду напоминавшие распущенные хвосты павлинов.

Спустя два часа непрерывного беснования я был взмокший и полностью обессиленный, как после рок-концерта. Хотя