Проклятие старого ювелира - Борис Бабкин

– Значит, Фролкин убит, – пробормотала Кристина. – И кто же его? – Она посмотрела на Робота.

– А кто знает? – Робот пожал плечами. – Сейчас надо думать, что делать. Как бы не началось здесь…

– Я, кстати, именно это и делаю! – вспылила она. – Надо уезжать подальше от нашей обновленной родины. Но пустыми нас нигде не примут. А того, что есть, нам хватит только на переход границы. Поверь, это стоит очень дорого. К тому же надо будет на что-то жить там. Жить в нищете за границей я не хочу и не буду. Поэтому сделаю все, чтобы взять свое. Дело здесь начали мы, поэтому имеем право на все. Ясно?

– Да я не против, но как? Во-первых, здесь не наша территория. Во-вторых, вот-вот начнутся аресты. Против Алимова дают показания все. Проводниц то ли запугали, то ли просто сумели убедить, но они стали говорить правду. И уверяю, никто сейчас рубля не отдаст, не говоря о долларе или евро. Наоборот, постараются забрать последнее. Мне кажется…

– Слушай, Коля, – зло перебила Кристина, – ты мой телохранитель, вот и занимайся своим делом. А остальное позволь решать мне самой.

– Хорошо. Хотя мне не безразлично, что с нами будет. Я бы не хотел оказаться в тюрьме или сдохнуть с пулей в башке. А дело идет к тому… – Робот вышел.

– У меня все получится, – упрямо прошептала Кристина.

– Черт! – отшвырнув сумочку, процедила Вера. – Зря я ездила в Биробиджан. Нет там ничего. Сволочь, куда же ты все подевал? Ведь если тебя посадят, я останусь ни с чем. А я не хочу быть бедной, не хочу – и не буду. Я свое все равно не упущу.

* * *

– Непонятно, чего ты ждешь? – сказал Зверь. – За такое обычно шкуру снимают. Твоих парнишек уработали какие-то придурки с бабами! – Он засмеялся. – Да я бы со стыда сгорел или в монастырь ушел.

– Там муровец влез, – сказал Палач, – и этот Гончар. Он еще в школе был не паинькой. И если бы не поступил в училище, сел бы. Так что…

– Я бы на твоем месте их наказал, – перебил Зверь. – Такое прощать нельзя.

– А что же ты никак Алимова не уберешь? – спросил Палач. – Ведь ты слово Илинке давал. И не наказал никого, – он усмехнулся.

– Почему не наказал, – сделав глоток, спокойно ответил Зверев. – Наказал, как надо.

– Погоди, – прищурился Палач, – выходит, Слониха твоя работа.

– Я люблю когда то, о чем я прошу и за что плачу, исполняют. Если не можешь, скажи сразу. А на твоем месте я бы наказал, – повторил Зверь.

– Ты меня вроде как заводишь. Не надо. Я знаю, что и когда делать, понял?

– Это ты не поймешь никак, что без меня вам не справиться. Возьми меня в долю, и все получится. Обрезать концы уже поздно. Я про Алимова. Насчет домушника вообще можно уши не ломать. Торба погиб в Москве, это стопроцентные сведения. Так что одной проблемой стало меньше. Конечно, если не возьмут твоего босса. Барон крут только на словах, а на деле он ничто. Он сразу подведет тебя с твоими парнями под монастырь. Я знаю, что говорю. И есть предложение уйти вместе. Конечно, если менты начнут копать. А этого можно избежать. Если хочешь встать у руля вместе со мной, скажешь. Подумай об этом.

– Ништяк, – помолчав, проговорил Палач.

– Буду ждать тебя завтра, но это последний срок. Иначе поезд уйдет, и мы останемся на станции, которую вот-вот займут мусора.

