Воин и маг - Валерий Иващенко

– Именно! – Император назидательно наставил на собеседника палец со знаменитым рубиновым перстнем – одним из символов высшей власти.

– Именно, лорд Бер! Да, это ужасно, что святые отцы сожгли баронский замок и город. Да, нет им прощения, что заживо сгорели тысячи людей. Но как Император, я просто обязан извлечь выгоду и из этого. Так что зима пройдёт весьма бурно для захватчиков, или я совсем не разбираюсь в людях. Если наш молодой человек начнёт охотиться на них, как на диких зверей, то при чём здесь я? А за это время Бертран и Арнен составят план действий, да и подготовятся как следует...

– Всё-то у вас учтено, ваше величество, – лицо старого мага чуть скривилось, – Тонко вы провернули ситуацию в свою пользу, ничего не скажешь.

Пепел, пепел...

Лёгкие, почти невесомые хлопья, горько скрипящие на зубах...

Пепел, помнящий и то, чем он был до того, и всесильный жар огня, и чад медленно догорающих головёшек...

Прах, из которого потом что-то произрастёт, и в который всё рано или поздно возвращается...

Почти посередине огромного, чуть шевелящегося под лёгким морозным ветерком поля пепла, одинокая фигура в чёрном творила страшное, немыслимое злодейство. В углы огромной пентаграммы, багровым сиянием выделяющейся прямо на бело-серой колышащейся массе, одна за одной ставились человеческие головы.

Их прежние обладатели, коих привёл сюда молчаливо-угрюмый некромант, только обречённо подрагивали, скованные могучим заклинанием, подчинившим себе их разум и волю.

В тусклом утреннем свете на их одеждах хорошо были различимы знаки Единого Творца. Двое были священнослужителями, а остальные трое – воинами-дворянами. Маг в чёрном, достав из под одежд небольшой серповидный ножичек, взглядом подвёл к себе первого. Тускло блеснуло отполированное тёмное лезвие, покрытое зловеще светящимися рунами, и алые брызги из надвое разваленного горла брызнули на пепел. Тело нелепо дёрнуло руками, затем пошатнулось и упало внутрь начертанной фигуры. А голова осталась в руке некроманта, который пальцами вцепился в волосы.

Дав чуть стечь струйке крови, маг установил голову в вершине звезды, деловито перешёл к следующей, посмотрел на другого обречённого. Деревянно шагая, тот подошёл, и всё повторилось опять...

...Высокий, полыхающий неистовым жаром кольцевой вал огня, который направляла гнусаво тянущая молитвы дюжина священников, сомкнулся вокруг закопчённых стен угрюмо стоящего замка. Задрожав от натуги, пламя стиснуло свои объятия. Блистая немыслимо ярким светом, огонь ринулся внутрь... И почти сразу же бессильно опал, рассыпавшись безвредными, быстро угасающими языками.

– Вторая! – еле слышно, но вполне понятно по артикуляции, прокричала Кито, стоящая на крыше угловой башни и в меру своих сил защищающая замок от Святой Магии. Она тут же упала, дёргаясь от боли и кашляя кровью, и её подхватили чьи-то заботливые руки.

Из-за зубца наружу тут же выглянула баронесса Амалия, натягивая лебёдкой тетиву большого крепостного арбалета. Все звуки были словно из-под воды, ибо видение, которое показывал всё помнящий пепел, подчиняясь немыслимой мощи заклятию, было почти беззвучным.

Вот Изабелла, рукой придерживая на плече рычаг наводки, прищурилась одним глазом, прицеливаясь. Вдавила пусковую скобу. Арбалет разрядился, и ещё чья-то жизнь неяркой вспышкой улетела за пределы Реальности. Женщина миг-другой прислушивалась к чему-то, а потом, нежно улыбнувшись, положила ладошку на живот. Улыбнулась и баронесса, ласково обняв невестку за плечи.

– Толкается?

– Ага! – глаза молодой женщины блеснули неземной радостью. Но она тут же вздохнула, и продолжила, – Заряжайте, леди. Не дело нам отлынивать от работы.

И снова негромко заскрипели пружины взводимого арбалета...

– Третья! – простуженно хрипящим басом хрипом рявкнул барон, сталкивая наружу со стены труп солдата, которого только что самолично зарубил. Он всмотрелся в пламя, вставшее стеной вокруг замка, а затем на тоненькую фигурку наверху башни, вновь вскинувшую руки в жесте отрицания.

Ната утёрла маленькой ведьме губы, на которых снова выступили алые пузыри, – Держись, Кито! На тебя одна надежда!

Малышка гордо задрала лицо, закаменевшее от усилия, упёрлась во что-то. Её тонкий браслет засветился нежно-розовым светом, мир зазвенел от натуги противодействующих сил, и через пару мигов надвигающаяся лавина огня, готовая вот-вот перехлестнуть через стены, снова завалилась назад и погасла.

Кито повело в сторону и назад. Ната и баронесса, увидев её закатившиеся глаза, быстро отнесли обмякшее тельце вниз, где над малышкой сразу стали хлопотать женщины с лекарствами и мазями...

... Четвёртая! – бесконечно устало проворчал Питер, морщась от боли в проткнутой копьём ноге. Атаки обычным способом чередовались с магическими, и вот теперь снова пришёл черёд святых отцов.

Их группа, образовавшая правильное сомкнутое кольцо, воздела руки к небу, стоя на развалинах ратуши за пределами стрельбы замковых арбалетов. И сразу же заревело пламя...

Маленький, безобразный до отвращения голый демон высунулся из туманного пятна, возникшего рядом с застывшей в трансе Кито. Злорадно ухмыляясь, он раскрыл свою пасть, усеянную острыми зубками...

– НЕТ !!! – закричал стоящий на коленях человек, чей чёрный плащ был весь усыпан пеплом, прилипшим к влажным пятнам.

Клыки бестии сокнулись на тонком, покрытом копотью и волдырями ожогов запястьи, и один-единственный из золотых обручей ведьминского браслета тут же лопнул, перекушенный с одной стороны. Тотчас же огонь вокруг торжествующе заревел, и втянулся вовнутрькруга. Всё закрыла трескучая стена пламени.

А затем наступила темнота...

Сосновые лапы, обвисшие от налипшего на них снега, медленно проплывали перед глазами. Сверху вниз. Сверху вниз...

«Нет, это меня несут!» – мысль обожгла, и звеняще-сосущая пустота внутри тотчас же лопнула, сменившись обжигающе-холодной струйкой боли. Дёрнувшись, Valle попытался встать, но только вывалился из носилок. Бессильно уткнувшись лицом в сугроб, он только глухо застонал, снова и снова переживая увиденные с помощью чародейства последние минуты своих близких.

Но тут чьи-то ловкие руки выдернули молодого баронета из снега, и меховой рукавицей обтёрли лицо.

Проморгавшись, он увидел перед собой озабоченные лица. Трент и Гуго-молчун. Если гном раплылся в радостной улыбке, то Гуго, у которого половина лица скрывалась под какой-то тряпкой, только сверкал глазами.

– Ваша светлость, опамятовались! – радостно прогудел бывший капитан стражи.

– Вы... видели? – с трудом открыв пересохшие губы, прошептал обессиленный баронет.

Гном сразу посмурнел.

– Видели, как не видеть. Мы ж совсем близко подошли – думали, кто из святой братии ентой – так значит, надо болт меж лопаток воткнуть. Видели, ваша светлость – так оно и было. Только внутрь замка мы не попали...