Дракон - Клайв Касслер

— После того, как Марвин Шоуалтер и Джим Ханамура были убиты…

— Обоих убили? — перебил Питт.

— Токийская полиция нашла тело Ханамуры в канаве. Оно было обезглавлено. Голову Шоуалтера, но без тела, нашли несколько часов назад, насаженную на кол забора нашего посольства. Ко всему этому, мы подозреваем, что Рой Орита является японским агентом. Он предавал нас с самого начала. Бог знает, сколько информации он передал Суме. Мы никогда не сможем даже оценить нанесенный им ущерб.

Гнев Питта смягчился, когда он заметил, что на лице Джордана было не только разочарование, но и печаль.

— Извините, Рей, я понятия не имел, что наши дела так плохи.

— На моей памяти ни разу не случалось, чтобы какая-нибудь группа МОГ подверглась такому разгрому.

— Что навело вас на мысль о предательстве Ориты?

— Пара довольно туманных намеков. Шоуалтер был слишком хитер и осторожен, чтобы его можно было похитить без соучастия кого-то из тех, кому он доверял. Его предал кто-то, кто точно знал его будущий маршрут, И еще одна подсказка — от Джима Ханамуры; он говорил, что у него есть скверные предчувствия насчет Ориты, но не было никаких серьезных улик против него. Подозрения усилились, когда Орита исчез и перешел на подпольное положение. Он не докладывал Мэлу Пеннеру с момента исчезновения Шоуалтера. Керн предполагает, что он прячется под юбками у Сумы в Эдо-Ситн.

— Что известно подозрительного насчет его биографии?

— Американец в третьем поколении. Его отец получил медаль «Серебряная звезда» во время итальянской кампании. Мы не можем догадаться, какую наживку использовал Сума, чтобы завербовать его.

— Кто казнил Ханамуру и Шоуалтера?

— Доказательств мы пока не получили. Похоже на ритуальное убийство. Полицейский патологоанатом считает, что их головы были отрублены самурайским мечом. Главный убийца Сумы известен своей увлеченностью древними боевыми искусствами, но мы не можем доказать, что сделал это именно он.

Питт медленно опустился в кресло.

— Все это чепуха, проклятая чепуха.

— Джим Ханамура не задаром отдал свою жизнь, — сказал Джордан с внезапным упорством. — Он дал нам наш единственный след к центру управления подрывом бомб.

Питт ожидающе взглянул на него.

— Вы знаете его расположение?

— Пока что праздновать нечего, но мы на полшага приблизились к цели.

— Какую информацию передал Ханамура?

— Джим проник в кабинет проектировщиков сооружений Сумы и нашел нечто похожее на грубые эскизы электронного контрольного центра, вроде того, что мы ищем. Эскизы подсказывают, что это подземное сооружение, доступ к которому осуществляется через туннель.

— Что-нибудь известно о том, где он находится?

— Краткое послание, которое он написал на обороте конверта, доставленного в посольство водителем грузовика, слишком загадочно, чтобы расшифровать его сколь-либо точно.

— И что это за послание?

— Он написал: «Ищите остров Адзима».

Питт слегка пожал плечами.

— Так в чем проблема?

— Острова Адзима не существует, — ответил Джордан с побитым видом. Он поднял стакан и рассмотрел его. — Это снятое молоко.

— Оно полезнее для вас, чем цельное.

— Все равно что пить воду, — пробормотал Джордан, рассматривая стеклянную витрину с призами. Большинство из них были награды, завоеванные на гонках, несколько призов за победы в футбольных состязаниях в школе и в Военно-воздушной академии и два приза за фехтование. — Вы фехтуете?

— Ну, я бы не сказал, что гожусь для олимпийской сборной, но я до сих пор тренируюсь, когда у меня находится для этого часок-другой.

— Эспадрон, шпага, сабля?

— Сабля.

— Вы произвели на меня впечатление человека, который разрубает узлы. Я же предпочитаю уколы шпагой.

— Вы любите точные попадания.

— Жаль, что мы не можем устроить поединок, — сказал Джордан.

— Мы можем пойти на компромисс и сразиться на эспадронах.

Джордан улыбнулся.

— У меня все равно будет преимущество, поскольку туше эспадроном и шпагой делаются острием, тогда как в сабельных поединках засчитываются касания лезвия.

— У Ханамуры должны были быть веские основания предположить, что Адзима является местом расположения центра управления, — сказал Питт, снова возвращаясь к делу.

— Он был большим любителем искусства. Его операция по установке жучков в офисе Сумы была построена на знании древнеяпонского искусства. Он знал, что Сума собирал картины, особенно работы японского художника 16 века. который написал серию пейзажей небольших островов, окружающих главный остров Хонсю. Поэтому я пожелал один такой пейзаж. Затем Ханамура, изображая знатока и торговца картинами, продал его Суме. Единственный пейзаж, которого нет в коллекции Сумы, — это Адзима. Это единственная связь, которая мне приходит в голову.

— Но тогда остров Адзима должен существовать.

— Я уверен, что он существует, но это название невозможно связать ни с каким известным островом. Ни на современных, ни на старинных картах его нет. Я могу лишь предполагать, что это было название, придуманное самим художником Масаки Симцу, и именно оно приводится в каталогах его работ.

— Записали ли жучки Ханамуры какой-нибудь интересный разговор?

— Чрезвычайно содержательную беседу между его мясником Каматори, старым Корори Ёсису и влиятельным дельцом по имени Ичиро Цубои.

— Это тот финансовый гений, который стоит за страховой компанией «Каноэ Секьюритиз». Я слышал о нем.

— Да, он ожесточенно спорил с сенатором и Лорен на слушаниях специальной комиссии на Капитолийском Холме за несколько дней до того, как их похитили.

— Вы говорите, что они с Сумой связаны?

— Как струны банджо, — ответил Джордан. — Благодаря жучкам в офисе Сумы, мы узнали, что Цубои финансировал создание ядерного арсенала за спинами японских политических лидеров и, уж конечно, японского народа. Из их разговора мы также впервые услышали название Проекта «Кайтен».

Питт налил в чашку старый холодный кофе и поставил его разогреваться в микроволновую печь. Поглощенный своими мыслями, он оцепенело наблюдал через стеклянное окошко за вращающейся чашкой.

Джордан вывел его из задумчивости.

— Я знаю, что у вас на уме, но мне не выделили достаточно людей, чтобы освободить Смит и Диаса и разрушить проект «Кайтен» в рамках одной операции.

— Не могу поверить, что президент повернулся к нам спиной.

— Он не собирается обращаться к общественности и грозить войной из-за похищения заложников, когда он явно в стратегически проигрышном положении. Наша первоочередная задача — уничтожить угрозу, исходящую от Проекта «Кайтен». Как только мы с этим справимся, президент тут же разрешит нам использовать столько сил, сколько нам потребуется, чтобы освободить Диаса и Смит.