Возвращение - Пол Кемп

Архимаг поднял дергарский топор. Удар этого топора не просто уничтожит камень, он поглотит душу личдроу. Думать об этом было приятно.

Позади него вроки ворвались через окно в храм. Громф оглянулся. Теперь демоны были в своем природном обличье: мускулистые гигантские двуногие грифы. Ноги их оканчивались страшными когтями, на отвратительных лицах торчали хищные клювы. От их огромных крыльев разило падалью.

— Она здесь! — прокричали они в окно, и Громф услышал снаружи взволнованные возгласы.

В окне появилась Ясраена, она влетела внутрь и опустилась на подоконник. Мгновение она ошеломленно смотрела вниз, на разгромленный храм и на Громфа — он все еще был в теле ее дочери, — но недоумение на ее лице быстро сменилось яростью. Она поняла, кто перед нею. — Архимаг! — вскричала она. Громф улыбнулся ей и занес топор. Вроки устремились к нему, стремительные, будто стрелы, широко разинув клювы и вопя. Ясраена выкрикивала заклинание.

— Прощай, Дирр, — сказал они обрушил топор на бельжурил.

Драгоценный камень разлетелся на бесчисленное множество сверкающих осколков, выпустив облачко зловонного дыма. Где-то в глубине сознания Громфа послышался далекий, невнятный вой, и топор дернулся в его руках. Душа личдроу устремилась в металл. Топор раскалился, задрожал и выпустил на волю души, захваченные топором прежде. Около двух десятков призраков вылетели из обуха топора, радуясь неожиданной свободе, и растворились в воздухе. Отныне и впредь в этом топоре будет обитать один лишь личдроу.

— Нет! — завопила Ясраена и потеряла нить своего заклинания.

Линия главного защитного заклинания вспыхнула ярким оранжевым светом.

Прежде чем Громф успел понять значение этой перемены, прежде чем он успел повернуться навстречу налетающим врокам, храм сотрясла дрожь, и весь Дом Дирр содрогнулся тоже. От толчка Громф свалился с останков голема, и вроки с воплями пронеслись над его головой. Торопясь изо всех сил, Громф произнес одно из самых своих могущественных заклинаний. Время остановилось для всех, кроме него. Наступила тишина. Движение застыло.

Вроки с разинутыми клювами зависли в воздухе Ясраена стояла в окне, замерев на полуслове очередного заклинания.

Громф разглядывал линию главного заклинания. Доселе прямая, теперь она раздулась огромным пузырем силы как раз в месте пересечения с порогом храма.

Громф сразу понял, что произошло. Он сотворил несколько заклинаний, чтобы утвердиться в своих догадках. Увидев результат, он едва не рассмеялся.

Борьба с личдроу еще не окончена. И похоже, лич в конце концов сумеет-таки отомстить.

Главное заклинание восстанавливало защиту за Громфом не затем, чтобы помешать пройти кому-нибудь еще, но для того, чтобы сберечь источники силы для своей истинной цели. Уничтожение филактерии приводило в действие последнее заклинание лича, цепную реакцию, основанную на восстановленных защитных заклятиях.

Сила пробежит по всей линии главного заклинания, по пути вбирая в себя энергию магической сети. Дойдя до начала сети, она устремится обратно к своему источнику — к месту, где хранилась филактерия, к храму, — неся в себе всю собранную силу магической защиты.

Взрыв будет чудовищным, возможно, он даже сровняет с землей всю сталагмитовую крепость Дома Аграч-Дирр.

Бежать Громф не мог. Пространственный замок блокировал магические перемещения, а своим ходом ему нипочем не успеть выбраться из крепости.

Личдроу позаботился о том, чтобы уйти в небытие не в одиночестве.

— Отличная работа, — сказал Громф топору, хотя и знал, что лич его не услышит.

Архимаг улыбнулся, подумав, что все повторяется. Он уничтожил тело личдроу, разбив и взорвав свой посох силы. Лич уничтожит тело Громфа, разбив и взорвав весь Дом Аграч-Дирр.

И тут ничего не поделаешь. Заклинание, останавливающее время, вот-вот перестанет действовать. Громф решил, что лучше погибнуть в собственном теле, чем в обличье какой-то жрицы Ллос. Еще он решил, что умирает вполне довольным. Поединок заклинаний и умов, ходов и контрходов был ничем не хуже любой партии в сава.

Он произнес слова малого заклятия трансмутации и сделал тело Ларикаль относительно похожим на свое собственное — ниже, стройнее, с более короткими волосами и резкими чертами лица. Сходство было приблизительным, но, скорее всего, хватит и этого.

Несмотря на магию остановки времени, он чувствовал, как главное заклинание набирает силу.

Усилием воли он вернул свою душу в окуляр, вытеснив Ларикаль обратно в ее тело. Очутившись в драгоценном камне, он быстро перескочил в свое уменьшенное невидимое тело. Он пришел в себя за стенами храма, крохотный, невидимый, ожидающий смерти.

Ясраена моргнула от удивления, но сумела удержать нить своего заклинания. Только что Громф Бэнр был укрыт под личиной ее дочери Ларикаль, но иллюзия рассеялась и Архимаг Мензоберранзана предстал в своем собственном облике.

Вроки налетели на него, они клевали его и рвали когтями. Архимаг, казалось, растерялся, он потянулся к поясу за несуществующим оружием, пытаясь отбиваться кулаками, а не заклинаниями. Его вопли были похожи на женские. Он подхватил топор, с помощью которого уничтожил филактерию личдроу, и принялся яростно отбиваться им от кружащих вокруг вроков.

Ясраена продолжила заклинание. Она уничтожит Архимага. Бездонный океан сдерживаемой злобы вливался в это заклинание, придавая ему особую силу, — злобы на Громфа за его обман, злобы на личдроу за глупые, недальновидные интриги, которые привели ее Дом к краху. Очередной толчок едва не сбросил ее с подоконника, но все же она продолжала заклинание. С купола фама посыпались камни. Стекла потрескались. Весь Дом Аграч-Дирр содрогался. И тут она поняла.

С тошнотворной уверенностью она поняла, что Дому Аграч-Дирр конец. Архимаг уничтожил филактерию, а глупец-личдроу отплатил за это какой-то магией, которая должна уничтожить все вокруг.

Все равно, решила она. Она убьет Архимага. Верховная Мать Ясраена получит перед смертью хотя бы это удовлетворение.

Слова лились из нее, и сила нарастала с каждым словом. Вроки продолжали нападать, атакуя Громфа со всех сторон. Он успешно отбивался топором. Отогнав вроков, он взглянул вверх, на Ясраену. У него округлились глаза.

Архимаг прокричал что-то, но она не услышала его за треском содрогающегося храма, за звуками своего собственного голоса.

Она окончила заклинание, указала священным символом на Архимага и обрушила магию на его тело. Она знала, что он защищен, но знала также, что защита не спасет его. Она вложила в заклинание всю свою силу. Устоять перед ним не мог никто.

Продолжая смотреть на нее, Архимаг начал дрожать. Все его тело ходило ходуном, как и храм, как вся крепость. Изо рта его вырывались какие-то звуки, но Ясраена не могла понять их. Вроки отлетели прочь, не понимая, что происходит. Ясраена коснулась своей броши и с ее помощью левитировала на дрожащий пол храма. Она хотела видеть смерть Громфа вблизи.