Вблизи и далеко - Пальмира Керлис

Перечеркнутая косыми линиями галочка. С кулона азиатки из ловушки – напротив пять дат.

Взятая в треугольник восьмерка, наклоненная набок. Ее Лейка видела у того типа в глубоком Лектуме – две даты.

Спираль с вогнутым внутрь концом. Уже надоевшая, изображенная на обложке книги о Вестнике – одна дата.

Зигзаг со стрелкой на конце и перевернутая буква "Б" с нижним подчеркиванием – по две даты.

Что за… Так вот зачем с завидным упорством устраивались затяжные прыжки в глубокий Лектум – думаю, ловушки штампуются именно там – Мария искала встречи с обитателями нижнего Потока. Два знака из пяти стопроцентно принадлежали именно им, логично предположить, что и остальные тоже. Что ж, копать под ловушку через ее создателей – неплохая идея. Судя по всему, их пятеро. Мария попалась в ловушке каждому и не по одному разу. Чаще всего приходила азиатка, самым нелюдимым оказался обладатель символа с обложки книги о Вестниках. Кстати, о символах… Знать бы еще, что означает весь этот гороскоп.

Сунув добычу в карман, я планомерно листал книгу за книгой. Ничего примечательного. Разве что наткнулся на древний железнодорожный справочник, десяток журналов мод пятидесятых годов прошлого века и пухлый семейный фотоальбом в темно-красной бархатной обложке. Несколько старинных черно-белых снимков, аккуратные подписи слегка выцветшими чернилами. На фоне рисованных декораций дамы в длинных платьях, мужчины в строгих костюмах, нарядные дети, серьезно глядящие прямо в камеру. Обстановка менялась, мелькали калейдоскопом незнакомые лица. Потом появились цветные фото, шариковая ручка сменила чернильную. Молодая пара и толстощекий зареванный младенец неизвестного пола в обнимку с плюшевым зайцем. Он же в ванной с уточкой, он же рядом с лобастым доберманом. Лицо везде несчастное, видно, день не задался с самого начала. Тот же младенец, но постарше, с огромным бантом на лысой голове и в платье. Мария росла, снимков становилось все больше, подписей все меньше, а потом они и вовсе пропали. Фотографии небрежными пачками были втиснуты между листов альбома, вперемешку с газетными вырезкам и фантиками от конфет. Последняя пачка спикировала вниз и веером разлетелась по полу. Вемы, вемы, вемы десятилетней давности. «Иных уж нет, а те далече…»

Взгляд выхватил знакомую фотографию из общей кучи. Барселона, первое знакомство с местной публикой в уличном кафе. Цветастый широкий зонтик над столиком, заваленный горизонт. Я, Несса, Норд, Мария, еще кто-то и Соня, в самом углу. С излюбленной полуулыбкой на ярко накрашенных губах. И тут умудрилась влезть. Удивительная способность! Я поднял снимки, затолкал их в альбом и задвинул на верхнюю полку, к пыли и справочнику ядовитых растений.

Шкафы, плотно забитые книгами сверху донизу, стояли плечом к плечу, как новобранцы на присяге. Если продолжать тупо потрошить каждую полку, то через пару дней Норд причислит меня к пропавшим, жилье Марии продадут, и новые хозяева обнаружат пыльное бородатое привидение, листающее очередной фолиант. Та-а-к… Пожалуй, хватит с меня книг и корявых записок. Норд говорил, что Мария не пользовалась компьютером. Отлично. Про Мигеля он тоже много чего говорил.

Ноутбук нашелся там, где ему и полагалось быть – на письменном столе, зарядка валялась в верхнем ящике, опутанная ожерельем из цветных скрепок. Проблем со входом не было – ни пароля, ни личных файлов в документах.

