Дикая Охота - Уна Харт

⁂

Грот, куда ее привела Ингрид, находился отдельно от Пещеры всех камней. Здесь было тихо и сумрачно, сильно пахло сыростью. В помещении уже было несколько троллей, но тусклый свет не позволял разглядеть их лиц. Когда невеста вошла, собравшиеся оживились, но говорили все равно так тихо, что невозможно было разобрать слова. Их шепот казался шорохом пены у самого берега: зашипел и схлынул, оставляя за собой мелкие лопающиеся пузырьки.

Ингрид велела всем замолчать, и тролли мгновенно послушались. Вивиан нащупала небольшой выступ в камне и присела, чтобы никому не мешать. Но в гроте было тесно, и кто-нибудь то и дело задевал ее рукавом. Судя по тембру голосов, здесь собрались и женщины, и мужчины. Кто-то привел даже козу с серебряными рожками. Животное что-то безучастно жевало и не проявляло никакого интереса к дворцовым забавам. «Вот пусть она и окажется твоей избранницей», – мстительно подумала Вивиан, обращаясь к Сурту.

– Слушайте внимательно, – голос Ингрид на тролльем прозвучал непривычно жестко и достаточно убедительно, чтобы все навострили уши. – Час выбора вот-вот настанет. Никому не дано предсказать, кем окажется избранница короля.

Кто-то зажег свечи. В гроте стало светлее, но ненамного. Теплые блики заиграли на гранях драгоценных камней, выступающих из стен. Вивиан знала, что тролли могут воспринимать шепот гор, но, сколько бы она сама ни прислушивалась, ей никогда не удавалось различить даже тихого жужжания. Сейчас же, когда она сидела в полутьме на выступе глубоко под землей, в последний день своей свободы, то вдруг отчетливо разобрала пение самоцветов вокруг. Мелодия была тихой, но совершенно ясной. Вивиан закрыла глаза и стала раскачиваться в такт. Она не знала текста, поэтому просто подпевала без слов сквозь сомкнутые губы. Колыбельная маленького грота успокоила ее.

Поверх песни послышались шаги и голос Ингрид. Она медленно переходила от одного тролля к другому. Когда пришел черед нареченной короля, та вздрогнула и открыла веки. Принцесса протянула ей повязку и велела закрыть волшебный глаз. «Все равно ему со мной недолго оставаться», – невесело подумала Вивиан, затягивая узел на затылке.

Затем Ингрид склонилась над невестой и запустила свои длинные пальцы в ее волосы, выдергивая и бросая на землю ленты, которыми была украшена прическа. Ровный гулкий голос раздался над головой Вивиан:

– Я скрываю твой запах.

Движения дочери Сурта во время колдовства были плавными и точными. Было неясно, в чем заключался источник ее чар. Все, кто жил внутри горы, так или иначе владели волшбой. Должно быть, силы им давал сам Троллий пик, частью которого они являлись.

Вивиан померещилось, что кожа ее вспыхнула, как будто весь пот испарился с поверхности. Люди обычно не чувствуют, чем пахнут, но терять собственный запах оказалось неприятно. Зато теперь Сурт не узнает невесту с полувздоха.

Когда она огляделась, то обнаружила, что по гроту уже разгуливают ее точные копии – все, как одна, с повязками на левом глазу. Зачарованные тролли разглядывали собственные преображенные руки и запястья, дотрагивались кончиками пальцев до гладких щек и расправляли полы длинных платьев, взмахивая ими, как бабочки крыльями. Вивиан казалось, что она попала в зеркальный лабиринт и никак не может найти выход, потому что везде видит лишь свои отражения.

– Я прячу твое лицо.

