Эхо смерти - Нора Робертс

– Да. Коммуникатор бросают в мусорный бак недалеко от дома Патриков – чтобы нагнать на них еще больше страха, – а режим измельчения включается буквально за минуту до того, как мы туда добираемся. Он предварительно убедился, что мы в Центральном. Я гнала всю дорогу, и мы все равно опоздали. Точный расчет.

Ева снова начала шагать по комнате.

– Он умен, но безрассуден. Это от высокомерия. Ему вовсе не обязательно было снова тревожить своего кузена и Розу, не обязательно было сидеть напротив меня.

– Но он этого хотел, – подхватил Рорк. – Патрики будут благодарны за то, что он был рядом с Розой, когда пришло сообщение. Что он отвез ее к вам, оставался с ней. Все это устроено именно для того, чтобы они были благодарны человеку, который так жестоко с ними обошелся.

– Он чертовски хороший актер. – Ева посмотрела на удостоверение личности Найтли. – И чертовски хорошо продумывает детали. Я должна все записать. Все записать, каждую мелочь, чтобы убедить Рео выдать мне ордер на обыск. У него есть хранилище, где он прячет украденные предметы, где он любуется ими, когда захочет. Однако нам еще нужно закончить проверку списка. Если я ошибаюсь…

– Ты не ошибаешься, – уверенно заявил Рорк. – Я поработаю над остальными именами, пока ты все записываешь. Но ты не ошибаешься.

Ей потребовался час, чтобы составить отчет. Затем Ева отложила текст, давая ему вылежаться, пока она изучала списки и вычеркивала другие имена. Наконец она отправила отчет Шер Рео с просьбой о личной встрече завтра с утра, поставив в копию всех членов своей команды, и написала Мира письмо с просьбой о консультации.

Закончив, села и закрыла глаза.

– Тебе нужно поспать.

– Знаю. Завтра я должна быть в полной боевой готовности. Если все сделать правильно, больше он ни на кого не нападет. Он уже наметил следующих жертв, заготовил костюм и реквизит.

– И в конце концов убьет своих тётю и дядю.

Ева открыла глаза и повернулась к Рорку.

– Да. Завершит цикл. Скорее всего. Я запросила доступ к его полной медицинской карте. Не исключено, что от первой изнасилованной жертвы удалось откупиться при условии, что он пойдет на терапию.

– Может знать его кузен.

– Да, наверное, придется к ним съездить. – Она взглянула на новое входящее сообщение. – От Рео. Быстро.

Ночую у друга в твоем районе. Могу приехать к тебе домой утром. В десять у меня досудебная встреча.

– Договорились, – пробормотала Ева, отправляя ответное сообщение с этим же словом. Затем послала сообщение Пибоди:

Приезжай ко мне к восьми на совещание и…

– Разве ты не хочешь проинструктировать всех сразу? – остановил ее Рорк.

– Черт. – Добавив в копию остальных, Ева дописала: …встречу с Рео.

– «Накормлю вас завтраком», – посоветовал добавить Рорк.

– Не-а.

– Ты просишь приехать сюда после того, как они работали до середины ночи? Прояви вежливость!

– Черт, черт. – Добавила. – Доволен?

– Этим – вполне. Но не тем, как слипаются твои глаза. Давай, пора ложиться спать.

– Ничего и не слипаются, – проворчала Ева.

Но к тому времени, как они добрались до спальни, она едва поднимала веки.

В центре кровати развалился кот.

– Вот куда он пошел. – Ева сбросила куртку, отстегнула кобуру. – Тоже полюбил большую модную кровать.

– Отличный вкус.

– Что ж, придется ему подвинуться. – Она села, сняла ботинки. Посидела. – Не хочу видеть сны. Я уже почти вижу их; они кружат в моей голове, ожидая, когда я закрою глаза. Не хочу.

– Помнишь нашу последнюю ночь на острове?

– Помню, как было много бессонных ночей.

Рорк улыбнулся, зажег огонь в камине.

– Мы расстилали одеяло на пляже, брали с собой бутылку вина, буханку хлеба, сыр, фрукты…

– И маленькие пирожные… эклеры.

– Да. Мы ели, пили, любовались океаном, смотрели, как садится солнце, пока оно не исчезало в воде. И выходила луна.

– Мы делали больше, чем просто сидели и смотрели, – припомнила Ева, вставая, чтобы раздеться.

– Да. Тогда это был весь наш мир.

– Если бы я знала раньше, что у тебя есть собственный остров, я могла бы выйти за тебя только ради него.

– Так пусть тебе снится остров, – сказал Рорк и потянул ее в кровать. Потом лег рядом с ней, прижал ее к себе и стал нежно гладить по спине. – Пусть тебе снится остров.

И он ей снился.

В сознании всплыла тревожная мысль и стряхнула сон. В темноте Ева потянулась к Рорку за утешением и опорой. Однако его не было.

Она села, прижав колени к груди, заново страдая от тяжести того, что ей предстоит сделать.

Она получит ордер и бросит Кайла Найтли в камеру. Она его расколет. Она знает, как его расколоть. Но потом…

Боже, потом…

В темноте кот вспрыгнул на кровать, ткнулся головой в ее ногу. Ева подняла его – ну и ну, сколько же он весит? – прижала к себе, как ребенок прижимает к себе плюшевого мишку. Кот замурлыкал, потерся широкой мордой о ее плечо.

– Мы всегда выживаем, да? – прошептала она, ослабляя хватку, чтобы погладить его и почесать. – Довольно умно было с моей стороны в тот день притащить твою толстую задницу домой. Да, я умная.

Она вздохнула.

– Свет, десять процентов.

В слабом свете Ева посмотрела на часы. Пять двадцать одна.

– Пора начинать.

Обняв Галахада напоследок, она встала с кровати и направилась к кофемашине.

– Ты ведь не признаешься мне, покормил ли тебя Рорк.

Кот смотрел на нее молча и сурово.

Ева насыпала ему сухого корма, добавила немного консервов из лосося и с чашкой кофе пошла в душ.

Сейчас думать об этом нет смысла, сказала она себе, подставляя тело водяным струям. Сделаем первые шаги, потом следующие, пока не дойдем до конца, затем пойдем дальше.

Когда она вышла, Галахад сидел перед чистой миской и старательно себя вылизывал.

Ева вошла в гардеробную, протянула руку к ближайшей куртке, но остановилась. Глянула назад. Напомнила себе, что кот ей в этом не помощник. И потом, она и сама на что-то годится. Конечно, одежда мало что значит в повседневной полицейской работе, однако сегодня… образ, восприятие, впечатление… Надо позаботиться и об этом, прежде чем раскалывать Найтли.

Обычно она избегала красного цвета – он казался ей слишком женским и чересчур вызывающим. Но, может, это именно то, что нужно сегодня.