Ричард Длинные Руки - майордом - Гай Юлий Орловский

– Это потомственные короли, – напомнил я льстиво, – их с детства учат держать язык за зубами. Потому они всегда ни рыба, ни мясо! А вы, Ваше Величество, еще то мясо!.. Как скажете, а то и сказанете, то хоть стой, хоть падай! В анналы можно. Нет, правда, в анналы. С двумя «н».

Маршалл вперил в меня прожигающий взгляд.

– Сэр Ричард, давайте без ваших шуточек. Как вам это удалось? Что вы затеяли?..

Я сказал успокаивающе:

– На самом деле все проще. Я никому не говорил, что войска прибыли из Фоссано. На самом деле, если честно, я позаимствовал у вас, Ваше Величество, всего два полка. Ну, к тем, которые взял раньше. Сперва благородный сэр Альвар Зольмс привел два полка элитной конницы, потом лорд Рейнфельс – двенадцать тысяч кнехтов, из них пятьсот арбалетчиков в тяжелом вооружении… видите, как я подробно докладываю? У меня ни зернышка не пропадет! Про эти полки, кстати, вам было доложено мною лично еще в прошлый раз. Могло бы и этого хватить, но я на всякий случай решил перебросить еще и эти, стояли у вас без дела в Фоссано среди болот. Вам же лучше, Ваше Величество!

– Чем? – осведомился он с мрачной яростью.

– Кормить не надо, – сказал я, честно глядя в глаза. – Там мы их взяли на довольство! В смысле, довольствуют их те, в чьих землях стоят. И воевать им не надо, так что не беспокойтесь за них.

Он прорычал:

– А зачем тогда понадобились?

– Так, на всякий случай, – объяснил я мирно. – Пусть стоят гарнизонами. В крепостях, на охране мостов и в прочих ключевых местах. Мы решили это государство привести в Царство Свободы, а народ несколько упирается. Потому одних перебьем, других поведем насильно. Все пока шатко, уверенности ни в чем нет, положение вообще-то хреновое… Как будто мы попали под горную лавину и надо бежать впереди, а то догонит и накроет. Но это между нами. А там вообще-то все хорошо и все поют.

Я посмотрел на их лица, в моих руках возникли одна за другой три чашки с горячим кофе. На этот раз я создал еще и сыр, с каждым разом он получается все проще, а кусков побольше.

Они взяли машинально, только Маршалл, отпив до половины, спохватился и начал принюхиваться к сыру.

Барбаросса потребовал:

– Давай все сначала! Если это не шуточки. Больно неправдоподобно.

Я все-таки опорожнил чашку, после чего принялся рассказывать. И про Тоннель, который даст нашему королевству невероятно много, так как через нас пойдут караваны на Юг и обратно, и про непокорный Брабант, и про шаткую власть короля, ограниченную вольностями плебейских городов.

Меньше всего я говорил про варваров, но оба расспрашивали больше всего именно о них, их количестве, тактике, захваченных землях, ресурсах.

– Почти ничего не знаем, – ответил я честно. – Варвары – какое-то темное пятно. Но это не горит, с ними разберемся в будущем.

Сэр Уильям проворчал:

– Брехня. Будущего вообще нет, раз не приходит. Вокруг меня всегда настоящее.

– Будущее уже наступило, – сообщил я осторожно. – Мы в королевстве, что по ту сторону Хребта!

– Будущее уже не то, что было раньше, – сказал Барбаросса со вздохом, – раньше меня будущее радовало, теперь пугает. Этот чертов Тоннель… Зачем ты его открыл? Хлебнем с ним горя.

Я заверил горячо:

– Я принял меры, Ваше Величество!.. Установлена неразрывнейшая связь между мной и сохранностью Тоннеля. Вы правы, как вы потрясающе правы, Ваше Величество! Вот почему вы король, а не, простите меня великодушно, дурак какой-то… Тоннель – слишком великая ценность. Обладание им может изменить соотношение сил Юга и Севера. Более того, через Тоннель вполне можно начать широкомасштабную экспансию в другую сторону. То есть войска королевства Сен-Мари могут вторгнуться в наши северные земли… но я одним словом могу обрушить этот Тоннель!

Маршалл сказал пораженно:

– Ого! Колдовство?

– Или магия, – ответил я. – Не знаю, но Тоннель был открыт только при этом условии. Так что он может существовать только под нашим контролем… Или – не существовать!

Барбаросса прорычал:

– В смысле, под твоим.

Я сказал умильно:

– Ваше Величество, разве я не ваш? Хоть и подчеркивал всегда, что не ваш подданный, но разве не служил вам преданнее любого вашего вассала? Так что Тоннель – наш, наш. Хотя ключ у меня, но это же естественно. Не вам же его совать? Не королевское это дело…

Барбаросса скривился, как раз королевское, говорил его вид, но вслух произнес:

– Говоришь, официально мы в войне не участвуем?

– Абсолютно, – заверил я с энтузиазмом. – Вы об этом и сейчас не подозреваете! Мало ли какие добровольцы отправились на заработки… да еще странствующие рыцари, эти всегда везде лезут, добрых советов не слушают. Даже своевольные лорды могут пойти без вашего ведома, совсем распустились!.. Впрочем, они везде такие, так что ваша совесть чиста, как простыня новобрачной. Никто не заподозрит вас, Ваше Величество, что будет, как ни странно, чистейшей правдой!

Их напряжение спадало на глазах. Я все ждал, когда начнут прикидывать, что и какие преимущества могут извлечь, но Барбаросса не обмолвился ни словом. Я поглядывал на Маршалла, знаменитейший за всю историю рыцарства турнирный боец сидел в расслабленной позе, на губах легкая улыбка, пальцы вертят пустую чашку. Я поспешно сделал еще кофе, Маршалл кивнул в знак благодарности и с удовольствием поднес к губам.

Я смотрел, как он смакует, вдруг понял, что между ухоженным садом, коврами в залах и вот этим блаженным спокойствием есть четкая связь. Оба они, можно сказать, навоевались, напутешествовались, а сейчас наслаждаются жизнью, смакуют хорошую еду и хорошее вино, а до этого в походах ели и пили, что удавалось достать по дороге. И дела в королевстве ведут так, чтобы потихоньку богатело, никуда не лезло, чтобы люди жили по возможности счастливо и без войн.

– Торговля с Югом даст немалые выгоды, – заверил я.

– А опасности такой торговли?

– Исключим!

– Как?

– Тоннель под охраной не только войск, – сказал я, – но и священников. А где священники, там не пройдет никакая магия. Юг богат, сказочно богат!

Барбаросса промолчал, обдумывая, Маршалл спросил задумчиво:

– Торговля с Югом… А как же принципы рыцарства?

Я мог бы сказать, что по-настоящему принципиальны только самые непрактичные люди, я же по рангу коннетабля Фоссано и гроссграфа Армландии должен быть в первую очередь практичным. Из всех государей непрактичным и крайне рыцарственным ухитрился быть только Ричард Львиное Сердце, но мне далеко до тезки, красиво погибшего при штурме замка одного из взбунтовавшихся феодалов.

Да и не хочу сложить голову глупо, хоть и ах-ах, как красиво.

– Что недопустимо в принципе, – ответил я, – часто необходимо на практике.