Сиротка. В ладонях судьбы - Мари-Бернадетт Дюпюи

Андреа Дамасс еле слышно поддакивала. Темные глаза Жозефа пристально смотрели на нее.

— Вы очень миленькая без очков. Не сочтите за неуважение, но меня это поразило. Ведь ничего плохого нет в комплименте, когда он искренний?

— Разумеется нет! Я бы с удовольствием обходилась без очков, но у меня близорукость. Что вы хотите, месье Маруа: Господь не всем раздает козырные карты, — к своему собственному изумлению, изрекла учительница. — Матушка-природа была ко мне не слишком щедра.

Впервые в жизни Андреа так откровенничала. Перед этим вдовцом с горящим взглядом она внезапно ощутила потребность пожаловаться на свою внешность, зная, что некрасива. Застигнутый врасплох, Жозеф попытался найти достойный ответ:

— Вы крепкая женщина! И к тому же ученая, вежливая, воспитанная. Мари очень вас любит. Бог свидетель, будь я лет на двадцать моложе, я бы приударил за вами!

От этого неожиданного заявления старая дева залилась краской. Она уткнулась носом в чашку чаю, которую налил ей Жозеф.

— Месье, прошу вас! — дрогнувшим голосом сказала она. — Я дорожу своим именем. Мое призвание — обучать детей, я посвятила этому свою жизнь. Я работала у крупных буржуа в Монреале и Квебеке, у меня безупречная репутация.

— Не вижу связи, — перебил ее бывший рабочий.

Андреа предпочла бы сейчас исчезнуть, ускользнуть от этого зрелого и опытного мужчины, в последнее время слишком часто занимавшего ее мысли.

— Я совершенно не хочу, чтобы за мной приударяли. Ни вы, ни другой мужчина… Вынуждена вас оставить, месье Маруа. Позаботьтесь о вашей дочери Мари.

Она встала и надела свой твидовый пиджак. При этих движениях ее пышная грудь заколыхалась под тканью серого жилета. У Жозефа перехватило дыхание. Он представил, как обхватывает ладонями эту грудь, сжимает ее и ласкает. На его лбу выступила испарина. Когда учительница наклонилась, чтобы взять сумку, черная юбка натянулась на внушительных ягодицах.

«Черт возьми! Я обязательно должен на ней жениться!» — решил он.

Валь-Жальбер, дом Шарденов, тот же день

Тепло укутанная, Мадлен постучала в дверь кухонной подсобки Шарденов, служившей кладовкой, как и в большинстве местных домов. Там всегда было прохладно, но не морозно.

Мирей поспешила ей открыть. Индианка сияла обувь и аккуратно поставила ее возле стены.

— Нечасто ты меня навещаешь, — удивилась экономка. — Пойдем попьем кофейку, ветер на улице неприятный. Ночью опять намело полные улицы снегу.

— Эрмина отправила меня к вам за топленым салом и мукой, если у вас их достаточный запас, — пояснила Мадлен, следуя за ней в кухню, где, как ей показалось, стояла ужасная духота.

— Боже милосердный, опять! — воскликнула Мирей. — Я знаю, что у вас семеро едоков, но все же следует быть поэкономнее. Мадам правильно говорит: вам лучше приходить ужинать сюда, вместе с нами. Я всегда стараюсь готовить супы и рагу. Сейчас посмотрю, смогу ли я вас выручить. Садись и не смотри на меня виноватыми глазами. Поболтаем с тобой немного. Скажи, долго еще Мимина собирается дуться на мадам? Никто не знает, какая кошка между ними пробежала, но каждая стоит на своем. И знаешь, что случилось с малышкой Маруа?

Экономка никогда не упускала случая посплетничать. Она постоянно твердила своим хозяевам, что было бы лучше перебраться в Роберваль, где гораздо оживленнее и много магазинов. Она продолжила:

— У нее пришли месячные! Мадемуазель вела урок английского, когда бедной девочке показалось, что она описалась. Ее платье под попой было все в крови. Как мне ее жаль: с десяти с половиной лет мучиться каждый месяц! Сколько у нас, женщин, хлопот с этим!

Целомудренная Мадлен молча покачала головой. Она выглядела озабоченной.

— Мирей, простите за беспокойство. Эрмина хотела испечь бисквиты с корицей на полдник. У нас в гостях месье Лафлер.

— Бисквиты! — воскликнула экономка. — Но я передала вам две коробки позавчера, с апельсиновым ароматом.

— В этом-то и проблема! Они исчезли. Коробки тоже.

— Мои красивые жестяные коробки? Боже милостивый, я ими так дорожила! Но послушай, Мадлен, ты же закрываешь подсобку на ключ после той истории с кражей в ноябре. Я могу понять, когда бродяге удалось один раз стащить сало и хлеб. Но если дверь закрыта, здесь пахнет чьими-то проделками. Дети играют на втором этаже, в комнате Луи, ты должна их расспросить. Эти маленькие монстры дурачат вас! Я уверена, что это их рук дело. Поройся в их шкафах или поищи под кроватями — наверняка найдешь пропажу.

— Мы с Эрминой уже проверяли.

Мирей налила себе в чашку кофе и тяжело опустилась на стул.

— А я все продолжаю толстеть! Чем больше хлеба вынимает у нас изо рта государство, тем жирнее я становлюсь. Так значит, месье Лафлер все еще здесь? Эрмина играет с огнем.

— Они друзья, ничего больше, — сухо ответила индианка. — Овид привозит нам французские романы или те, что были переведены с английского. Могу вас заверить, что он никогда не остается наедине с Миной. Мы готовим материал для журналистки из Квебека, этой очаровательной дамы, Бадетты. Почта работает медленно, но в своем последнем письме она пообещала написать громкую статью о пансионах, где истязают детей моего народа.

— Никогда не остаются наедине… — проворчала Мирей. — А сейчас они, по-твоему, что делают, раз ты здесь? Ладно, поболтаем о другом. Ваши продукты куда-то исчезают, и это очень серьезно! Шарлотта права: привяжите одного из псов за домом. Это быстро отвадит воришек.

— Киона считает, что это бесполезно. Не беспокойтесь, мы с Миной в субботу поедем в Роберваль и купим все, что нужно, на оставшиеся талоны.

— Девчонка насмехается над вами, — заявила Мирей. — И потом, не ей решать! Если она не советует вам брать собаку, значит, я права. Она защищает виновного, и я думаю, что это Мукки, любитель вкусно поесть.

В эту секунду в кухню вошла мадемуазель Дамасс. Лицо ее раскраснелось, она выглядела растерянной.

— Здравствуйте, Мадлен. Мирей, не накрывайте на меня, я не буду обедать. Беседа с месье Маруа меня взволновала. Ему не хватает его покойной жены, и это нормально. Больше всего мне жаль Мари. Она призналась мне у себя в комнате по поводу своих месячных: «Как я буду подмываться так, чтобы папа меня не видел?!» Боже мой, как это трогательно!

С этими словами, произнесенными дрожащим голосом, Андреа выскользнула из кухни, оставив экономку в недоумении.

— Идем, Мадлен, я дам тебе муки и сала. Если хочешь услышать мое мнение, то Жозефу лучше снова жениться. Знавала я одного такого вдовца в Тадуссаке, который принялся бегать за женщинами до потери пульса. Я тогда была совсем юной, и мать советовала мне и моим кузинам обходить его стороной. В итоге он изнасиловал тринадцатилетнюю девочку.

— Месье Маруа не такой, — оборвала ее кормилица. — Мне он кажется порядочным мужчиной.