Полководец - Константин Калбазов

Продолжая движение подобно мельнице, разве только прибирая руку, чтобы ненароком не наскочить на какое препятствие, Александр нацелился на следующую атаку. Но замешкался рассмотрев в неверном свете оскаленные белые зубы на чумазом лице и горящий во лбу свет. Лешак так же сообразил, что готов порвать своего и резко подался назад.

Судя по недовольным и растерянным вскрикам, этот случай был не единичным. Два десятка двигавшихся с разных концов казармы, наконец встретились. Впрочем, растерянность длилась недолго. Пара ударов сердца и лешаки тут же двинулись обратно по своим кровавым следам, добивая всех, кому посчастливилось отделаться раной. Впрочем, посчастливилось ли. Легкораненых бойцы за собой не оставляли. А тяжелым, контроль это избавление от долгой и мучительной смерти.

— Парни. Отозвались по очереди, — отдал команду Александр, полосуя ножом по горлу тому самому, с вскрытым брюхом.

— Киря, тут.

— Добрыня, здесь… — По очереди начали выкрикивать свои имена бойцы.

Потерь не приключилось, ни у них ни во втором десятке. И это не могло не радовать. В других взводах не обошлось без ранений. Радовало хотя бы то, что все они были легкими. Лешаки проходят вдумчивую подготовку, обладают достаточной выносливостью и закалкой, чтобы даже при наличии подобных ран оставаться в строю. Разумеется, по возможности их выведут из боевой группы. Но уж точно не в этом походе.

А вот потери шведов потрясали. Пленных не брали, так что, более трех сотен убитых. При этом конечно же не обошлось без шума. Все как и бывает в страшной и безжалостной рукопашной. Иное дело, что обошлось без пальбы. А крики от стоящего на отшибе редута не долетали даже до окраин городка. Столь же бесшумно разобрались с охраной главного ствола шахты рудника. Десяток солдат. Так, сущая безделица.

Затем собрали всю взрывчатку и устроили знатную такую мину. Почти пятьдесят пудов пироксилина. Пробка в главном стволе рудника должна была образоваться такая, что и за год не расковырять. Двести тысяч риксдалеров недополученных доходов. Это серьезно. Это очень серьезно. И уж тем более, на фоне других неудач.

Все. Дело сделано. Мина заложена и рванет через несколько часов. Оно конечно ее могут обнаружить и раньше, ну мало ли, что может произойти. Но в этом случае просто рванет раньше, вот и все. Александр несмотря на весь свой опыт и то поостерегся бы обезвреживать ту закладку. Ну его к ляду, такое веселье.

Признаться, Редькин недоумевал, за какой такой надобностью было тащить сюда целый полк. Отправили бы лешаков, усилив их безопасниками, в совершенстве владеющими шведским, и они сами управились бы ничуть не хуже. В принципе, так ведь оно и вышло.

Так нет же. Зачем-то притащили полк со всей артиллерией. И ведь без лошадей. На галерах для них попросту не нашлось места. Разве только для полковника и его штаба. Поэтому все на себе. И пушки, и минометы, и боеприпасы. Причем двигались ускоренным маршем, меняясь в роли тягловых и вьючных лошадей. Конечно, в некоторой мере помогали плетеные из прутьев легкие повозки, на которых собственно и перевозили снаряды. Но все одно, катили-то их солдаты.

По началу Александр еще предполагал, что добыча должна выйти весьма знатной. Ну, будто Карпов решил умыкнуть чуть не всю шведскую казну. Но как выяснилось, на складе обнаружилось серебра всего-то на десять тысяч рублей. Несопоставимо с масштабом проводимой операции.

Хм. А вот и лошади. Много лошадей. Едва ли не вся потребность в тягловой силе была практически разрешена. Оно конечно лошадки не артиллерийские, но вполне подходящие. Есть даже каретные, а этим потянуть пушку, никаких проблем. Получается, сразу после того, как лешаки позаботились о редуте с его гарнизоном, по городу прокатилась волна реквизиций. Не сказать, что шахтеры зажиточный народ. Но ведь и трясли не их.

А кстати, идут-то они не той дорогой. Сюда они пришли с северо-востока, сейчас направляются на северо-запад. То есть, сделав зигзаг, продолжают удаляться от побережья. Оч-чень интересно. Есть еще один серебряный рудник? Вообще-то, после устроенного ими тарарама им сейчас самое время спешно направляться к морю. И в этом плане, реквизицию лошадей Александр только одобрял.

— Редькин, — позвал его взводный сержант.

— Здесь я, Захар Ильич, — поспешил откликнуться десятник.

— Собирай своих. Выдвигаемся вперед. Скоро рассветет и наша задача накрыть ближайшую постовую станцию, пока оттуда не ушло ни одной кареты.

— Лошади нужны, — догадался Александр.

— Нужны, — подтвердил сержант. — К утру смысла скрываться уже не будет. Люди они еще и не такую гонку выдержат. А вот животина не сдюжит. Так что, давайте поворачиваться.

— Слушай, Захар Ильич, я что-то в толк не возьму. К чему было резаться со шведом? Ить все одно нашумели с этими лошадьми. С пальбой-то куда проще было бы управиться.

— Добрый ты десятник, Саня. А вот во взводные тебе еще рано, — вздохнул сержант. — Сам посуди. Пришли солдаты короля и его именем реквизировали лошадей. Не враг напал, а свои хозяйничают. Значит дождутся утра и честь по чести жалобу бургомистру или прямиком в столицу. А как враг, так сразу понесут весть о нас.

— Значит, опять время выигрываем.

— Наконец-то сообразил.

— Да ла-адно. Куда хоть поспешаем?

— Фагеста.

— А там, что тоже серебро? Или вообще золото?

— Руда там железная. И железоделательные заводы. Объяснять надо, что это посерьезней серебряной шахты будет.

— Не надо. Ты Захар Ильич лучше скажи, когда мы домой-то поворотим?

— То знает только боярин. Мне же ведомо лишь то, что не завтра. Потому как до городка того полный ускоренный дневной переход.

— Ох, йолки.

— И я о том же. Ну все, хватит любопытствовать. Не то и впрямь без лошадей останемся.

* * *

В Фагесте полк провел сутки. Людям нужно было дать время перевести дух. За одно подсадили козла во всех доменных печах. Процесс этот не сложный. Всего-то загрузить под завязку и дать застыть расплавленному металлу. Все. Проще переделать, чем извлечь спекшуюся массу которую и металлом-то не назвать. А вот все готовые чушки утопили в небольшом озерце, близ города. Ну и перед уходом взорвали плотину заводского пруда. Ревущий поток устремился вниз неся с собой беды и разрушения. Можно списывать все плотины и заводы что были ниже по течению.

Отдохнув и пустив слухи о том, теперь-то двинутся на восток к побережью. Но отдалившись от Фагесте скорым маршем направились на север к Борланге до которого было шестьдесят верст. Этот город так же являлся одним из металлургических центров Швеции. Ну и как следствие повторил судьбу своего предшественника.

Убытки от разрушений были просто колоссальными. Металл однозначно потерян безвозвратно, потому что топился не в обмелевших в одночасье прудах, а именно озерах. Ну и кто станет их осушать, дабы добраться до железа? Вот то-то и оно. Взорванные и смытые плотины в один день не восстановятся. А там потребуется еще и время, пока пруды напитаются водой. Мало того, вал воды однозначно должен был добраться до доменных печей ниже по течению и столкновение с водой ни до чего хорошего не мог привести по определению. Словом, покуражились псковичи, чего уж там.