Шекспир. Биография - Питер Акройд

Возможно, что Шекспир сам играл роль падшего короля, а роль Болингброка досталась Бербеджу. Хотя характерно, что Шекспир не делает различия между свергнутым королем и тем, кто оказался на его месте. Узурпатор Генрих Болингброк предстает победителем, но в этих состязаниях не бывает героев. Вот почему Шекспир только намекает на возможность причастности Ричарда II к убийству его дяди, Томаса Вудстока, герцога Глостера, хотя это и было главной темой очень популярной тогда пьесы под названием «Томас Вудсток». Пьеса, возможно, входила в репертуар труппы лорда-камергера; ясно, что Шекспир полагался на осведомленность аудитории, ее подготовленность к восприятию не столь предвзятой драмы. Это был не вопрос истины, а вопрос величия. Английский зритель любил зрелища и декламацию, благозвучные и торжественные речи. Это и было квинтэссенцией театра шестнадцатого века.

Высказывались догадки, что «Ричарду II» предшествовала некая утерянная пьеса, но исторический материал все равно был под рукой. Разумеется, речь идет о хрониках Холла и Холиншеда, откуда взяты почти дословно некоторые строки. Вдобавок имелся исторический труд «Гражданские войны между Йорками и Ланкастерами» Сэмюела Дэниела, опубликованный в 1595 году, хотя не вполне ясно, кто у кого заимствовал. Дэниел был поэтом скорее придворных, чем театральных кругов; его цикл сонетов «Делия» был напечатан в 1592. году и оказал некоторое влияние на Шекспира. Прослеживаются и другие связи с драматургом. До этого времени Дэниел жил в доме графини Пембрук в Уилтоне, будучи гувернером ее сына Уильяма Герберта, с которым Шекспир мог быть напрямую связан теми же сонетами. Дэниел также приходился родственником Джону Флорио, которого хорошо знал Шекспир. Он горячо поддерживал графа Эссекса; снова связи с Эссексом появляются в нашем повествовании.

Если Шекспир заимствовал что-то у Дэниела, то поэт в свою очередь заимствовал у Шекспира; некоторые приемы «Антония и Клеопатры» Дэниел использовал в своей стихотворной пьесе на ту же тему. В каком-то смысле они были единомышленниками. Путь Шекспира мог бы быть точно таким же, как и у Сэмюела Дэниела, — писатель родом из деревни, с помощью учености и мастерства сделавший карьеру поэта и частного педагога. Рассказывали даже, что в 1599 году Елизавета выбрала его неофициальным поэтом-лауреатом вслед за Эдмундом Спенсером; как бы то ни было, несомненно то, что Дэниела высоко ценили при дворе.

«Слуги лорда-камергера» вернулись ко двору на Рождество 1595 года после трехнедельных представлений в доме сэра Эдрарда Хоби в Кэнон-роу. Неизвестно, игралась ли пьеса «Ричард II» перед стареющей королевой. Шесть лет спустя она сказала гостю в Гринвич-Пэлас: «Разве вы не знаете? Ричард Второй — это я» и жаловалась, что трагедию «играли сорок раз в домах и под открытым небом». Что она имела в виду, говоря «под открытым небом», — неясно, но «в домах», вероятно, означало спектакли для частных лиц. Это косвенно указывает на то, что актеров в самом деле нанимали для представлений в домах знатных или состоятельных людей. Итак, королеве, во всяком случае, пьеса была известна. Могло ли быть, что ее в конце года играли при дворе?

С 28 декабря до 6 января в представлениях театра случился перерыв, во время которого труппа побывала в Рэтленде. В доме сэра Джона Харрингтона, в Берли-он-зе-Хилл, «Слуги лорда-камергера» сыграли в честь нового, 1596 года старую любимую пьесу — «Тита Андроника». Спектакль состоялся сразу по прибытии труппы, и назавтра актеры уехали. Должно быть, их хорошо вознаградили. Может показаться странным, что вся труппа отправилась за сотню миль, чтобы выступить всего один раз, но в шестнадцатом веке родственные или дружеские связи являлись веской причиной. Сэр Джон Харрингтон был близким другом того самого Хоби из Кэнон-роу, они вместе учились в Итоне. Вдобавок ко всему гувернер-француз из его семейства, месье Леду, позднее не раз ездил на континент в качестве агента разведки за счет графа Эссекса. Загадка становится еще запутаннее, когда мы узнаем, что Жак Пети, личный секретарь Энтони Бэкона, также находился в это Рождество в Берли-он-зе-Хилл и, как говорится в одной записи, выдавал себя за лакея месье Леду. Это он был автором письма, где рассказывалось о представлении «Тита Андроника».