На ее голову опустилась плотная вуаль, смазавшая краски и формы, оставившая только тень и свет. Вивиан будто истаяла под ней, как снежок, сжатый в теплой руке. Вдруг остро захотелось взглянуть в зеркало, чтобы вспомнить, как она выглядит. Какой у нее нос, какого цвета глаза? Длинные волосы или короткие? Внешность – это нечто большее, чем то, что ты видишь в отражении. Это картинка, которую постоянно держишь в уме, хотя и не осознаешь этого. Когда она стирается из памяти, ты теряешь большую часть своего «я».

Должно быть, остальные «Вивиан» в этот момент тоже накинули на себя покровы, потому что звуки голосов стали глуше и мягче.

– Я отнимаю твое имя.

Возникло чувство, будто кто-то хлопнул ее по грудной клетке, вышибив дух. Она стала крошечной тенью со спутанными мыслями: безымянная, безликая… Кто-то потянул ее за плечи и сунул в руки кусок ткани – покров находящейся впереди невесты. Кто-то другой велел идти, и она пошла.

⁂

Шум голосов обрушился на голову Безымянной, как цунами, от которого не спрятаться и не убежать, – оставалось только сжаться в комок и надеяться, что чудо поможет уцелеть. Она шла, шаркая ногами, чтобы не споткнуться. Из-под темной вуали не было видно ничего, кроме краешка платья шагавшей впереди девушки и мелькающих пяток мягких красных туфель. Потом цепочка невест поднялась по небольшой лестнице и остановилась так резко, что Безымянная едва не врезалась в чужую спину. Чьи-то руки взяли ее за плечи и повернули на девяносто градусов.

В том, чтобы стоять на помосте перед толпой придворных, было что-то унизительное. Казалось, народ собрался полюбоваться на казнь. Вскоре к оглушительному гвалту голосов добавились грохот, треск и лязг. Тролли любили громкие звуки, они верили, что этим можно отогнать злую судьбу. Казалось, крики вот-вот прожгут ткань покрова и подпалят спрятанные под ним распущенные волосы.

Но стоило Безымянной подумать, что она больше ни мгновения не вынесет этого шума, как он стих. А затем по правую руку раздался чей-то властный голос:

– Во тьме и на свету да будет судьба милосердна к горным троллям. Да обретет жених свою избранницу, да отыщет он ту, что суждена ему от века. Пусть дева, что выпьет вино из кубка, станет женой короля.

В пещере стало так тихо, что звук, с которым чья-то скамья отодвинулась от стола, прогрохотал, как обвал в горах. Безымянная зажмурилась, потому что так казалось проще оставаться неподвижной. Больше всего она боялась невольно выдать себя. Тролли очень чувствительны: их слух позволяет уловить, как дышат камни. А ведь она наверняка сейчас сопит громче, чем любой булыжник.

Судя по тому, что слева и справа стояли соседки, она находилась где-то посередине ряда. Вероятно, пройдет много времени, прежде чем король дойдет до нее. А может, это займет всего несколько секунд – последних секунд ее свободной жизни.

Послышались медленные, тяжелые шаги по помосту. Мимо кого-то из девушек Сурт проходил быстро, перед другими замирал, но ненадолго. Еще шаг, еще… Так чудовище в кошмаре подбирается к шкафу, где ты спряталась. Сейчас оно распахнет дверцу, и ты проснешься. Только на самом деле это был не сон и пробуждения не случится.

Сурт подошел совсем близко, из-под вуали она уже видела носки его сапог. Безымянная заставила себя перестать жмуриться и расслабила веки. Вдох: грудная клетка расширяется, плечи поднимаются. Выдох: плечи опускаются, легкие пустеют. Она как будто исчезла, оставив на своем месте только размеренное ровное дыхание. В голове не было ни одной мысли. Самой головы не было. Не было тела, которое могло дрожать и бояться. Вдох-выдох, вдох-выдох…

Король замер перед девушкой, такой массивный, словно сама гора взошла на помост. Вуаль заколыхалась от его близости. Пальцы коснулись ткани рядом с лицом Безымянной, и она прикусила губу, чтобы не издать ни звука.