Волки и лохи - Fakir2015

что его зовут Курт и что он работает официантом в небольшом семейном ресторане на Третьей Западной улице. Ну, это еще куда ни шло. Можно попросить кого-нибудь из выписывающихся пациентов передать ему записку. Если отправить записку с тремя, то один из них наверняка передаст ее Курту. А вот как Старина Гаррисон наймет Курта, если у него нет денег? Единственная надежда подельников была на то, что Курт — круглый дурак и согласится принять расписку Старины Гаррисона.

Вот такие дела, друзья мои. Мораль сей басни такова: Так выпьемте же за то, чтобы хитрецы всегда получали то, что заслужили!

Глава XXXVI

Дурдом. Апогей

Надо сказать, что подельникам здорово повезло. Уже в субботу Кабатчик Финли на групповом сеансе психотерапии договорился с одним пациентом, которого должны были выписать в понедельник. И тот оказался настолько ответственным и обязательным человеком (бывают такие и среди психов), что сразу же после выписки отправился на Третью Западную улицу, разыскал Курта и передал ему записку.

Курт, которому Кабатчик Финли в своей записке сулил золотые горы, действительно оказался круглым дураком: после окончания своей смены (в понедельник и вторник он работал с семи утра до трех дня) пошел в дурдом к мужику, про которого ему было известно, что это мошенник, ограбивший кучу людей на сумму в четверть миллиона долларов, да еще и согласился работать, имея на руках расписку, что Старина Гаррисон, опять же находящийся в дурдоме, должен ему десять тысяч долларов.

Дебильный Курт был совершенно уверен в своей неотразимости для любой особы женского пола в возрасте от двенадцати и до восьмидесяти лет, хотя оснований для этого было не так уж много. Из десяти женщин, к которым он клеился, восемь отшивали его сразу, одна — после двух-трех встреч, и только с одной из десяти завязывались какие-то отношения, которые, тем не менее, никогда не продолжались дольше, чем полгода, а обычно заканчивались через три-четыре месяца. А неотразимым Курт считал себя по старой памяти: когда ему было восемнадцать-двадцать-двадцать пять лет, довольно многие бабы клевали на его смазливую физиономию. Но двадцать лет — это одно, а сорок пять — совсем другое. Смазливость превратилась в потасканную смазливость, которая отталкивает многих женщин не меньше явного уродства. Да и пивной живот, нажитый за последние пятнадцать лет, здорово подпортил фигуру нашего самопровозглашенного Казановы. В общем, только такие дураки, как Старина Гаррисон и Кабатчик Финли, да еще он сам, могли всерьез надеяться, что двадцатишестилетняя красавица и умница Нэнси польстится на это потасканное чмо, которое, к тому же, по возрасту ей в отцы годится.

Тем не менее, Курт был уверен, что стоит ему только заговорить с заказанной жертвой, и дело будет сделано. Но как с ней заговорить, если у него нет ни точного адреса, ни фотографии? За кружкой пива Курт поделился своей проблемой с одним из своих собутыльников по имени Артур, который последние два года работал частным детективом, но проштрафился, после чего его выгнали из частного детективного агентства с волчьим билетом.

Артур сказал, что в таком комплексе, как «Миллениум», живут богатые люди. А богатыми люди в основном становятся уже в немолодом возрасте. Поэтому шансов на то, что в западном крыле кроме миссис Гаррисон живет хотя бы еще одна молодая женщина с грудным ребенком, очень мало. А молодые мамы хотя бы раз в день выезжают с ребенком в коляске на прогулку. И обычно они гуляют не раньше десяти часов утра. Им ведь торопиться некуда.

У Курта выходные дни — среда и четверг. Он, Артур, на месте Курта, в среду последил бы за комплексом с десяти утра и часов до шести вечера, убедился бы, что в западном крыле только одна молодая мама, а в четверг подошел бы к ней и вежливо назвал бы ее миссис Гаррисон. Если это не миссис Гаррисон, а другая молодая мама или же няня (комплекс-то богатый, могут себе позволить и няню, и гувернантку, и черта лысого!), то она скажет, что Курт ошибся, а миссис Гаррисон живет в таких-то апартаментах. После этого Курту будет намного легче. Точный адрес очень поможет. А если это действительно миссис Гаррисон, то вообще все проблемы решены! Курт был в полном восторге от этого плана и обещал Артуру, что, когда заказчик расплатится, он, Курт, перед Артуром в долгу не останется.

Артур в основном был прав: он ведь не знал, что Нэнси не просто молодая мама, а еще и коммерческая разведчица широкого профиля, работающая на дому. В свое время Лиззи, которая обучала Нэнси мастерству коммерческой разведки, объяснила ей, насколько важны порядок и система. И теперь, благодаря железному порядку и отлично продуманной системе, Нэнси по-прежнему прекрасно справлялась со своими обязанностями и в то же время уделяла маленькой Нине намного больше времени, чем могла себе позволить средняя работающая на дому молодая мама. Конечно, ей очень помогала и помощница, которую они с Алексом наняли сразу же, как родилась маленькая Нина, и которая работала с девяти до шести.

У Алекса в неделю было два, а часто и три клиента, по которым необходимо было собрать исчерпывающие сведения. Этим Нэнси обычно и занималась с девяти часов утра и до двенадцати дня: сама искала информацию в интернете, давала задания частным детективам Грегу и Майклу и получала и изучала их отчеты, делала запросы в широко известное в узких кругах информационное бюро «Джерри Зиглер», иногда посылала на разведку Дженни Бейкер и выслушивала ее отчет, а бывало, хотя и редко, и связывалась с двумя опытнейшими и осторожнейшими хакерами, которые тоже перешли к ней по наследству от Лиззи. Вся эта деятельность завершалась два-три раза в неделю печатанием солидного досье и столь же солидной подборки всех материалов, необходимых Алексу для работы с данным клиентом. Вторая обязанность Нэнси (мониторинг СМИ) отнимала у нее намного меньше времени, около часа в день, с трех и до четырех. В воскресенье Нэнси не работала, так как это был выходной день Алекса.

Нэнси и Викки прогуливали детей в одно и то же время. С двенадцати до двух была большая прогулка, и с пяти до шести вечера — малая прогулка. Во время большой прогулки к ним обычно присоединялась одна из двух помощниц (или помощница Нэнси, или помощница Викки), которая в этом случае помогала и своей хозяйке, и ее подруге. А Роза, кроме тех дней, которые она проводила у своего бойфренда, довольно часто выходила