* * *

– И долго мы будем тут торчать? – спросил Тайгу узкоглазый. – Мне эти городские дома…

– Потерпи еще. Во-первых, надо быть уверенными, что нас не шарят мусора. Если этот козел напел, то шарят сто процентов. А лучше, чем в городе, мы нигде это дело не пересидим. И кроме того, надо свою долю бабок получить. Я не намерен дарить их кому-то. И чхать на то, что ими мусора вот-вот заинтересуются. Нам бабки нужны, иначе кранты. Скоро зима придет, а мы голые во всех отношениях. Шастать по тайге и обирать охотников да туристов – дело хлопотное, долго не протянем. К тому же нам вообще на пару месяцев, а еще лучше на всю зиму покинуть эти края. Вот хапнем свои бабки – и на юга! – Тайга подмигнул. – Надеюсь, никто из вас не против хорошего отдыха? Ведь кроме тайги, вы и не видели ничего. Вот я вам и покажу другую жизнь. Жизнь деловых денежных тузов. Ведь мы ничем не хуже их, а даже лучше. Так что мы свое получим. Выждем пару дней и получим все. А если начнут выделываться, мы заберем то, что сможем. Как вам такой расклад?

– Годится, – поддержал его узкоглазый. – Всю жизнь, сколько себя помню, на юг к теплому морю хочу. Так что я обеими руками «за». И к тому же пора им показать кузькину маму с папой! – хохотнул он. – Они же на нас себе делали и хоромы, и иномарки. А мы в это время…

– Да хорош нас агитировать-то, – пробормотал рослый бородач. – Ты, Тайга, сам только что базарил, что мы, кроме сопок, и не видели ни хрена. Так получается, что мы в этих бетонных улицах и сделать ничего не сможем. Я, например, даже машину водить не умею, да и заблужусь сразу. Вот выпусти меня сейчас на улицу, враз хана наступит. Так что тут, пожалуй, мы ничего сделать не сможем. А парни Палача умеют все. Может, нам лучше не лезть?..

– А мы не будем воевать, – успокоил его Тайга, – отсидимся. Посмотрим телик. Ванна, девчата по вызову. В общем, получим удовольствие. Ну что-то вроде отгула. Потом напомним о себе Барону: так, мол, и так, ты нам задолжал прилично, и мы хотели бы все получить. Если нет, то за твою башку и копейки не дадим. Стрелять мы умеем и тебя, сучару, хлопнем. А кроме того, накатаем ксиву ментам и все о твоих таежных заимках расскажем. В общем, поверьте, мужики, – он оглядел остальных, шестерых крепких бородачей и узкоглазого, – все будет, как мы захотим. Он нам бабки отдаст, да еще поможет курорт выбрать и отправит туда. Так что все будет путем.

– Подожди… – Вячеслав удивленно посмотрел на дверь комнаты, из которой слышался детский смех и добродушный голос Отмычки. – Он, выходит, вор? Да в жизни бы не подумал. Кажется, просто мужик что надо. И с пацанятами он общается хорошо. А насчет этого десантника он правду говорил или…

– Конечно, правду, – кивнул Ларионов.

– А как ты его привез-то? Тебя же вместе с погонами слопают. Я, конечно, не знаю, что там и как, но догадываюсь – мало тебе не покажется. Вас, наверное, уже ищут везде, и…

– Да ведь мы не скрываемся, – перебил его капитан. – Ты же помнишь, здесь были опера, и видел, что они Отмычку узнали.

– Было такое. Во дела-то! Надеюсь, его родственник не пойдет по следам…

– Это долгая история, – покачал головой Ларионов, – но могу тебе сказать, что Ванин действительно офицер-десантник. И было бы неплохо, если бы твоя сестра смоталась в госпиталь.

– Да мы звонили в Москву. Старший лейтенант Алексей Сотников выписан и уехал в Чечню. А адрес нам не дали.

– Значит, опоздал Отмычка, – сказал капитан. – Да хорошо хоть принес добрую весть. Я-то думал, что он так сюда стремится по своим уголовным делам. Потом, правда, догадался, что из-за этого вояки, который на фотографии. А когда он рассказал мне свою историю, я растрогался, хотя жалостных историй от этих типов знаешь сколько слышал. – Он засмеялся. – Но скажу честно, рад, что не ошибся. Завтра утром мы улетим. Я его в Москву должен доставить. Конечно, нагорит мне, но что поделаешь. Я ничуть не жалею. Видел глаза твоей сестры и мальчишки, который был горд тем, что его папа военный. А что будет со мной – ну влепят выговор, ничего страшного не случится. Тем более Отмычка много чего мне рассказал, когда мы были в гостинице. В общем, завтра летим.