Итак, мы видим, что Шекспир и его труппа оказывали особый почет человеку, близкому к графу Эссексу. Это еще одно подтверждение тому, что сам Шекспир был близок к кружку сторонников Эссекса, самым заметным из которых был молодой граф Саутгемптон. Семейные связи Хоби и Сесила — дядей Хоби по материнской линии был Уильям Сесил, лорд Берли — делают эту цепочку друзей и родственников еще более значимой, потому что в это время Эссекс и Сесилы были в дружеских отношениях. Хоть и ненадолго, но Шекспир попадает в мир секретных агентов и тайных миссий. Многие из современников — и первый среди них Кристофер Марло — были хорошо знакомы с этим миром. Должно быть, он был знаком и самому Шекспиру.

Итак, его появление в рэтлендском великосветском доме несет на себе налет загадки и даже некой тайны. Предполагалось, что под именем «месье Леду» скрывался английский секретный агент, чуть ли не объявленный мертвым Кристофер Марло. На более приземленной ноте обратим внимание на то, что Жак Пети заметил в своем письме: «В трагедии «Тит Андроник» зрелище интереснее, чем сюжет». То же самое можно сказать и о собраниях с особыми целями. Сцена Рэтленда внезапно освещается, и Шекспир мелькает перед нами в компании людей, с кем его имя обычно не связывают. Если когда-либо и существовала «тайна Шекспира», как утверждает сотня биографов, то она скрыта в таких малопонятных эпизодах, как этот.

Ах нет, нет, нет. единственный мой сын![248]

Расположение королевы или представителей знати не разрешало житейских трудностей «Слуг лорда- камергера». Городские власти по-прежнему готовы были закрыть «Театр» и «Куртину». Джеймс Бербедж вынашивал план превращения части Блэкфрайерз в крытую сценическую площадку, с тех пор как Блэкфрайерз стал «свободной зоной», где нельзя было производить аресты, так как он не подчинялся официальным властям. Бербедж вел также сложные переговоры с владельцем земли, на которой стоял «Театр», Джайлзом Алленом, желавшим получать прибыль от спектаклей. Он увеличил ежегодную ренту с 14 фунтов до 24, и Бербедж принял условие, по которому здание со временем должно было перейти к Аллену. Но Аллеи, похоже, зашел слишком далеко в своих требованиях: он хотел завладеть «Театром» уже через пять лет. Бербедж колебался и начал вкладывать деньги в Блэкфрайерз. Все лето 1596 года он расселял жильцов и преобразовывал старое каменное здание, бывшую трапезную на территории древнего монастыря. В этом сказалась его предусмотрительность. Он даже устроил так, чтобы его старший плотник, Питер Стрит, перебрался жить вниз по реке, поближе к строительной площадке.

Двадцать третьего июля 1596 года Генри Кэри, лорд Хансдон, скончался в возрасте семидесяти лет в Сомерсет-Хаусе. Его преемник в качестве лорда-камергера, лорд Кобем, куда меньше поощрял театральное дело; один из его предков, сэр Джон Олдкасл, высмеивался в первой части «Короля Генриха IV». Таким образом, отношения между лордом-камергером и «Слугами лорда-камергера» не были безоблачными. Актеры могли даже опасаться, что Кобем будет решительно поддерживать лорд- мэра в его желании закрыть публичные театры. Как замечает Томас Нэш в письме, написанном в то время, «при старых лордах все было ясно, а сейчас никто не знает, на что рассчитывать». Вскоре после смерти Хансдона актеры отправились в турне по Кенту — 1 августа они играли в Маркет-Холле в Фавершеме, снова ощущая ненадежность своей профессии.