Курганские - Валерий Карышев
Шрифт:
Интервал:
– Мне кажется, что слишком уж громкое дело… Боюсь, и нас могут убрать в ближайшее время.
– Почему ты так думаешь?
– Мы ведь очень важные свидетели. Представляешь, что может произойти, если узнают, кто исполнил? И что сделают с нами?
– А что же ты предлагаешь?
– Может, нам уехать в Грецию? Схорониться пока?
– А ты, дурак, еще Борису Петровичу про Грецию трепанулся! – не выдержал я. – Зачем? Кто тебя за язык тянул?
– Не знаю. Я почему-то доверяю ему…
– Вот и доверился! Так что теперь, если что – нас с тобой и в Греции найдут! Там и похоронят обоих или, точнее, закопают под мандариновыми деревьями! Тебя – на твоей вилле, а меня – на моей.
– Да ничего, Олег, не дрейфь, – улыбнулся Севка, – все образуется!
После прогулки я вернулся домой. Снова не мог заснуть почти до утра. Заниматься любовью с Олесей тоже не было никакого желания – настолько я был расстроен и издерган…
Прошло несколько дней. Громкое убийство оставило большой след. Еще долго о нем писали газеты, показывали телевизионные программы, переливая из пустого в порожнее подробности столь загадочного происшествия.
Но время шло, и мы постепенно успокоились. Снова решили расслабиться и съездить в Грецию, тем более что там уже были готовы наши греческие паспорта.
1995 год
После возвращения из Греции время шло как обычно. Изменений никаких не было. Однако сразу после Нового года нас ждал сюрприз.
Как-то вечером позвонил взволнованный Севка и попросил зайти к нему домой.
– Что случилось?
– Все объясню при встрече.
Я быстро оделся и через несколько минут был у Севки. Очередную подругу он прогнал четыре дня назад и жил, отдыхая от девчонок. В квартире царил беспорядок. Севка не следил за хозяйством. Везде – разбросанная одежда, обувь.
Севка сразу сказал мне:
– Проходи на кухню.
Я вошел в кухню. Там, спиной ко мне, сидел какой-то парень. Неожиданно он обернулся. Боже мой, да это же Димка!
– Димон, что с тобой случилось? – спросил я. – Деньги отняли?
Димка был нашим кассиром, вернее, перевозчиком денег, кем-то вроде экспедитора. Раз в две недели он ездил в родной город и забирал деньги у нашей бригады, контролировавшей коммерческие точки.
Его лицо было в ужасном состоянии – под глазами синяки, разбитые губы, кровоподтеки. Все говорило о том, что на него кто-то совершил нападение.
Распухшими губами Димка с трудом втягивал в себя какой-то раствор типа настоя ромашки.
– Давай, давай, полощи! – говорил ему Севка. – И расскажи Олегу всю историю.
Димка с трудом сглотнул – вероятно, ему было очень больно.
– Как и полагается, – начал он, – я приехал в наш город собрать деньги. Поехал к нашим ребятам…
– К каким?
– Ну, к Малышевым, которые на хозяйстве остались. Пришел к ним, говорю, так и так, давайте долю. А они мне – все, доли больше не будет, мы выходим из-под вашего подчинения, и больше кормить, – как они сказали, – дармоедов и жирных котов, которые жируют в Москве, – Димка осторожно взглянул на нас, – не намерены. Я начал их убеждать, что зря они так поступают и что все это может им выйти боком. А они меня избили и вытолкнули на улицу, сказав, что, если приеду следующий раз, вообще убьют. Вот так. Я еле добрался обратно.
– Погоди, а с пацанами ты говорил?
– Нет. Они не дали мне ни с кем поговорить, жестоко избили и сказали, чтобы немедленно убирался. Кому я буду звонить?
– Слушай, – обратился я к Севке, – у тебя есть телефоны каких-нибудь пацанов, кроме этих братьев?
– Да, конечно.
– Давай срочно звони им!
– Ты что, Олег, с ума сошел? Что мы им скажем по телефону? Тут не звонить, людей туда посылать надо. Ну, крысы, ну, падлы! – в раздражении Севка расхаживал из угла в угол. – Я им покажу бунт на корабле! Значит, так, ты, Димка, поедешь и возьмешь с собой троих пацанов. Поедете поездом, возьмете стволы. Рассчитаетесь с этими братьями по полной программе. А потом – я проинструктирую твоих спутников, – проведете разъяснительную работу с нашими пацанами. Кто за нас – тот вперед, а кто против – тому кранты! В лес и в могилу. Я думаю, Олежек, послать туда Эдика, Кольку и еще нескольких ребят. Как ты думаешь?
– Я не против.
Когда Димка ушел, Севка спросил:
– Что ты обо всем этом думаешь?
– Это должно было случиться рано или поздно.
– Понимаешь, с одной стороны, мы действительно оторвались от бригады, практически перестали там бывать. А перестав контактировать, в какой-то мере утратили над ними контроль. Ничего, мы под корень вырубим эту чуму!
Через несколько дней бригада, вооружившись пистолетами и несколькими гранатами, уехала разбираться с братьями.
Через неделю мы получили ужасную весть – вся бригада была ликвидирована сразу по приезде в город. Каким-то образом информация просочилась туда. При выходе из здания вокзала все четверо были просто расстреляны в упор.
Севка был в бешенстве. Таким я его давно не видел. Когда нам сообщили о гибели ребят, он схватился за пистолет, спрятанный в тайнике, и сказал:
– Все, теперь я лично еду! Я сам этих крысятников перестреляю!
– Погоди! – остановил я его. – Неужели ты не понимаешь, что все наши, которые находятся в Москве, засвечены? Любой их приезд в Курган равносилен для каждого смертному приговору. Ты должен понимать это!
– А что прикажешь теперь делать? Руки опустить? Дать этим крысятникам возможность жировать? Ты понимаешь, к чему это ведет? К тому, что в нашей бригаде, московской, тоже могут начаться разборки. Может, ты думаешь, что братки, которые сидят в Москве и смотрят, как их сотоварищи в нашем городе беспредел творят, – лопухи? Думаешь, они ничего не понимают? Если мы не можем с ними справиться – значит, власть потеряна, авторитет упал! Нет, мы должны все радикально изменить и жестоко наказать не только братьев, но и тех, кто им помогает!
Остынув немного, он задумался.
– Погоди, я несколько дней пораскину мозгами, но то, что я придумаю, будет очень жестокой местью! – подвел он итог разговору.
Все последующие дни мы с Севкой думали лишь о том, как разобраться с нашими бунтовщиками. Первый вариант, пришедший в голову, – собрать всю бригаду из Москвы, взять союзников из войковской группировки и поехать разбираться. Но в этом плане были большие огрехи. Во-первых, нас могли «принять» местные менты, сразу на вокзале, так как прошла информация, что наши периферийные коллеги уже вступили в сговор с местной ментурой. Во-вторых, нас могли перестрелять сами же члены нашего филиала, сразу после приезда, как это случилось с Димоном. Поэтому рваться просто в лобовую атаку не было резона.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!