Самоучитель танцев для лунатиков - Мира Джейкоб

– Хорошо, – говорил отец, – понятно. Он хоть как-то реагировал при поступлении?

Сидевшая рядом с мужем Камала напряженно вглядывалась в его лицо. Амина высунулась в окно, посмотрев на зеленые столбы разделительного ограждения, за которым мелькали ехавшие по встречной полосе машины. Они мчались на большой скорости, но она упорно пыталась считать их. Отец повесил трубку, и мать нервно спросила:

– Ну что там?

– Давай просто доедем для начала, – ответил Томас.

Из раздвижных стеклянных дверей вылетела тетушка Санджи, всем своим видом напоминавшая обезумевшего гиппопотама в мятых шароварах и с мокрыми, завязанными в узел волосами. Увидев Амину, она быстро подбежала к ней и закричала:

– Ну как ты? – и заключила девочку в объятия, прежде чем та успела что-то ответить. – Как ты? – повторила Санджи, уверенно отстранив от себя Амину и пристально глядя на нее.

– Я в порядке. С Акилом беда.

– Твой папа сказал нам по телефону, что он попал в аварию, – произнесла тетя.

– Да, – кивнула Амина. – Его привезли на «скорой». Медсестра в реанимации узнала его и позвонила папе.

– Значит, они там? А ты сидишь тут одна?

Амина снова кивнула, внезапно ощутив, что на глаза наворачиваются слезы. Санджи села на соседний стул и посадила Амину к себе на колени, что должно было насмешить девочку, но она почему-то лишь зажмурилась и уткнулась тете в шею, пряча лицо.

– Бедняжка, ты, наверное, очень напугалась, да?

Амина кивнула и тихонько заплакала, а тетя Санджи принялась гладить ее по спине, без умолку говоря:

– …я сначала даже звонка не услышала, как раз из душа выходила, а потом решила все-таки подойти, и тут твой отец мне это сообщил, и я тут же помчалась сюда. Дядя едет, Бала и Чако остались дома с Димпл, а она так за тебя переживает! Я им обещала позвонить, как только что-то выясню. Бедняжка! Ты не волнуйся, все с Акилом будет в порядке! Мамочка и папочка просто очень сильно испугались за него, но с ним все будет хорошо!

– Хорошо, – прошептала Амина.

Тетя Санджи молча продолжала гладить ее по спине. Это немножко помогало. Амина взглянула в окно и увидела мигающие огни подъехавшей «скорой». На этот раз, когда из машины выпрыгнули врачи и стали вытаскивать носилки, Амина быстро отвернулась. Тетя Санджи сделала глубокий вдох, усаживая племянницу поудобнее. Она хотела было что-то сказать, но передумала.

– Что? – спросила Амина.

– Да я просто думаю, что это плохое место, – вздохнула тетя. – Может, отвезти тебя к Курьянам, подождешь у них?

– А мама с папой?

– Попрошу кого-нибудь из медсестер передать им, и они попозже за тобой заедут. Не надо тебе здесь находиться.

Амина выпрямилась и виновато посмотрела на стальные двери реанимации.

– Все хорошо, Ами, мама и папа тоже хотели бы, чтобы ты поехала туда. Давай я позвоню Бале? – предложила Санджи и огляделась по сторонам. – Смотри, тут таксофон есть!

Они отошли в дальний угол зала, где стояли три платных таксофона, два из которых были заняты. Санджи сняла трубку на третьем аппарате, дождалась гудка, бросила четвертак. Амина смотрела, как на их место сел какой-то мужчина, нервно поглядывая на часы.

– Она со мной, – говорила в трубку тетушка Санджи. – Может, я ее привезу и она побудет с Димпл? Не хочу, чтобы она ждала здесь, в этом ужасном месте.

Из трубки доносился писклявый голос тети Балы, но тут Амине показалось, что ее кто-то окликнул, и она обернулась.

– Ами, – повторил отец, глядя на нее затуманенным взором, а потом отвернулся.

У него были красные глаза. Ужасно красные. За его спиной стояла мама и что-то держала на руках. Кошку? Малыша? Амина прищурилась. Это была кожаная куртка Акила.

– Камала, что у тебя с глазом?! – воскликнула тетушка Санджи, но Камала смотрела будто бы сквозь нее.

Мир остановился. Замерло все: дыхание, вой сирен, писк медицинских аппаратов – и в эти секунды Амина увидела стеклянные, пустые глаза матери, как будто та вообще перестала воспринимать происходящее. Все молчали, и тетушка Санджи резко повесила трубку.

– Произошла авария… – начал Томас, но больше ничего сказать не смог.

Санджи зажала одной рукой рот, а другой инстинктивно обняла Амину за плечи, словно боясь, что та упадет. Чей-то голос говорил: нет-нет-нет-нет!

– Что? – словно в тумане, спросила Амина, хотя прекрасно все поняла по отцовским глазам. – Что?

Камала выставила перед собой руку с ключами, словно освещая себе дорогу фонариком, и уверенным шагом пошла по парковке к машине. Томас шагал за ней следом, Амина и Санджи – чуть позади.

– Камала, Томас, пожалуйста, давайте я вас домой отвезу! – в который раз предложила Санджи.

– Мы сами, – покачала головой Камала.

– Да как это сами! Вы разве сейчас сможете? Мне не сложно! А вечером мы с Раджем заберем вашу машину!

– Нет, – твердо повторила Камала, открывая дверь, – спасибо, не надо.

Санджи отошла от автомобиля и молча смотрела, как они садятся. Она подхватила шаровары за край и вытерла распухший от слез нос, а потом прижала ладонь к окну напротив заднего сиденья и посмотрела на Амину.

– Позвони мне, – беззвучно прошептала она, и Амина кивнула.

Машина тронулась с места, Санджи отступила в сторону. Без нее сразу же стало хуже. Еще до того, как они выехали с парковки, в машине воцарилась давящая, безжалостная, железобетонная тишина. Камала переключила передачу, а Амина наблюдала за отцом в зеркало заднего вида с пассажирской стороны. Он на удивление показался ей вполне обычным – спокойным и усталым, как всегда, когда возвращался домой с работы. Лица матери ей видно не было.

– Надо позвонить Чако и Бале, – сказал он, когда они выезжали на шоссе.

– Санджи позвонит.

– Нет, надо сделать это самим.

– Позвони ты.

Машины за окном сливались в одну расплывчатую линию, они неслись навстречу, словно порыв ветра, исчезающий за горизонтом. Камала перестроилась в левый ряд.

– Ты куда? – спросил Томас.

Амина выглянула в окно и увидела, что они направляются на I40, а ее мама ответила:

– Машина.

– Потом, Камала. Потом посмотрим. Они ее еще с горы не спустили.

– Сегодня.

Амина заметила на себе взгляд отца. Томас наклонился к жене и прошептал ей что-то на малаялам, но она оттолкнула его:

– Ну и что? Посидит в машине. Ничего страшного.

– Надо, чтобы ты посидела в машине, – говорил ей отец, открыв заднюю дверь, встав на колени рядом с ней и глядя прямо в глаза. – Мне нужно, чтобы ты оставалась здесь, хорошо? Ладно, Ами? Можешь сделать это ради меня?