Исход неясен (Гарри Поттер – Женская Версия) - Макс Мах

сильных бойцов, и подготовлены они были гораздо лучше просто потому, что среди них было больше аристократов. К тому же они дрались, чтобы убить, а воины света в своем большинстве пытались лишь отбиться. Понимаешь разницу?

— Понимаю. — Как ни странно, Гарри это понимал. Помогли магловские книжки, в которых и хорошие, и плохие герои одинаково стремились к победе, то есть, к поражению противника, что зачастую означало его смерть.

— Сириус понял, что дело плохо и послал Патронус к нашей маме. Он… он ее любил, знаешь ли. Сейчас, кажется, тоже любит. И потом она была матерью его дочери. В общем, он не хотел этого делать, я имею в виду втягивать ее в бой. Но у него не оставалось выбора. К тому же Поттеры были и ее друзьями тоже. Но ты, похоже, об этом не знал.

— Я вспомнил сейчас, — вдруг улыбнулся Гарри. — Мы встретили ее как-то в кафе Фортескью. Мама тогда сказала, что они подруги, и что ваша мама моя крестная. Это так?

— Они с Сириусом были твоими крестными, а Фрэнк Лонгботтом и Марлин МакКиннон были крестными твоей сестры.

— Какой сестры? — снова опешил Гарри. — Виолы же тогда еще не было, а МакКиноны погибли в 1981…

— Час от часу не легче! — всплеснула руками Эрмина, а взгляд Изабо стал вдруг настолько тяжелым, что Гарри не выдержал и опустил глаза долу. — Ты в своем уме, Поттер? Вы там все что, с ума посходили?!

— О чем ты? — не понял ее Гарри.

— Поттер, — Лиза смотрела на него чуть сузив неожиданно потемневшие глаза, — ты хочешь сказать, что не знаешь, что у тебя есть сестра-близнец?

— Не близнец, — поправила Изабо. — Технически они двойняшки, и потом столько лет прошло, может быть, ее уже нет в живых.

— Я… — Поттер в буквальном смысле потерял дар речи. Хотел что-то сказать и не мог, потому что не знал, что тут сказать, и не мог выдавить из себя ни звука. Вообще, ничего не мог.

— Ты не волнуйся! — подошла к нему Эрмина. — Ты же не виноват, что все врут. Все! Все, Поттер! Все врут!

— М…м…м… — слова по-прежнему не шли. В голове никак не укладывалось, что у него была сестра. Или есть и сейчас? Была, но он о ней даже не слышал никогда. Так что же там произошло? Она что, умерла? Погибла? Что с ней случилось?

— Давай так, Поттер, — предложила Лиза. — Мы сами этой истории не знаем. Твердо могу утверждать только одно, что у тебя была сестра. У нас в семейном альбоме есть колдография, сделанная 31 июля 1980 года. На ней Джеймс Поттер держит на руках Гарриет Поттер, а Лили Поттер, соответственно, тебя. Это все, что мы знаем. Еще… Ну, это Эрмина как-то услышала…

— Подслушала, — поправила ее Эрмина.

— Не суть как, — отмахнулась Лиза, — важно другое. Гарриет исчезла в Хэллоуин 1981. После той ночи она больше нигде никогда не появлялась. Так что, единственное, что я бы тебе посоветовала, это спросить мать или Дамблдора.

— А вы? — смог он наконец говорить. — Вы свою маму можете спросить?

— Спросим, — пообещала Лиза. — Колдографию сможем показать, если придешь к нам на Новый Год.

— Новый год? — переспросил Гарри.

— Йоль мы празднуем в Швеции в нашем родовом замке, в Рождество будем гулять по Парижу. Но двадцать восьмого вернемся в Лондон, и тридцать первого мама устроит нам детский праздник. Будут Драко, Вега, Дафна…

— Все со Слизерина, — хмыкнул Гарри.

— Мы с Лизой, между прочим, из Рейвенкло, а Невилл, как ты знаешь, из Гриффиндора.

— А, ну тогда я спрошу маму.

— Заметано! — улыбнулась Лиза. — Так что, продолжать?

— Да, пожалуйста!

— Коротко говоря, бой был тяжелый. Многие были убиты или ранены и наша мама тоже. Тяжелое ранение. Ей в лицо попало темномагическое проклятие, и она после этого пять лет пролежала в коме…

— А сейчас? — вскинулся Гарри, испугавшийся за маму этих замечательных девочек, тем более что он хорошо знал, что это такое, когда болеет мать.

— Сейчас она здорова, — улыбнулась Эрмина, — даже братика нам родила. Но шрам на лице остался.

— Как с этим всем связан Уизли?

— Видишь ли, когда мама вернулась в Лондон, выяснилось, что Артур и Молли — герои сопротивления. Артура даже орденом Мерлина наградили.

— Он этим очень гордится, — подтвердил Поттер.

— Только весь его героизм — это выдумка. Он не ходил на операции ордена или Аврората, как твой отец и Сириус Блэк. И в том бою в Годриковой впадине он не участвовал. Просидел в кустах весь бой. Думал свидетелей не осталось, но мама не смолчала. Орден у него, в конце концов, не отняли, позориться не захотели, но он за это маму возненавидел. А она его просто презирает, как труса и лгуна. Вот и вся история.

— А Рон тут причем?

— А ты не понял? Рон такой же никчемный человек с непомерно раздутым эго, как его отец. Такой же слабак, лодырь и врун. Общаясь с ним, ты рискуешь замараться, да и подставить может. С него станется!

Эпизод 2 : Литтл Уингинг, 3 ноября 1991 года

Ни первого, ни второго ноября наведаться в Литтл Уингинг ему не удалось. Приходилось мотаться между Хогвартсом и Министерством и тушить пожары, устроенные чертовым Квирреллом-Волдемортом, идиотом Северусом, находящим проблемы даже там, где их быть не должно, и вездесущей леди Энгельёэн, понять мотивы которой Дамблдор, вообще, затруднялся. В общем, проблем хватало, и самым неприятным во всем этом было то, что виноват в их возникновении был он сам. Сам прошляпил Квиринуса, и теперь никак не мог понять, как такое могло случиться? Все признаки были на лицо, но он их отчего-то не заметил.

«Старею? — думал он, стоя у окна в своем кабинете. — Возможно, но не обязательно. Я просто забыл о бдительности, я уснул на посту».

Обидней всего было то, что, на самом деле, Дамблдор знал причину своей оплошности. Он оказался рабом концепции, которую создал, полагая, что темный лорд мертв. Тогда, десять лет назад, ему казалось, что война закончена, все опасности устранены, и он может спокойно вернуться к своим мирным занятиям. А дел было так много, что даже на науку времени не оставалось. Нужно было завершить реформирование закостенелого мира магии, застрявшего где-то в далеком средневековье. Необходимо было воспитать новое поколение волшебников, свободных от предрассудков своих отцов, и постепенно, но неуклонно уничтожать любые проявления тьмы. Это были весьма амбициозные и отнюдь не простые задачи, поскольку сломать косность, именующую себя традицией, оказалось куда труднее, чем он думал в начале. Общество волшебников