Гордая птичка Воробышек - Янина Логвин

— Нет, Женечка, меня не провести, — не желает сдаваться мужчина. — Не знаю, зачем ты упорствуешь, но то, как Илья ее произносит, красноречивее прилюдной ласки показывает, что он к тебе чувствует.

Что ж, далее настаивать бессмысленно. Роман Сергеевич упоен присутствием сына, ему простительно надумывать разные небылицы. Да и мне вместо спора надо бы поддерживать иллюзию отношений, с кем бы ни ушел Илья. Снова звучит приглушенная музыка, гости в беседе и танцах расходятся по гостиной и я, не в силах дольше усидеть на месте, встаю из-за стола и на время прощаюсь с седоволосым кавалером.

— Пожалуй, пойду, Роман Сергеевич, посмотрю ваших обещанных драконов с предсказаниями.

— Конечно, посмотри, Женечка, — соглашается мужчина, — но не вздумай любопытствовать, — предупреждает с улыбкой, — еще рано. Пророчества на китайском, все равно ничего не поймешь, а шанс упустишь. В нужный час Донг самолично растолкует предсказание каждому желающему. Не хочу лишать китайца радости.

Я ухожу, а хозяин дома встает и идет следом. Останавливается в беседе с гостями в пяти шагах. Неужели действительно решил не спускать с меня глаз? Детский сад, честное слово.

Я подхожу к высокой раскидистой ели и провожу ладонью по длинной, усыпанной блестками упругой хвое. Касаюсь любопытным взглядом праздничных украшений и сотни диковинных фигурок драконов с разноцветными огоньками внутри, гирляндами усыпавшими ветви. Решившись на ребяческий поступок, медленно, как Снегурочка из сказки, обхожу волшебной красоты дерево по кругу, вместо новогодней песни опутывая его своим тайным девичьим желанием…

«Пожалуйста, пусть сбудется то, о чем прошу. Пусть сбудется».

Эх, жаль глаза закрыть не могу! Неправильно поймут…

Какой-то незнакомец — дорого и с шиком одетый лысеющий тип, встав на пути, окидывает меня оценивающим взглядом опытного ловеласа и дольше возможных приличий задерживает внимание на груди и приоткрытых плечах. Тянется рукой к запястью, но вдруг поспешно отступает, изменившись в лице, будто наткнувшись на преграду за моей спиной.

Люков! — стремительно оборачиваюсь я… но замечаю лишь взгляд его отца. Такой же хмурый и колючий, как у Ильи. Очень похожий, и все же иной. Не заставляющий сердце учащенно биться, а щеки алеть. Не сбивающий дыхания… Отвернувшись, я оглядываю гостиную и в который раз убеждаюсь в продолжительном отсутствии парня и девушки.

Не хочу думать ни о чем таком, не хочу, однако мысли не свойственного мне толка помимо воли всплывают в голове.

Господи, Воробышек, да что с тобой?! Не успела заручиться дружеским участием парня, а уже ревнуешь. Разве ты вправе на что-то надеяться? Разве Илья тебе что-то обещал?.. Ты просто спутница на вечер. Послушно угодившая в силки старого охотника дичь, приманка, а они…

Они взрослые люди, в конце концов. Со своими чувствами и желаниями. И со своей общей историей.

И они не виделись какое-то время, так сказал отец Ильи.

Да, сказал, но ведь есть еще Яков? Как быть с ним?

У Яшки разбитые в кровь нос и губы. Вспухшая до виска скула и заплывший глаз. Он появляется на пороге комнаты страшный до невозможности, но довольный как черт. Демонстративно поправляет непослушными руками взъерошенные темные волосы, вспоротый рукав и оторванный ворот рубашки. Улыбается кривыми губами:

— Оп-пачки! Кого я вижу! Приличное собрание! Здрасте, народ! Вернее, с наступающим! Лобызаться не будем, ручкаться тоже. Да, это я! Яшка! Тот самый наследник! Что смотрим без должного почтения? Не похож?

