Клуб холостяков - Даниэла Стил

– Отлично! – Адам грохнул пылесосом об пол. –На Иом-Киппур. Моя мать права. Надо было пойти в синагогу, а не звонитьтебе. – Он упал в кресло, а Мэгги расплакалась.

– Это подло!

– А не подло – забеременеть и мне ничего не сказать?Когда ты собиралась признаться, а?

– Я только сегодня утром узнала. Я боялась, что тырассердишься. Сегодня вечером я собиралась сказать.

И тут до него вдруг окончательно дошел смысл сказанного.

– Иом-Киппур? Ты шутишь? Это же было в сентябре! А унас на дворе январь! Может, ты хотела сказать: Ханука? – Мелькнуланадежда, что Мэгги просто запуталась в еврейских праздниках.

– Нет, на Иом-Киппур. Когда в первый раз я у тебя навыходные осталась. Мы только в тот раз не предохранялись.

– Чудесно! И ты не заметила, что у тебя уже три месяцанет месячных?

– Я думала, это на нервной почве. У меня они и раньшебыли нерегулярные. Один раз полгода ничего не было.

– Из-за беременности?

– Нет. Это у меня первая беременность. – Мэггибыла в отчаянии.

– Потрясающе! Первая беременность! Мэгги, зачем намтакая головная боль? А аборт сделаешь – будешь потом полгода рыдать, с умасходить и проклинать меня. Представляю, что за жизнь у нас начнется. – Унего уже был подобный опыт, и не раз. Тут он покосился на нее с подозрением. –А не задумала ли ты меня на себе женить, а? Если так – забудь!

Мэгги вскочила как ужаленная.

– Я не собираюсь тебя на себе женить! Я ни разу тебя обэтом даже не спрашивала. Я забеременела. И это не только моя вина, но и твоятоже.

– Но как ты могла целых три месяца ни о чем недогадываться? – Адам не мог поверить. – Сейчас аборт делать ужепоздно. Во всяком случае, это намного сложнее, ведь уже четвертый месяц пошел.

– Ничего, это моя забота. А под венец я тебя тащить несобиралась!

– И правильно! Потому что я бы и не пошел! –крикнул он, а она бросилась в ванную и хлопнула дверью.

Она долго не выходила, а когда наконец вышла, Адам лежал впостели и смотрел телевизор. Он не произнес ни звука. Ужинать они не стали.Мэгги была бледная, с заплаканными глазами. В ванной ее рвало, а потом онавдоволь наплакалась.

– Это поэтому тебя на яхте тошнило? – спросилАдам, не поворачивая головы.

– Наверное. Я задавала себе этот вопрос, а когда мывернулись, пошла провериться.

– Молодец, что не стала ждать еще шесть месяцев. Яхочу, чтобы ты показалась врачу. – Он наконец повернулся к ней. – Утебя есть врач?

– Мне одна девочка на работе дала телефон, –всхлипнула Мэгги.

– Я не хочу, чтобы тебя смотрел какой-нибудь шарлатан.Завтра найду тебе приличного врача.

– И что тогда? – испуганно спросила Мэгги.

– Послушаем, что он скажет.

– А если уже поздно делать аборт?

– Тогда и поговорим. В крайнем случае придется тебяукокошить. – Адам немного успокоился, но Мэгги вдруг разрыдалась. –Мэгги, ну перестань, что ты… Не стану я тебя убивать. Но ты меня оченьогорчила.

– Я и сама расстроена, – продолжала всхлипыватьона. – Это же и мой ребенок.

– Мэгги, это не ребенок. Пожалуйста! Это беременность,и больше ничего. Пока. – Он даже слово «плод» не хотел произносить, неговоря уже о «ребенке».

– И что, по-твоему, из этого следует?

– Я знаю, что из этого следует. Поэтому я и расстроен.А ты давай-ка поспи. Утром поговорим. – Адам выключил телевизор, погасилсвет. Время было не позднее, но его тянуло в сон. Хотелось забыться. Толькотакого сюрприза ему сейчас не хватало. Такое случается у его клиентов, но не унего.

– Адам? – тихо окликнула его Мэгги, когда он ужезакрыл глаза.

– Что?

– Ты меня теперь ненавидишь?

– Конечно, нет. Я тебя люблю. Я просто разозлился. Этобыла неудачная затея.

– Что именно?

– Забеременеть.

– Затея?! Ты так это называешь? Хочешь, я уйду? Адампосмотрел на нее, и сердце его сжалось.

Ей придется нелегко – срок достаточно большой. Он знал, чтомногие врачи на это идут, но риск непомерно велик.

– Нет, не хочу. Я просто хочу решить эту проблему, ичем скорее, тем лучше.

– А ты правда думаешь, что потом между нами будет всетак плохо? – Мэгги была напугана такой перспективой. Она знала, Адам невыносит неудобств, и ей придется это учитывать. Впереди у нее тяжелые времена.

– Поживем – увидим, – ответил он. – Спидавай.

Всю ночь Мэгги вертелась, а утром, проснувшись, Адамуслышал, как ее в ванной выворачивает наизнанку. Он стоял под дверью иморщился.

– Черт возьми! – вслух выругался он и пошел вгостевую ванную принимать душ и бриться. Мэгги вышла через десять минут. Дверьв свою ванную он оставил открытой, чтобы видеть, что она делает. Мэггивыглядела ужасно. – С тобой все в порядке?

– Да.

Одевшись, Адам заварил чай, поджарил тосты, пообещал Мэггипозвонить с работы и на прощание поцеловал. Но по дороге в офис ему вдругпришла в голову ужасная мысль. Она ведь католичка, вдруг откажется от аборта?Вот когда действительно начнутся проблемы. Что он скажет детям? А родителям?Даже думать об этом было невыносимо. Сразу по прибытии на работу Адам навелсправки и в полдень перезвонил Мэгги. Дал ей координаты двух врачей, на случайесли один окажется занят и принять не сможет, и велел как можно скорее показатьсялюбому из двоих. Обоим она позвонила в тот же день и уже на следующий деньзаписалась на прием. Адам вызвался ее сопроводить, но Мэгги сказала, что самасправится. По крайней мере она не устраивала сцен. Но вечером они почти неразговаривали, оба были слишком напряжены.

На другой день Мэгги пришла от врача раньше, чем вернулсяАдам.

– Ну как?

– Все в порядке. – Она не повернула головы.

– Что значит «в порядке»? Что он сказал?

– Сказал, что немного поздновато. И что естьопределенный риск для психики – могут появиться суицидальные наклонности и всетакое.

– Ну? И когда ты пойдешь?

Адам вздохнул с облегчением. Повисла долгая пауза. ПотомМэгги подняла на него огромные глаза. Она по-прежнему была очень бледна.

– Я не пойду, Адам. – Он переваривал услышанное, визумлении глядя на нее.

– Повтори, что ты сказала.

– Я не пойду на аборт, – медленно повторила Мэгги,и по ее лицу было видно, что она не шутит.

– А что ты станешь делать с ребенком? Отдашь наусыновление? – Это было бы намного сложнее и повлекло бы куда большеобъяснений с родней, но если она так решит, он возражать не станет. В концеконцов, надо уважать ее веру.