День Дракона - Вадим Панов

Ярга хотел нава.

Черный брусок на полке магазина артефактов лишил Яргу обычного хладнокровия и рассудительности. Ощущение темной энергии кружило голову, заставляло дрожать от возбуждения и желать только одного:

«Я должен стать тем, кем должен!»

И ничего другого. Плевать на осторожность и здравомыслие! Плевать на тщательно разработанный план. На все плевать!

Он слишком долго не был самим собой.

Но как найти нава? Ярга знал, где находится Цитадель, штаб-квартира темных, но болтаться на Ленинградском проспекте не собирался: слишком опасно. Ему нужен был один нав, без помощников и друзей, без тех, кто смог бы его защитить. Смешно звучит: защитить нава, но на деле все обстояло именно так.

И судьба благоволила Ярге.

Покинув магазин артефактов, он побрел по улицам, мечтая о нормальном, родном и понятном теле и одновременно пытаясь убедить себя вернуться к прежнему, более безопасному плану. И минут через десять, когда Ярга уже был готов сдаться: время уходило, требовалось действовать, влиять на события, а значит, прыгать в любое подходящее тело, — на него обратил внимание одинокий темный.

Свернув за Шумой-Шумой в переулок, Рега перестал насвистывать. Сосредоточился, стал внимательным. Он знал, что объект — древняя, полусумасшедшая старуха, которая вряд ли способна противостоять наву, но помнил и предостережение комиссара — быть максимально осторожным.

«Иногда внешний вид — всего лишь маскировка!»

Старуха в свою очередь уже поняла, что ее преследует нав, и это ей не понравилось. Когда Рега появился в переулке, Шума-Шума, слегка прихрамывая, входила в арку. Он заметил ее взгляд: в зеленых глазах читался неподдельный ужас, но не позволил себе расслабиться.

«Сначала надо победить!»

Челов вокруг немного, никто из них не обращает внимания ни на пожилую бродяжку, ни на идущего за ней высокого черноволосого мужчину в элегантном костюме. Да и за ней ли он шел? Просто направлялся по своим делам.

Можно было продолжать спектакль в открытую, но Рега решил ускорить события и навел морок, скрыв от глаз окружающих и себя, и старуху. С этого мгновения нав действовал, как в бою.

Тридцать шагов до арки он преодолел за секунду, влетел, на ходу активизируя защитное заклинание — вдруг эта идиотка метнет «Эльфийскую стрелу»? — и одновременно — «Навский аркан», отсасывающий из противника магическую энергию. Классическое сочетание атакующего темного.

Но не потребовалось ни того, ни другого. Шума-Шума стояла в глубине арки и пристально смотрела на врага.

— Ты меня понимаешь? — поинтересовался нав. То, что она не стала защищаться, не сбило Регу с толку. И осторожности он не потерял. Защитное заклинание хранило его от возможных выпадов, а щупальца «Навского аркана» почти дотянулись до старухи. Еще мгновение…

— Я хочу тебе помочь.

— Я тоже, — хрипло отозвалась старуха. — Тебе.

— Мне?

«Аркан» начал втягивать зеленую энергию, отсасывать из Шумы-Шумы магическую мощь, но в этот же самый момент Рега услышал:

— Ганд'яр гурью дуар… Силэак тун ф'ире ас…

И против воли опустился на одно колено.

Слабые голосовые связки примитивного существа с трудом справлялись с чеканными фразами на древненавском. Ярга старался изо всех сил, напрягал горло, пытаясь во всей полноте передать не только слова, но и интонацию. Оживлял слова, сами по себе бывшие магией. Читая коленопреклоненному наву древнее, покрытое пылью, но не потускневшее «Слово князя».

— Что есть Тьма? Вечность. Что есть Тьма? Даль и близость. Что есть Тьма? [Разговор приводится в приблизительном переводе с древненавского.]

— Все, — едва слышно ответил Рега.

— Все для кого?

— Для Нави.

— Что есть Навь?

— Тьма.

— Навь есть стрелы Тьмы, летящие по бесконечной Вселенной. И пока есть Тьма, есть Навь. Не знающая ни конца, ни начала. Навь есть Вечность. Что есть Навь? Ответь, Стрела Тьмы!

— Князь, — прошептал Рега. — Лук. Тетива, пустившая меня в Путь.

И опустился на второе колено. И преклонил голову, позволив старухе возложить на нее морщинистую руку. Возложить жестом величественным, царственным. Вряд ли когда-нибудь, даже в лучшие свои годы, Шума-Шума могла продемонстрировать столь благородное движение. Короткое, но наполненное невероятной силой и мощью.

— Твой князь. Твой лук и твой колчан. Твой отец и брат. Тот, кто может все…

— И ради которого я сделаю все.

— И ради которого ты сделаешь все.

Рега не вздрогнул, даже когда невидимая глазу «Игла инквизитора» пронзила его мозг, ворвалась в сознание и принялась жадно скачивать информацию.

Рега не вздрогнул.

Потому что ему этого не разрешили.

* * *

Зеленый Дом, штаб-квартира Великого Дома Людь, Москва, Лосиный Остров,

9 августа, среда, 12:30

В принципе, информации, которую дала фата Мария, было вполне достаточно. Конечно, болтливая дружинница не сообщила точных координат места гибели Белой Дамы, сказала расплывчато: верховья реки Вилюй, но уточняющие вопросы Власта задавать не стала, чтобы не вызвать подозрений. К тому же, зная конкретную область, отыскать место активности магов не составляло особого труда: вряд ли расследовавшие смерть Светозары колдуньи скрывали свои следы. Насторожило девушку другое. Судя по тому, как суетились маги и как неохотно делилась сведениями фата — Мария несколько раз повторила, что разговор должен остаться строго между ними, — дело было весьма серьезным.

Но что за дело?

Закончив разговор с Марией, Власта, едва сдерживая любопытство, набрала номер Витольда. Она решила немедленно выяснить, для чего чуду потребовались сведения об операции Зеленого Дома, но встреча, к некоторому удивлению девушки, не состоялась. Ундер сказал, что будет очень занят ночью, что его по каким-то делам вызывают в Замок и он никак не сможет приехать. Извинился. Был очень ласков. И при этом даже не обмолвился о своей просьбе и не спросил, раздобыла ли Власта информацию о Белой Даме.

Девушке это понравилось.

Возвращаясь домой, она попробовала убедить себя, что причиной интереса Витольда стало банальное любопытство. Молодые маги, что в Ордене, что в Зеленом Доме, спешили познать мир, в каждом, даже самом мелком событии искали возможность прославиться, записать свое имя на скрижалях Истории, так что в вопросах честолюбивого рыцаря, вполне возможно, не таилось ничего преступного и подлого.

Вполне возможно.

Власте почти удалось успокоиться. Но спала она плохо. Не было вещих снов, показывающих картины грядущих событий, не было предупреждающих об опасности символов или невнятных голосов, которые частенько навещают предсказательниц. Ничего не было. Лишь тяжелая, беспросветная мгла и гнетущее ощущение приближения чего-то неприятного. И острое понимание, рожденное посреди похожего на забытье сна, что смерть Светозары в далекой Сибири, как-то связана и с Витольдом, и с ней. С ними обоими.