Парень развязной походкой подходит к столу и с ходу выпивает чужой бокал вина. Найдя глазами отца, приближается к нему, игриво отдавая мужчине честь.

— А вот и я, Большой Босс. Твое темное пятно на светлом празднике жизни. Извини, вырубился слегка, не рассчитал. Но теперь я в строю и готов услышать заслуженные слова благодарности. Ну, говори, чего молчишь?

— Яков, — кажется негромкий, властный голос мужчины слышат все, — немедленно прекрати! Я прошу.

— Нет, пап, это не те слова. Из этих слов я давно вырос. «Спасибо тебе, дорогой Яшка, что вернул в дом блудного сына», — вот как должно прозвучать. Надеюсь, ты не повторил прошлых ошибок, и все гости удовлетворили любопытство? Если нет, и ты снова забыл упомянуть, что у тебя два сына, а не один вечно обдолбаный нарик, то я, признаться, сильно разочарован. Черт! Старик! Ну, скажи же, что ты благодарен мне!

— Яшка, замолчи! — руки мужчины сжимаются в кулаки, спина заслоняет сына от любопытных взглядов. Мне тоже хочется уйти из зоны слышимости разговора, но позади меня колючие ветви ели, и я остаюсь стоять на месте. — Замолчи и умерь пыл! Мы в этой комнате не одни и я требую уважения ко мне и моим гостям. Как ты только смел явиться сюда в таком виде?!

— Смел — не смел… — кривит парень лицо и отирает кулаком сочащиеся кровью губы. — Слушай, отец, давай замнем, а? Тебе ведь по большому счету начхать на них. На всех. Лучше посмотри, как твой побочный волчонок мне морду помял, — неожиданно ухмыляется. — Красиво?

— Красиво, — холодно отрезает мужчина. Повернувшись к гостям, отпускает их внимание скупым взмахом руки и приглашает пройти к столу. — Давно пора было. Заслужил.

— Твоя правда, Босс, — соглашается Яков. — Так что? — сминает ворот рубахи и вслед за отцом с интересом оглядывает зал. — Я прощен?

— Возможно. Где Ирина? Она ушла вслед за Ильей.

— Ты меня спрашиваешь, отец? — удивляется парень. Громко чертыхается, неудачно фыркнув в нос. — Мы с тобой оба знаем где. Лучше скажи, где девчонка? Что-то я не вижу здесь маленького гордого очкарика? Неужели сбежала?.. Жаль.

— Почему же? — невозмутимо ведет бровью Роман Сергеевич. — Не сбежала. Напротив, слушает тебя, стоит и ждет, когда соизволишь извиниться за свой чудовищный поступок. По мне, так Илья с тебя мало спросил. Линчевать следовало, за подобную выдумку.

— Как слушает? Где?

— Сразу за твоим плечом, — отвечает Люков-старший и поворачивает парня за локоть ко мне лицом. — Надеюсь, Яков, ты больше не позволишь себе неучтивости в адрес девушки, — строго замечает. — А ты прости его, Женя. Я прошу тебя, как отец.

Яков сглатывает изумление и долго смотрит на меня, вцепившись в отцовское плечо. Я не отвожу глаз и не отвечаю, позволяя парню в полной мере удовлетворить любопытство, а себе еще раз вспомнить обстоятельства нашей встречи.

Роман Сергеевич незаметно отходит к гостям, а мы меряем друг друга взглядами еще долго, прежде чем парень, наконец, подходит ближе и неожиданно говорит:

— Я не женюсь на Ирке. Никогда. Что я, дурак?

— Мне все равно.

— Пока я буду кайфовать от очередной дозы, она будет отираться по углам как кошка. Но надеяться ей не запрещаю. Зачем? Так даже интересней. Она видела тебя?

— Видела.

— Черт! Я представляю себе этот шок. И что?