Последний гамбит - Дженнифер Линн Барнс

предвкушение, имеет ли он хоть какое-то представление о том, до чего мы ведем обратный отсчет.

– Я приняла много решений, – ответила я.

Алиса еще не приехала, но скоро она присоединится к нам.

– Если ты планируешь построить смертельно опасную полосу препятствий на южной стороне леса Блэквуд, – сказал Ксандр, высоко подпрыгивая от победы в скиболе, – то можешь рассчитывать на меня! Я знаю место, где мы можем купить качели высотой в два этажа по разумной цене.

Я ухмыльнулась, а затем обратилась к Джеймсону:

– Что бы пристроил ты?

– Крытый комплекс для скайдайвинга, куда можно попасть через потайной ход под стеной для скалолазания. Высотой в четыре этажа, а снаружи он будет выглядеть как еще одна башенка, – ответил парень, притягивая меня к себе.

– Да ну. – К нам неторопливо подошла Тея, держа в руках бильярдный кий. На ней было длинное серебристое платье с разрезом до бедра, оставлявшее открытой широкую полосу бронзовой кожи. – Правильный ответ – очевидно бальный зал.

– Холл такой же большой, как бальный зал, – напомнила я. – Уверена, что его использовали в этом качестве десятилетия.

– И все же, – возразила Тея, – это не бальный зал.

Она повернулась к бильярдному столу, где они с Ребеккой сражались с Либби и Нэшем. Бекс наклонилась над столом, выстраивая, казалось, невозможный кадр, ее зеленый бархатный смокинг натянулся на груди, темно-рыжие волосы были зачесаны набок и падали на лицо.

Мир принял мой рассказ о смерти Уилла Блейка. Вина была возложена на Тобиаса Хоторна. Но как только появился Тоби, чудесным образом оживший, и объявил, что меняет свое имя на Тобиас Блейк, прессе не потребовалось много времени, чтобы понять, что он сын Уилла, и начать строить догадки о том, кем была биологическая мать Тоби.

Ребекка дала ясно понять, что она все еще не жалеет о том, что вышла из тени.

Она ударила по шару, и Тея направилась к ней, бросив на Нэша злорадный взгляд.

– Все еще уверен в себе, ковбой?

– Как всегда, – протянул Нэш.

– Это, – сказала Либби, встретившись с ним взглядом, – приуменьшение.

Нэш ухмыльнулся.

– Хочешь пить? – спросил он мою сестру.

– В холодильнике лежит ковбойская шляпа, да? – ткнула его в грудь Либби.

Она посмотрела на свои запястья, затем прошла к холодильнику и вытащила оттуда содовую и черную бархатную ковбойскую шляпу.

– Я надену ее, – сказала она Нэшу, – если ты покрасишь ногти в черный цвет.

Нэш одарил ее тем, что можно было описать только как ковбойской улыбкой.

– На руках или ногах?

Тявканье позади меня заставило меня повернуться к дверному проему. Алиса стояла на входе и держала на руках очень вертлявого щенка.

– Я нашла ее в галерее, – сухо объяснила она. – Лаяла на Моне.

Ксандр взял собаку, поднял и ласково обратился к ней.

– Не ешь Моне, – пролепетал он. – Плохая Тирамису. – Он одарил ее самой широкой и глупой улыбкой в мире. – Плохая собака. Только за это… ты должна обняться с Грэйсоном.

Ксандр протянул щенка своему брату.

– Вы готовы? – спросила Алиса, встав рядом со мной, пока Грэйсон позволил щенку лизнуть себя в нос и бросил вызов своим братьям в игре в пинбол под названием «Держи щенка».

– Настолько, насколько я когда-либо буду готовой.

Осталось тридцать минут. Двадцать. Десять. Никакие победы или проигрыши в бильярд, аэрохоккее или настольном футболе, никакие игры в щенячий пинбол или попытки побить рекорд в дюжине аркадных игр не могли отвлечь меня от того, как тикали часы.

Три минуты.

– Секрет хорошего покерфейса, – пробормотал Джеймсон, – не в том, чтобы пытаться сохранять лицо неподвижным. Нужно думать не о своих картах, а о чем-то другом, об одном и том же все время… Можешь попросить меня о чем угодно. – Джеймсон Винчестер Хоторн протянул мне руку, и второй раз за этот вечер я приняла ее. Он пригласил меня на медленный танец, который не требовал музыки. – Теперь у тебя бесстрастное выражение лица.

Я подумала о том, как летала по гоночному треку, стояла на краю крыши, каталась на заднем сиденье его мотоцикла, танцевала босиком на пляже…

– Gen H с ТОБом, – сказала я.

Джеймсон широко улыбнулся:

– Над ТОБом придется поработать.

– Это твоя анаграмма для станешь богом.

Улыбка Джеймсона стала еще шире. Тут зазвонил мой телефон. Видеозвонок от Макс.

– Я успела к обратному отсчету? – спросила она, перекрикивая то, что казалось очень громкой музыкой.

– У тебя есть шампанское? – уточнила я.

Она повертела бокалом перед камерой. Как по команде, рядом со мной появилась Алиса, держа поднос с тем же самым. Я взяла бокал и встретилась с ней взглядом. Еще немного.

– Петр, – мрачно произнесла она, – категорически отказывается выпить бокал во время работы. Однако он выбрал мелодию телохранителя. Я угрожала ему попсой!

– Моя девочка! – завопил Ксандр.

– Женщина, – исправила его Макс.

– Моя женщина! Совершенно не собственническим и абсолютно непатриархальным образом!

– О да, – подняла в честь него бокал Макс.

– Пора, – Джеймсон появился рядом со мной. Я наклонилась к нему, пока остальные столпились вокруг. – Десять… девять… восемь…

Джеймсон, Грэйсон, Ксандр и Нэш.

Либби, Тея и Ребекка.

Я.

Алиса, которая тоже взяла бокал шампанского, стояла позади нас. Она была единственная, кто знал, что произойдет.

– Три…

– …два…

– …один.

– С Новым годом! – закричал Ксандр. Следующее, что я осознала: повсюду летели конфетти. Я понятия не имела, как Ксандр это сделал, но кусочки бумаги разлетались от него, выбрасываясь непонятно откуда.

– С новой жизнью, – исправил его Джеймсон. Он поцеловал меня, как принято после боя курантов, и я ему ответила.

Я пережила год в Доме Хоторнов. Я выполнила условия завещания Тобиаса Хоторна. Я стала миллиардером. Одним из самых богатых и влиятельных людей на планете.

И у меня был План.

– Позволите? – спросила меня Алиса.

Нэш сощурил глаза. Он знал ее, а значит, точно понял, что она что-то задумала.

– Да, – кивнула я.

Она включила телевизор с плоским экраном и переключила его на круглосуточный финансовый канал. Прошла пара минут, и на экране появился заголовок СЕНСАЦИЯ.

– Какого рода сенсация? – спросил меня Грэйсон.

Я позволила ответить за меня репортеру.

– Мы только что получили известие о том, что наследница Хоторна Эйвери Грэмбс официально унаследовала миллиарды, оставленные ей покойным Тобиасом Хоторном. После уплаты налогов на недвижимость и с учетом повышения цен за прошедший год наследство на текущий момент оценивается более чем в тридцать миллиардов долларов. Мисс Грэмбс объявила…

Репортер замолчал, слова застряли у него в горле.

Второй раз в своей жизни я почувствовала, как каждая пара глаз в комнате обратилась ко мне. Я видела странную симметрию между этим моментом и моментом непосредственно