Анти-Суворов. «Ледокол» опровергнут! - Сергей Жевалов

Документ сей – донос, точнее – жалоба Берии Сталину:

„21 июня 1941 года…

Я вновь настаиваю на отзыве и наказании нашего посла в Берлине, который по-прежнему бомбардирует меня дезинформацией о якобы готовящемся Гитлером нападении на СССР. Он сообщил, что это «нападение» начнется завтра… То же радировал и генерал-майор В. И. Тупиков, военный атташе в Берлине. Этот тупой генерал утверждает, что три группы армий вермахта будут наступать на Москву, Ленинград и Киев, ссылаясь на свою берлинскую агентуру. Он нагло требует, чтобы мы снабдили этих врунов рацией…

Начальник разведуправления, где еще недавно действовала банда Берзина, генерал-лейтенант Голиков жалуется на посла и на своего подполковника Новобранца, который тоже врет, будто Гитлер сосредоточил 170 дивизий против нас на нашей западной границе…

Но я и мои люди, Иосиф Виссарионович, твердо помним ваше мудрое предначертание: в 1941 году Гитлер на нас не нападет!“

Этот листок – настоящая находка для серьезных историков».

И в следующей главе на странице 231 он делает такой «вывод»: «И в качестве главного и единственного доказательства предъявляют народу „записку Берии“. Это шпаргалка – основа и фундамент всех объяснений, изысканий и построений официальной российской исторической науки о войне».

Да будет известно мистеру Резуну, что основой и фундаментом исследований советских и российских исследователей Великой Отечественной войны являются архивные документы и воспоминания свидетелей – фронтовиков и участников войны.

Да и сам мистер Резун подтверждает, что советская и российская историческая наука опирается на воспоминания очевидцев событий: «Опубликованы тысячи книг и статей участников тех событий…»525; «Бывший командир дивизии пишет мемуары, и бывший начальник штаба той же дивизии пишет, и командиры полков пишут, и командиры батальонов, и соседних дивизий командиры пишут, и командир корпуса, в который дивизия входила, и командующий армией, и командующий фронтом, и солдат рядовой вспоминает. И все стыкуется!»526; «Рассказы очевидцев и участников событий – это рассыпанная мозаика, которая, будучи собрана воедино, даст яркую ослепительную картину»527.

На 233-й странице мистер Резун пишет: «Самым яростным борцом против фальсификаторов истории Второй мировой войны был четырежды Герой Советского Союза Маршал Советского Союза Жуков Георгий Константинович. Его статья „Величие победы СССР и бессилие фальсификаторов истории“ („Коммунист“. 1970. № 1) – классика жанра. Никто не смог столь мощно и беспощадно припечатать ученых вралей к стене позора, как это сделал Маршал Великой Победы. Он писал: „События 1941 года в большинстве случаев характеризуются западными историками как триумфальное шествие гитлеровской армии… а нашему командованию приписываются растерянность и слабость… Что касается Верховного Главнокомандования, то оно никогда не находилось в состоянии растерянности, а твердо руководило борьбой советского народа“».

Но на той же странице он якобы опровергает Г. К. Жукова: «Но откуда продажные буржуазные извратители узнали о слабости и растерянности советского руководства? Не сами же придумали!

Ах да! Правильно! Ровно за год до выхода разоблачающей статьи Жукова была опубликована его книга, в которой великий стратег поведал миру о том, что ранним утром 22 июня 1941 года Сталин в состоянии полнейшей растерянности не знал, что делал… А посему все высшее руководство страны и армии бездействовало».

Маршал Советского Союза Г. К. Жуков не писал о том, что И.В. Сталин был в «состоянии полнейшей растерянности» 22 июня 1941 года. Вот как Г. К. Жуков воспроизводит события в Кремле в первые минуты после вероломного нападения Германии на СССР без объявления войны:

«Нарком приказал мне звонить И.В. Сталину. Звоню. К телефону никто не подходит. Звоню непрерывно. Наконец слышу сонный голос дежурного генерала управления охраны. Прошу его позвать к телефону И.В. Сталина.

Минуты через три к аппарату подошел И.В. Сталин.

Я доложил обстановку и просил разрешения начать ответные боевые действия. И.В. Сталин молчит. Я слышу лишь его дыхание.

– Вы меня поняли?

Опять молчание.

Наконец И.В. Сталин спросил:

– Где нарком?

– Говорит с Киевским округом по ВЧ.

– Приезжайте в Кремль с Тимошенко. Скажите Поскребышеву, чтобы он вызвал всех членов Политбюро.

В 4 часа я вновь разговаривал с Ф.С. Октябрьским. Он спокойным тоном доложил:

– Вражеский налет отбит. Попытка удара по кораблям сорвана. Но в городе есть разрушения.

Я хотел бы отметить, что Черноморский флот во главе с адмиралом Ф.С. Октябрьским был одним из первых наших объединений, организованно встретивших вражеское нападение.

В 4 часа 10 минут Западный и Прибалтийский округа доложили о начале боевых действий немецких войск на сухопутных участках округов.

В 4 часа 30 минут утра все вызванные члены Политбюро были в сборе. Меня и наркома пригласили в кабинет.

И.В. Сталин был бледен и сидел за столом, держа в руках набитую табаком трубку. Он сказал:

– Надо срочно позвонить в германское посольство.

В посольстве ответили, что посол граф фон Шуленбург просит принять его для срочного сообщения.

Принять посла было поручено В.М. Молотову.

Тем временем первый заместитель начальника Генерального штаба генерал Н.Ф. Ватутин передал, что сухопутные войска немцев после сильного артиллерийского огня на ряде участков северо-западного и западного направлений перешли в наступление.

Через некоторое время в кабинет быстро вошел В.М. Молотов:

– Германское правительство объявило нам войну.

И.В. Сталин опустился на стул и глубоко задумался.

Наступила длительная, тягостная пауза.

Я рискнул нарушить затянувшееся молчание и предложил немедленно обрушиться всеми имеющимися в приграничных округах силами на прорвавшиеся части противника и задержать их дальнейшее продвижение.

– Не задержать, а уничтожить, – уточнил С.К. Тимошенко.

– Давайте директиву, – сказал И.В. Сталин»528.

И где здесь «слабость и растерянность советского руководства»? В том, что И.В. Сталин «был бледен» или «опустился на стул и глубоко задумался»? Не было никакой растерянности, а было «твердое руководство борьбой советского народа».

Да и сам мистер Резун солидарен с Г. К. Жуковым и подтверждает утверждение о том, что И.В. Сталин растерянным не был: «22 июня 1941 года прием посетителей начат Сталиным в 5:45. Он продолжался 11 часов без перерывов. Посетители: Молотов, Берия, Тимошенко, Мехлис, Жуков, Маленков, Микоян, Каганович, Ворошилов, Вышинский, Кузнецов, Димитров, Мануильский, Шапошников, Ватутин, Кулик…