📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгНаучная фантастикаГоспожа победа - Олег Чигиринский

Госпожа победа - Олег Чигиринский

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 73 74 75 76 77 78 79 80 81 ... 89
Перейти на страницу:

…А потом они вернулись домой.

* * *

— Ваше имя.

— Глеб Дмитриевич Асмоловский.

— Звание.

— Капитан Советской Армии, воздушно-десантные войска.

— Личный номер?

— Не помню. Должен быть в деле…

— Вы являетесь членом Коммунистической партии Советского Союза?

— Беспартийный.

— Каким образом вы попали в плен?

— Я был ранен.

— Где и когда это произошло?

— На горе Роман-Кош, в ночь с двадцать девятого на тридцатое апреля.

— Скажите, узнаете ли вы кого-либо из находящихся здесь людей?

Глеб узнавал. Еще как узнавал…

— Я могу не отвечать?

— По советским законам, — сказал советский майор, — отказ от дачи показаний является уголовным преступлением…

— А по законам автономной Республики Крым — не является, — злорадно парировал крымский капитан. — Хранить молчание — неотъемлемое право каждого…

Советский член следственной комиссии нервно заелозил.

— Капитан Асмоловский, но вы же собираетесь вернуться к себе на родину, — сказал он. — К своей семье…

«Пошел ты…» — сжал зубы Глеб.

— Вы не можете его не помнить! — вскинулся майор. — Это он вас ранил! Он в вас стрелял!

— Темно было, — нагло сказал Глеб. — Стоял туман.

— Товарищ капитан, — бесконечно терпеливым голосом сказал майор. — Вы же советский офицер. И ваши мотивы мне непонятны. Мы ведь только хотим установить факты, выяснить правду как есть: вы знаете этого человека?

— Знаю, — сказал Глеб.

— Ну вот так бы и сразу! Где и при каких обстоятельствах?

— Это полковник Артемий Верещагин. Я его несколько раз видел по телевидению и читал о нем в газетах. Один день мы вместе лежали в Симферопольском военном госпитале… Вернее, в госпитальном отделении Симферопольской военной тюрьмы.

— И что, это все?

— Я имею право хранить молчание.

Советский майор стал цвета бордо. Крымский капитан явно веселился.

— А до этого? Раньше вы что, не виделись?

— Я не помню.

— Вот этого я совсем не понимаю, Глеб, — тихо проговорил Верещагин. — Совсем не понимаю…

— Полковник Верещагин, вы знакомы с капитаном Асмоловским? — повел свою партию крымский военный юрист.

— Да.

— Сколько раз вы встречались?

— Трижды, если считать сегодняшний.

— Расскажите о первой встрече.

Верещагин монотонно и кратко изложил историю появления своей «психкоманды» и пребывания ее на Роман-Кош совместно с ротой капитана Асмоловского.

Выглядел он так, как будто по нему прошлись асфальтовым катком.

— Капитан, как же согласовать это с вашим заявлением? — повернулся к Глебу крымский капитан.

— Как хотите, так и согласовывайте, — глядя в сторону, сказал Глеб.

— Можно, я поговорю с ним? — спросил Верещагин.

— Говорите, — посопев, согласился майор.

— Наедине.

— Зачем это? — забеспокоился советский юрист.

— Давайте выйдем, — крымский капитан встал.

— Объясните мне…

— Уходите отсюда, пожалуйста! — Верещагин поднялся со стула. — Дайте мне объяснить человеку, что к чему. Вам же лучше будет. И скажите, чтобы принесли чаю…

— Зачем, Глеб? — спросил он, когда все вышли.

— Ты на себя в зеркало смотрел?

— Я не брился сегодня.

— Такое впечатление, что и не спал. И не ел. Дня три. Это тебя здесь судят?

— Еще нет. Еще идет предварительное следствие.

— И я, значит, должен показания дать. Против тебя.

— А что тебя смущает?

— Что тебе светит?

— Не знаю… Этот человек, капитан Пепеляев, — мой адвокат. Он клянется, что я отделаюсь «выбарабаниванием». Поначалу мне кроили — как это у вас называется? — «вышку», но Пепеляев не оставил от этих обвинений даже перьев. Он уже не одну задницу спас, так что я ему верю.

Принесли чай. Вернее, по здешнему обыкновению, — кипяток и пакетики на веревочках.

— Штука в том, что ты ничего не изменишь. — Верещагин вынул пакетик из чашки, выжал его о ложку и положил на край блюдца. — Ради сохранения хороших отношений между Москвой и Республикой Крым на кого-то все это нужно свалить. Этот «кто-то» — я. Другую кандидатуру найти трудно, да ее и не ищут особенно.

— И ты согласился?

— Ты понимаешь, Глеб… Я ведь действительно сделал то, в чем меня обвиняют. Отпираться было бы как-то глупо… Да и поздно.

— Победителей не судят, — хмыкнул Глеб.

— Как видишь…

— И ты, значит, покорно идешь под расстрел ради сохранения хороших отношений между Москвой и этой… как ее… Республикой Крым?

— Под какой еще расстрел? Сохранить вам лицо — не значит потерять свое. Приговор уже известен: меня вышибут из армии с позором, предварительно разжаловав. На этом сторговались обвинение и защита.

— Что значит «сторговались»?

— То и значит. Как на базаре. Когда один просит сотню, второй дает двадцатку, в результате сходятся на шестидесяти. Так и здесь.

— Ну так зачем меня-то дергать?

— А ты, Глеб, единственный свидетель с советской стороны.

— Что? — потрясенный Асмоловский подался вперед. — Иди ты! Там же тьма народу была!

— Да? И кто, например?

— Васюк…

— Убит.

— Палишко…

— Убит.

— Стумбиньш…

— Ранен, до сих пор в коме.

— Говоров…

— Не нашли.

— Петраков…

— Убит.

— Товарищ майор…

— Занят в проекте «Дон»: новое имя, паспорт гражданина Крыма. Искать не будут, это вопрос принципиальный.

Глеб матюкнулся.

— Солдаты…

— Те, кто общался с нами достаточно плотно, будут молчать. И ты знаешь, почему.

— Вот зараза…

— Согласен. Так вот, вернемся к итогам нашей торговли с обвинением: мы получим приговор по самым низким ставкам, если будем хорошо себя вести. Если процесс пройдет быстро и чисто. Это честная сделка: обвинение не потеет, получая доказательства, но за это не будет рыть нам могилу.

— Этот майор — он от обвинения?

1 ... 73 74 75 76 77 78 79 80 81 ... 89
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?