Пираты острова Тортуга - Виктор Губарев

«Я не осуждаю то, что вы защищаете французских корсаров, которые вооружаются по приказу сьёра д'Ожерона, губернатора Тортуги, для продолжения своих корсарских походов, — писал король графу 13 июня 1669 года. — Но было бы хорошо, если бы вы обсудили с г-ном д'Ожероном этот пункт и вместе решили, стоит ли продолжать выдавать эти каперские грамоты или лучше полностью их отменить. Вам следует обратить внимание на то, что, поскольку испанцы не выполняют пунктуально статью мирного договора, которая дает моим подданным полную свободу вести торговлю во всех странах, им подвластных, включая и те, что находятся за пределами Европы, и не позволяют никому из моих подданных причаливать в каких бы то ни было из их портов, я, со своей стороны, также не буду считать себя обязанным поддерживать мир, установленный указанным договором, в отношении названных стран. Так что вам надлежит лишь выяснить, будет ли полезным для моей службы и к выгоде моих подданных, которые там обитают, позволить буканьерам и флибустьерам воевать, в отношении чего я хочу, чтобы вы мне написали ваши соображения и мнение д'Ожерона».

Что касается Моргана, то он, с триумфом вернувшись на Ямайку 17 (27) мая, через три дня написал подробный отчет о своей экспедиции. Кроме него этот документ подписали ходившие с ним в Маракайбо капитаны Адам Бруэр, Джеффри Пеннант, Джон Моррис, Ричард Норман, Эдвард Демпстер и Ричард Добсон.

В письме губернатора Ямайки, датированном 23 августа 1669 года, сообщается, что маракаибский поход принес флибустьерам в два раза меньше добычи, чем набег на Пуэрто-Бельо. На каждого участника экспедиции пришлось приблизительно по 30 ф. ст. Модифорд, как и в предыдущий раз, «отчитал» Моргана и его капитанов за превышение ими полномочий и несанкционированные нападения на города, после чего «благоразумно решил воздержаться от их наказания».

Флибустьеры, как обычно, очень быстро промотали вырученные в походе деньги и были готовы снова отправиться за добычей. Однако летом 1669 года сэр Томас Модифорд, следуя указаниям из Лондона, временно отменил все каперские поручения против испанцев. В период вынужденных «каникул» Морган перебрался вместе с женой Мэри Элизабет из Порт-Ройяла на свои плантации: его поместья находились в Кларендоне (Дэнкс и Морганс-Вэлли), в Сент-Мэри (Лланримни), близ Порт-Хендерсона (Лоренсфилд) и в Сент-Джордже (Пенкарн). Большинство иных пиратских вожаков, не вложивших деньги в бизнес, бездельничали вместе со своими экипажами на берегу; и только два капитана, по данным сэра Томаса, ушли к французам на Тортугу.

Осенью ситуация несколько изменилась. По признанию Модифорда (письмо герцогу Альбемарлю от 30 ноября), многие приватиры стали купцами, торгуя шкурами, салом, черепаховыми панцирями и кампешевым деревом; другие охотились на Кубе на свиней и быков; некоторые из наиболее состоятельных стали плантаторами, а некоторые «валеты» все же пытались грабить испанцев, тайно выгружая свою добычу в ямайских гаванях. «Никто, однако, не ушел на Тортугу, — с удовлетворением отмечает Модифорд, — или не уйдет, как я надеюсь, поскольку там в настоящее время каперские грамоты тоже отменены к великой нашей радости».

Чтобы возобновить открытые антииспанские рейды, Совету Ямайки необходимо было доказать Лондону, что испанцы готовятся к захвату острова. В январе 1670 года по Порт-Ройялу поползли слухи о военных приготовлениях испанцев и нападениях их корсаров на британские торговые суда. В письме лорду Арлингтону Модифорд намекнул, что готов к проведению ответных акций. Однако в Мадриде в то время шли переговоры о заключении нового англо-испанского договора, и положительного ответа губернатор не дождался. Тогда власти Ямайки решили действовать по своему усмотрению.

Предлогом послужил налет двух испанских кораблей из Сантьяго-де-Кубы на северное побережье острова Испанских корсаров возглавлял португальский капитан Мануэл Риверо Пардал. 29 июня в Спаниш-Тауне состоялось заседание Совета Ямайки, который назначил Моргана «адмиралом и главнокомандующим со всеми полномочиями для нанесения ущерба Испании и всему тому, что принадлежит испанцам». Каперское поручение, полученное от ямайского губернатора, обязывало Моргана и его людей выяснить, как в испанских колониях обращаются с английскими пленными, но при этом избегать кровопролития. Флибустьеры, узнав о таком забавном поручении, лишь посмеялись.