На рабочем столе акварельная радуга и хаос из ярлыков стандартных программ. Браузер послушно слил информацию о посещениях исторических архивов, новостных порталов, сайтов с прогнозом погоды. В почтовом ящике высветились десятки непрочитанных писем. Рассылки за последний месяц, акции книжных магазинов и скидки на краску для волос. Немного спама, родственница со скучными докладами «живы-здоровы-ждем» и благодарность от букинистического сообщества за щедрый взнос. Немного древних записок от Норда, какая-то девица с сообщением, что билеты куплены, и она прилетает в понедельник. Понедельник?! Я всмотрелся в дату. Так и есть, письмо отправлено в воскресенье, а в понедельник Мария пропала… Совпадение? Вряд ли. Почуяв охотничий азарт, я открыл всю цепочку писем и не поверил глазам – Илзе, польская затворница. Третья жертва. Ничего себе! Оказывается, они не только общались в течение недели, но и собирались встретиться. Мария написала первой. Ей необходима была помощь, чтобы попасть в пространство, где создают ловушки, и благополучно из него вернуться. Мария называла его «другим Лектумом», а Илзе «глубоким уровнем сна». Ее ответы были скупы и довольно осторожны, но Мария была чертовски настойчива. Она считала, что попавшие в ловушку заблудились в том «белом бесконечном пространстве». Надо пойти туда за ними, найти и увести с собой. Главное – успеть, пока сам видишь выход в реальность. Для этого нужен партнер вне Потока, и Мария предлагала Илзе присоединиться к ней и «разобраться наконец как все это работает». Видимо, Мигель надежд не оправдал и был отправлен в отставку за ненадобностью.

Илзе мялась, Мария ходила кругами и уговаривала, подкидывая кусками интересную информацию. Сознание переносилось в глубокий Лектум из транса, который отлично достигался с помощью сна, то есть пребывания в обычном Лектуме. Попасть в секретные закрома самому нереально, зато один вем мог перекинуть туда другого. Попросту зацепить сознание партнера, при полном его добровольном согласии, и протолкнуть дальше, в Поток. Ни в коем случае не ослабляя крючок, с его помощью вытаскивали обратно. Боюсь предположить, как Мария до этого додумалась! Спасая из ловушки конкретного человека, нужно было находиться рядом с его телом в реальности. Это помогало быстрее отыскать его след в глубоком Лектуме и гарантировано вернуть в потерянную оболочку. Надо же…

Илзе сдержанно ответила, что затея опасная. Даже самого сильного дара может не хватить на преодоление преграды между глубоким Лектумом и реальностью. Иными словами – фиг пройдешь, еще и с грузом в виде спасаемого вема. А следующим письмом она сообщила, что вылетает.

Я захлопнул ноутбук и откинулся на спинку скрипнувшего стула. Значит, Мария с Илзе собирались вытаскивать людей из ловушки. Вместе. И знали, как это делается.

Что ж… Теперь я тоже знаю.

Дело за малым – принести это знание в массы, не расплескав.

Лейка

Рука дрогнула, на белоснежную скатерть упала темная капля. Черт! Надо же было пролить кофе… В тарелке остывал завтрак, на входе росла очередь в ожидании свободных столиков, а я сидела, не в силах отвести взгляд от расползающегося пятна. Символично…

Вчера ночью я стояла на балконе, пока ступни окончательно не заледенели. Охотно вообще бы осталась там, возвращаться в комнату не хотелось. Стыдно ужасно. Чем я только думала?! К счастью, когда я рискнула покинуть балкон, Феликса в номере не оказалось. Это лучшее, что он мог сделать! Исчезнуть. Угрызения совести удалось затолкать в дальний угол сознания, благо сил хватило лишь на то, чтобы рухнуть в кровать и уснуть. А потом наступило утро…

Я могла бы придумать себе много оправданий. Например, что я совершенно свободна, никому ничего не должна, и могу делать, что хочу. Мне почти тридцать, и это был мой второй мужчина. Вряд ли я похожа на девушку легкого поведения. Но что толку оправдываться? Особенно перед собой. Прекрасно знаю – все это было неправильно. Очень неправильно. И как теперь ему в глаза смотреть?..