Легенда об Ураульфе, или Три части Белого - Марина Аромштам

Вальюс снова шел очень быстро. Теперь его подгоняла не радость, а раздражение: Духи с ним, с этим Мирче. Он привык идти против всех. Возражать по любому поводу. Но Кетайке! От нее Вальюс такого не ожидал.

А собственно, почему? Разве у Кетайке нет серьезной причины не радоваться невесте? Ураульф, женившись, останется жить на острове. А няня наверняка хочет вернуться на Север…

А Мирче? Чего хочет Мирче?

Разве не он добивался, чтобы призвали кейрэка?

Разве не он сражался плечом к плечу с Ураульфом во время войны в предгорьях?

Разве не Мирче смеялся и пил за здоровье невесты, когда узнал о том, что Ураульф обручился?

Что же случилось теперь?

Вальюс не понимает.

* * *

Народ толпился на площади до вечерней смены светил. А к ночи все трактиры были забиты подвыпившими гуляками. Там веселились и славили красоту принцессы Угорской. Дворец гудел, словно улей.

Крутиклус тихонько выскользнул с заднего хода, к конюшне. Там было тесно от лошадей и мулов. Всюду валялись тюки. Мелькали незнакомые люди.

Это все, знаете ли, не очень. Как-то несимпатично. Тюрбаны, кривые кинжалы. Для вечерней прогулки не очень уютное место. И вроде, нет никого, кто бы хотел его видеть. Да, да! Крутиклусу здесь совершенно нечего делать. И лекарь уже собрался вернуться назад, во дворец — любоваться принцессой.

Ах, Ураульф, проказник! Делал вид, что его волнуют только лоси и снег. А сам отхватил красотку — всем красоткам на зависть.

Правда, нельзя сказать, будто Правитель счастлив. Он, скорее, растерян. Удивлен. Насторожен. Будто это не тот Ураульф, который скакал по ступенькам, узнав о приезде невесты. Будто его подменили…

А может быть — не его…

Странное совпадение: Крутиклусу стало известно, что Барлет возвратился на остров. И в это же время лекарю велели явиться на встречу…

— Ах! Что вы дела… ва…

Один из рабов принцессы неожиданно подошел к Крутиклусу сзади, грубо зажал ему рот и поволок в темноту, к колючим кустам ежевики:

— Прекрати орать, идиот!

— Ва-а-аж… — Крутиклус вгляделся в лицо чудища в тюрбане и чуть не утратил дар речи. — Это вы? Но — как?

— Не задавай вопросов. Ты получил записку? Ты достал мне шляпу и плащ?

— Но, важ! Из записки не следовало, что это будете вы. Живым, так сказать, и здоровым. И что шляпа нужна сей миг… Там обещали подробности… Так значит, вы — в тюрбане. Без любимой охотничьей шляпы. Я помню: у вашей шляпы были бархатные поля… Но красный тюрбан вам идет. — Барлет угрожающе наклонился вперед, и Крутиклус торопливо продолжил: — Выглядит очень внушительно. Да, там был чужой почерк, в той почтовой записке.

Барлет с раздражением ощутил, что вернулся домой, и сплюнул: а лекарь предполагал, что охотник таскает за пазухой голубей? Через Полупустыню? Туда и обратно? Да чтобы отправить письмо, ему пришлось в темноте добираться до голубятни. И почтарь, как теперь Крутиклус, чуть не лишился рассудка, увидев тюрбан Барлета.

— Важ, сожалею, важ! Но придется еще подождать. Ничего не поделаешь, да! Я не очень понял записку. Что вы — среди слуг принцессы. И, видимо, тоже — «оттуда». Видимо, вы решили послужить Ураульфу? Но, знаете ли, Правитель выглядит очень смущенным. Даже странно, не правда ли, важ? Ведь невеста очень красива. А красный тюрбан вам идет. Уж поверьте мне, важ! Поверьте!

* * *

Лошадь скакала так быстро, что в ушах у Барлета шумело.

План его удался: Ураульф обознался. Но Барлету от этого сделалось только хуже.

Поначалу, завидев Правителя, Барлет преисполнился страхом: что, если тот заподозрит обман и не признает невесту? Ураульф и правда вдруг осадил коня, и на его лице отразилось смятение.

Страх Барлета сменился злорадством: «Что-то не так, Правитель? Ты учуял подвох? Но даже твоими глазами его тут не разглядеть?»

Ураульф однако не позволил себе колебаться: как предсказывала Дракинда, увидев кольцо на пальце у Аллибинды, он подъехал к принцессе и протянул ей руку.

Скорпион внутри у Барлета ударил своим хвостом, обжигая ему нутро. Пальцы сами собой потянулись к кинжалу. Убить, убить Ураульфа — прямо сейчас, на месте! Он один, без доспехов. Нож легко долетит.

В тот же миг принцесса нашла Барлета глазами и пригвоздила к месту насмешливым взглядом. Барлет заскрипел зубами и заставил себя сдержаться: рука, ухватившая нож, против воли разжалась.

Ураульф прилюдно поцеловал принцессу.

Барлет закусил губу и ощутил во рту солоноватый привкус.

Теперь он скакал в темноте по пустынному полю, и услужливое воображение рисовало ему одну за другой мучительные картины: узкоглазый опять обнимает принцессу, пальцы его касаются арабесок на коже…

Барлет не смог удержаться и тихонько завыл. И ради этого он претерпевал мучения?

Может, Дракинда послала Барлета за собственной смертью? Она же его ненавидит! Она его обманула — как обманывала и раньше. «За эту тайну, Барлет, ты возвратишь мне сына!»

Ха, пустогрудая ведьма! Ураульф пока что не умер. Но если он даже умрет, Барлету этого мало. Теперь Барлет желает оказаться на месте Правителя.

Он снова поедет в горы и потребует от Дракинды настоящего колдовства.

Они сидели на берегу и смотрелись в Белое озеро. Анриза вдруг поняла, что с Аль придется расстаться. Ждать осталось недолго: Аль достигнет брачного возраста, закончит свое обучение и уйдет к Ураульфу. Если Анризе и суждено снова ее увидеть, то только после того, как у Аль появится дочка. Печальный повод для встречи!

Аль волновало другое: как живут за пределами скита? Чем занимаются люди? Какие у них обычаи? Разные в разных странах? Как же они тогда могут договориться? Анриза рассказывала, а Аль удивлялась:

— Сколько же ты повидала!

И спрашивала, и спрашивала — как ненасытный птенчик.

— А оводы больно кусают?

— Ох, как кусают! Однажды я отправилась в дальнее королевство. А овод, представь себе, ужалил меня прямо в глаз. Веко распухло. Лицо выглядело ужасно.

— Но ты ведь такая умница! Ты справилась с этим укусом?

— Там было трудно собрать подходящие травы. Пришлось задержаться в пути и подождать немного.

— Значит, больно. Я так и знала! Меня тоже ужалил овод. Никогда не кусал — а тут вдруг взял и ужалил. Ты мне скажешь, что делать?

— Овод? Какой такой овод? — Анриза не сразу вникла в то, что сказала ей Аль.

— У меня губа очень сильно болит. Посмотри, как раздулась. Утром было не очень заметно.

А Анриза еще удивилась: что это Аль закрыла губы листом толокнянки?