"Белые пятна" Русско-японской войны - Илья Деревянко

Таким образом, установить сеть шпионов-наблюдателей, имея таковых в оставленных нами или могущих быть оставленными селениях, не удалось, отчасти вследствие отсутствия преданных и заблаговременно подготовленных жителей-китайцев, отчасти вследствие боязни, а может быть, нежелания нам служить в ущерб японцам.

Считаю долгом доложить, что, мне кажется, решительная, правда, довольно жестокая мера, которая, может быть, заставит китайцев-жителей помогать нам по части сбора сведений, заключается в том, чтобы в больших селениях брать в качестве заложников членов семьи каких-либо 2–3 богатых или влиятельных на окружающее население фамилий. От глав этих фамилий потребовать, чтобы они сами за вознаграждение, которое будет выдаваться нами, высылали своих шпионов и доставляли нам необходимые сведения. Вместе с тем главам семейств заложников внушить, что неверные сведения будут считаться заведомо ложными и тяжко отражаться на заложниках. Напротив, верные и своевременные сведения сразу же избавят их от тяжелого положения. Мера эта жестока и несправедлива, быть может, но она должна дать самые хорошие результаты[102], так как китаец пойдет на все, лишь бы выручить семью.

По некоторым данным и объяснениям китайцев, можно заключить, что японцы в системе приобретения шпионов-китайцев прибегали именно к этой жестокой мере, и, по видимым признакам, особой ненависти со стороны китайцев к себе не возбудили.

* * *

ДОКЛАД

Генерального штаба подполковник барон Винекен 8 апреля 1905 г. № 4502 ст. Годзядан

Резолюция Главнокомандующего: «Доклад утверждаю и назначаю поручику Субботичу единовременно две тысячи и ежемесячно по одной тысяче. Все остальное на личном ответе и страхе поручика Субботича».

Линевич

14 апреля

Верно: Генерального штаба капитан Михайлов

Его Превосходительству генерал — квартирмейстеру при Главнокомандующем

Самым важным и вместе с тем наименее освещенным является в данное время вопрос о новых формированиях в Японии и тех источниках комплектования, которые еще остаются в распоряжении японского военного министерства. Имеющиеся по этому вопросу сведения весьма неясны и сбивчивы, часто противоречивы. Документально установлены только два факта, а именно: вновь сформированы 12 резервных полков (3 батальонного состава), с № 49 по 60, и в Японии формируются отдельные ополченские батальоны (из Государственного ополчения — кокумин) со своей особой нумерацией, сколько их, неизвестно, но есть некоторые признаки, по которым можно думать, что число их будет доведено до 52. Назначение этих батальонов, по-видимому, несение караульной и гарнизонной службы в пределах Японии.

Наша дальняя разведка, в особенности же тайная агентура в Японии, была поставлена если и не блестяще и не на таких широких основаниях, как это было бы желательно, но во всяком случае она давала много весьма ценных и оправдавших себя впоследствии сведений.

В особенности выделялись сведения, доставленные агентами Д.С.С. Павлова и представителя Министерства финансов в Пекине г-на Давыдова.

Но наша тайная агентура в Японии потерпела почти непоправимый удар вследствие пропажи материалов с обозначением фамилий агентов при отступлении от Мукдена; ввиду грозящей им жизненной опасности, почти все агенты были вызваны из Японии. Тем более полагал бы необходимым воспользоваться благоприятным случаем, который дает нам возможность командировки в Японию ныне же лица, знакомого с военным делом и заслуживающего полного доверия. Поручик 11-го B.C. стрелкового полка Субботич вызвался добровольно на столь опасное и рискованное предприятие. Его военное образование, нерусское происхождение, великолепное знание иностранных языков, немецкого и французского, заграничное воспитание, родственные связи в правящих сферах Сербии — все это данные, сулящие успешное и блестящее выполнение возложенной на него Вашим Превосходительством задачи.