Маноратха - Владимир Ушаков

Когда фонтан иссяк, я посмотрел на лут, лежащий далеко внизу, и уж хотел было прыгнуть, но меня остановило осознание того, что вновь я сюда не заберусь, учитывая, что на галереях еще немеряно противников, а второго лича, что добровольно подбросит меня на недостающий метр, нет. Ну да ничего, соберу еще.

Немного подождав, чтобы восстановить потраченную ману и вылечить повреждения, я подступился к единственной двери, ведущей с балкона.

Как ни странно, дверь была не заперта. Скрывшись за невидимостью, я просочился в следующее помещение. Тут было пусто, разве что стояли три камня с вплавленными туда существами. Помещение очень сильно походило на предбанник перед кабинетом начальника, даже остатки письменного стола позволяли в воображении поместить сюда секретаря, а напротив стулья для посетителей. Так и представилась страшненькая тетя с длинными клыками, сурово посматривающая из-под очков на бледнеющих просителей. Следующая дверь была выломана начисто, и, проникнув в проем, я чуть не наткнулся на стоящего спиной ко мне моба. Он водил рукам над камнем, подобным виденным мною в соседней комнате. Правда, отличия были заметны сразу. Существо, заточенное в камне, почти протаяло сквозь него, и лишь тонкая, сильно потрескавшаяся каменная пленочка покрывала его с головы до ног. Из рук лича изливалась тьма и постоянным потоком вливалась в щели и отверстия в каменной пленке. Противник в этот раз был новый и страшный. Внешне он сильно напоминал эльфа, как их обычно представляют, только мертвого. От него веяло страшной силой и жутью и как будто настоящей смертью. К счастью, на меня лич не обратил никакого внимания и продолжал заниматься своими делами. Подумав, что такой босс вряд ли ляжет с одного удара даже моей стрелой света, я атаковал сразу несколькими способами. Воткнув свой посох ему в затылок, я активировал струну, а второй рукой кинул в спину стрелу света, насытив ее половиной своего резерва. М-да, не угадал я. У него жизнь даже на пять процентов не просела. Посох почти не воткнулся, а стрелу он, по-моему, вообще большей частью в себя впитал. Единственным результатом моих действий стал перерыв в его занятии и внимание моей персоне.

Тут я понял: либо я немедленно что-то придумываю, либо мне кирдык. Повинуясь наитию, потому как ничего нормального в голову не шло, я запустил руку в сумку и, едва эта тварь повернулась, сунул в зубастый рот горстку орешков кладбищенского дуба. А для стимуляции глотательного рефлекса что было сил треснул его навершием посоха под челюсть. Босс махнул конечностью, после чего я благополучно растянулся в углу, под дебафом Дезориентация, с полоской жизни, лежащей глубоко в красной зоне. Кое-как я забрался в сумку, нащупал восстанавливающий элик и одним глотком вылакал его. Конечно, делал я это зря, если лич захочет меня положить, то он это сделает в любом случае, и я никак ему не помешаю, а элик потрачу.

Оклемавшись от дебафа, я взглянул на противника. Жизнь лича находилась в желтом секторе и быстро падала, он с огромным удивлением смотрел на свой живот, из которого прорастал молодой побег. Через несколько секунд он упал на спину, а еще через минуту система сообщала мне о пройденном данже и каком-то невероятном количестве опыта. Временно отмахнувшись от сообщений, я обратил внимание на камень с вмурованным в него существом, изо всех щелей которого струилась первозданная тьма, заливая окружающее пространство. Осмотревшись, в углу кабинета я заметил остатки кадки с ссохшейся до каменного состояния землей. Бросил сверху несколько желудей и полил их водой. Похоже, мне вскоре понадобится вся помощь, которая будет доступна.

Подойдя к постаменту, я направил энергию жизни на тьму. Тьма немного подвинулась, но лишь на малую толику. Тогда я смешал энергии света и жизни, дело пошло веселее, но темная энергия все равно не желала покидать насиженное место, просто распыляя направленные на нее усилия. Путем логических размышлений и подбора я выявил, что эффективней всего влияет свет как основная сила, жизнь как вспомогательная, а немного порядка придают конструкциям на их основе стабильность. Поработав немного, я посадил весь запас энергии и, запитавшись от запасных кристаллов, понял, что таким образом я буду бороться столько же, сколько этот камень тьмой насыщался, а судя по состоянию этого самого камня, существо вскоре его покинет, и от меня зависит, в каком состоянии.

Тем временем молодые деревца достигли зрелости и даже отстрелялись семенами. Приглядевшись, я понял, что из-за невозможно повышенного фона энергии смерти и они перенасытились энергией, и теперь им просто некуда девать переработанную. Ну, так это же чудесно. Достав четыре опустошенных кристалла, я поставил их крестом вокруг каменной мумии, следом извлек из сумки шесть «пустых» монеток, по числу выросших деревьев, и разложил их вдоль тела. В один кристалл внедрил структуру, которая собирала с деревьев «урожай» энергии жизни, два других напитал энергиями света и порядка соответственно, а четвертый смешивал их в нужной пропорции и раздавал монеткам. Энергии в монетках структурировались в схему пылесоса и, высасывая энергию смерти из окружающего пространства, передавали ее непосредственно деревьям. Те ее довольно шустро поедали и возвращали опять энергией жизни. Такой способ оказался эффективнее на несколько порядков. Хоть немного некроэнергии рассеивалось по округе, меня это волновало мало, так как большая ее часть все же перерабатывалась. Мне же оставалось лишь периодически наполнять два кристалла соответствующими энергиями, на что вполне хватало скорости собственного восстановления маны.

Через пару часов у меня возникло ощущение, что мне активно помогают изнутри. Из всех щелей буквально перла некротьма, как гной из раны. Мой «некросос» до конца не справлялся, и эта насыщенная атмосфера смерти стала наносить мне урон. Вот тут сильно пригодились элики, без них мне пришлось бы прекратить работу или сильно рисковать своей жизнью, ушли даже мои самые первые поделки в зельеварении, которые я так и не оприходовал, а возил с собой на всякий пожарный.

И вот часов через десять, когда я уже просто помирал от скуки и с грустью смотрел на полоску жизни, прочно застрявшую на границе красного и желтого, наконец свершилось. Со стороны «саркофага» брызнул ослепляющий свет, а когда я проморгался, увидел лишь быстро тающие полупрозрачные куски некогда монолитной плиты и существо, стоящее на фоне затухающих обломков. Существо выглядело орком, как я себе их рисовал в воображении на основании виденных мной мертвых представителей. Вообще, я их так уже давно про себя называю. Коренастый, ростом довольно высокий, по человеческим меркам, немного красноватая кожа, чуть заостренные уши и небольшие клыки, выпирающие из заметно выдвинутой вперед челюсти.

Тьму взрывом сдуло в сторону, и урон прекратился, но, глядя на орка, я заподозрил, что сейчас он тут и упадет, ибо колыхался, как тряпка на ветру. Учитывая, что мана потихоньку начала восстанавливаться, я провел сеанс лечения болезного, а потом уже себя. Заметил, что орк от моей помощи наконец утвердился на этой земле, расправил плечи и что-то мне сказал. Жестом показав, что ничего не понимаю, я вопросительно на него посмотрел. Орк чему-то кивнул, сел в медитативную позу и застыл. Я же, подумав, последовал его примеру – что-что, а мана лишней по-любому не будет.