«..Морган сообщил пиратам, что местом сбора он назначил южное побережье острова Тортуги, — рассказывает Эксквемелин. — Одновременно он написал письмо губернатору Тортуги и всем плантаторам и охотникам Эспаньолы. В нем он сообщил о своем намерении собрать силы для нападения на какое-нибудь значительное поселение. И коль скоро победа будет одержана — и губернатор, и плантаторы, и охотники пожнут ее плоды. Получив это письмо, пираты Тортуги и Эспаньолы потянулись во флотилию Моргана после столь счастливых походов да еще при столь доброжелательном отношении к французам пираты относились к Моргану лучше, чем когда бы то ни было. На Тортуге все капитаны пиратских судов тотчас же изъявили желание выйти в море и взять на борт столько людей, сколько могли их суда вместить; однако не все могли разместиться на кораблях, и многие на каноэ поплыли вдоль берега, чтобы пристать к флотилии, остальные пошли лесом к южному берегу острова, дабы сесть там на корабли англичан».

В «Правдивом отчете и сообщении о моей последней экспедиции против испанцев в силу каперского поручения от сэра Томаса Модифорда, губернатора Ямайки, по согласованию с его Советом», составленном Генри Морганом 20 апреля 1671 года, сообщалось, что ямайская флотилия отплыла из Порт-Ройяла к острову Ваш 14 августа 1670 года. Она состояла из 11 кораблей с 600 людьми на борту. Осенью к Моргану пришли отряды капитанов Лоренса Принса, Томаса Харрисона и Ричарда Лэдбери, незадолго до этого ограбившие город Гранаду в Никарагуа, а также суда других английских и французских пиратов.

Согласно сохранившимся документам, всего к флотилии Моргана присоединилось 8 французских капитанов с Тортуги и Сен-Доменга: Франсуа Требютор на 14-пушечном корабле «Сент-Катрин» (водоизмещение — 100 тонн, экипаж — 110 человек), Жан Гасконец на 10-пушечной «Гальярдене» (водоизмещение — 80 тонн, экипаж — 80 человек), Мулат Диего на 10-пушечном «Сен-Жане» (водоизмещение — 80 тонн, экипаж — 80 человек), Пьер Анто (он же Пирс Хантот, Пьер Сантот, Пьер Пикар, или Пикардиец) на 10-пушечном судне «Сен-Пьер» (водоизмещение — 80 тонн, экипаж — 90 человек), Дюмангль (или Десногла) на 6-пушечном «Дьябль Волане» (водоизмещение — 40 тонн, экипаж — 50 человек), Жозеф на 2-пушечном шлюпе «Сёрф» (водоизмещение — 25 тонн, экипаж — 40 человек), Шарль на 3-пушечном шлюпе «Лион» (водоизмещение — 30 тонн, экипаж — 40 человек) и Жан Линокс на 4-пушечной «Сент-Мари» (водоизмещение — 30 тонн, экипаж — 30 человек).

По данным самого Моргана, 6 (16) сентября к побережью Южной Америки была отправлена флотилия из шести судов под командованием вице-адмирала Эдварда Коллира. Последний имел задание раздобыть у испанцев продовольствие, а также информацию о якобы готовившемся испанском вторжении на Ямайку. Спустя неделю (по другим данным — 24 октября по старому стилю, 4 ноября — по новому) эта флотилия захватила в гавани Санта-Марты два испанских судна, после чего атаковала Рио-де-ла-Ачу. Эксквемелину ничего не известно о нападении на Санта-Марту. По его данным, корабли Коллира вошли в гавань Рио-де-ла-Ачи, захватили там испанское судно с грузом маиса, а затем высадили на берег десант. Сломив сопротивление местного гарнизона и отряда ополченцев, флибустьеры ворвались в покинутое жителями поселение. Ограбив дома и церковь, они принялись совершать набеги на окрестности, охотясь за сбежавшими жителями. Через две недели разбоев и бесчинств, когда грабить в Рио-де-ла-Аче было уже нечего, Коллир потребовал от испанцев выкуп. После долгих переговоров сошлись на том, что жители заплатят за сохранность поселения 4 тыс фанег маиса. Получив маис и прихватив с собой похищенных на плантациях негров-рабов, пираты погрузились на свои суда и поспешили на рандеву к южному побережью Эспаньолы.