Анти-Суворов. «Ледокол» опровергнут! - Сергей Жевалов

Состоявшееся 29–30 сентября 1938 года в Мюнхене совещание Гитлера, Чемберлена, Муссолини и Даладье явилось завершением той постыдной сделки, которая была полностью согласована между основными участниками сговора против мира. Судьба Чехословакии была решена без всякого ее участия. Представителей Чехословакии пригласили в Мюнхен лишь для того чтобы они покорно ждали результатов сговора между империалистами499.

Фатальным политическим событием, которое в конечном итоге привело ко Второй мировой войне, явилась Мюнхенская конференция (29–30 сентября 1938 года). В Мюнхене Гитлер, Муссолини, Чемберлен и Даладье предписали правительству Чехословакии передать Германии в десятидневный срок около 1/5 своей территории. Чехословакия теряла четверть населения, около половины тяжелой промышленности, мощные укрепления на границе с Германией, новая линия которой теперь фактически упиралась в предместья Праги. Отрицательное отношение к этому диктату правительства Чехословакии во внимание не принималось500.

На странице 118 автор утверждает, что мобилизационный потенциал Советского Союза в 1941 году – 17 млн человек: «У Сталина 170 миллионов населения. Мобилизационный ресурс – 17 миллионов».

А в книге «День „М“» мобилизационный потенциал СССР уже 34 миллиона человек: «20 % – это максимальный теоретически возможный уровень мобилизации. 20 % – это 34 миллиона потенциальных солдат и офицеров»501.

В 1941 году стратегическое построение Красной армии было в несколько эшелонов. Это оборонительное построение. Вот и в книге «Святое дело» мистер Резун подтверждает, что многоэшелонное построение войск – это для обороны: «В 1939 году сама судьба определила Войску Польскому роль передового отряда, а Красной армии – роль главных сил. Казалось бы: пусть поляки гибнут в первом эшелоне, а Красная армия будет стоять во втором. Сталину что, поляков стало жалко? Так пусть же поляки примут на себя первый, самый страшный удар, пусть немцы растратят силы, пусть растянут свои коммуникации, а тогда пусть без всякой паузы встретятся с главными силами Красной армии вдали от германских границ и баз снабжения».

Мистер Резун «убедительно доказывает» на 142-й странице невозможность нападения Германии на Советский Союз в 1939 году из-за того, что у немецкой армии было всего только 6 танковых дивизий и не было никаких танковых групп: «Позвольте, товарищ маршал, с вами по этому пункту не согласиться. До заключения пакта у Гитлера не было планов нападения на Советский Союз. И быть не могло. Главная ударная сила Вермахта летом 1941 года – четыре танковые группы: Клейста, Гудериана, Гота и Гепнера. А в 1939 году у Гитлера не было ни одной танковой группы. У Гитлера было всего 6 танковых дивизий.

Как гитлеровские генералы могли в 1939 году планировать применение танковых групп, если их не было? А без танковых групп никакого плана „Барбаросса“ быть не могло. Даже в смелых замыслах и пьяном бреду.

И как германские генералы до пакта Молотова – Риббентропа могли планировать нападение на Советский Союз, если не было общей границы, если между Германией и Советским Союзом лежала Польша? Неужели генералы на картах расставляли свои аэродромы и 6 своих танковых дивизий на польской территории, которую еще предстояло завоевать?»

Сам английский мистер дважды в своих книгах подтверждает, что 6 танковых дивизий Гитлер легко мог превратить в четыре танковые группы. В книге «День „М“»: «В 1939 году

Гитлер имел 6 танковых дивизий, в 1940 – 10, в 1941 – 20, количество танков при этом существенно не изменилось»502.

И еще раз в книге «Самоубийство»: «Мало иметь танки. Надо создать мощные танковые соединения. В Германии были созданы танковые дивизии. Но они, мягко говоря, были неполноценными. В 1939 году у Гитлера было шесть танковых дивизий. Давайте отложим книгу, закроем глаза и оценим этот факт: Германия вступила во Вторую мировую войну, имея шесть танковых дивизий! И вот какие-то недобитые прохвосты теперь утверждают, что германские генералы понимали, что такое блицкриг! И вот, имея шесть танковых дивизий, они вознамерились расширять жизненное пространство!

В 1940 году танковых дивизий у Гитлера стало десять. А в следующем, 1941-м – 21. Можно подумать: вот теперь-то они начинают понемногу понимать роль танков в войне. Но это иллюзия. Рост числа танковых дивизий был достигнут не за счет производства танков, а за счет, так сказать, перераспределения. Практически одно и то же количество танков делилось сначала на шесть дивизий, потом – на десять, потом – на 21»503.

И далее автор делает «очевидный» вывод: «Так вот, товарищ маршал, никаких планов нападения на Советский Союз у Гитлера до подписания пакта Молотова – Риббентропа быть не могло. А посему выходит, что в августе 1939 года товарищ Сталин оттягивал войну, которую Гитлер еще не замышлял»504.

Этот «вывод» ложный, потому, что Гитлер в августе 1939 года войну против Советского Союза замышлял: «22 августа 1939 года (пакт о ненападении Молотова – Риббентропа был подписан на следующий день, 23 августа 1939 года. – С. Ж.) на совещании руководящих военных деятелей в Бергхофе (близ Берхтесгадена) Гитлер заявил: „И в конце концов с Россией, господа, случится то же самое, что я осуществлю с Польшей. Мы разобьем Советский Союз. На земле наступит германское владычество “»505.

В четырех первых главах книги «Святое дело» автор обрушивается с обвинениями на Г.К. Жукова, в которых «клеймит» Маршала Победы за то, что тот не опубликовал в самом первом издании книги «Воспоминания и размышления» всю первоначальную рукопись.

Например, страница 22: «Но вот через два десятка лет после смерти Жукова я обратил внимание почтеннейшей публики на некую странность сталинского поведения. Вот тут-то мертвый Жуков и встрепенулся. Тут-то он и вспомнил подробности. Тут-то он мне и вмазал!

Мои вопросы не исчерпаны. Уверен, что мертвый Жуков даст достойный ответ. Приятно сознавать, что своими наводящими вопросами, порой нетактичными и неудобными, я и впредь буду способствовать поиску все новых вариантов «подлинной рукописи» и дальнейшему совершенствованию «самой правдивой книги о войне».

Страница 54: «Что прикажете делать мертвому Жукову? Ужели так и настаивать на неправильных, явно заниженных цифрах, подсунутых ему чьей-то вражеской рукой? Нет, конечно! Мертвый Маршал Победы тут же решительно исправил свою ошибку. А чтобы не возникло нежелательных разговоров, появилась и сносочка: взята сия цифирь не с потолка, а переписана из „Советской военной энциклопедии“ (М., 1976. Т. 2. С. 66)».

Мистеру Резуну «следовало на себя оборотиться»506. На странице 142 он цитирует высказывание Н.С. Хрущева, опубликованное в 1989 году, то есть спустя 18 лет после смерти этого советского политического деятеля: