День Дракона - Вадим Панов

Но каким образом?

Власта проснулась очень рано, задолго до обычного времени пробуждения. Недовольно оглядела напоминающую поле боя постель, поняла, что выспаться сегодня не получится, и отправилась в душ. Пять минут под ледяными струями избавили девушку от тяжести в голове и окончательно прогнали возникшую после неприятного сна вялость. Настроение, конечно, не улучшили, но ведь лилась на Власту обыкновенная вода, а не тонизирующая настойка, так что не стоило ждать невозможного. Девушка сварила себе кофе и уселась за компьютер.

Разумеется, она могла отправиться в Зеленый Дом, ее бы пустили даже в это время, и поработать за терминалом внутренней сети дворца. Из этих машин открывался гораздо более широкий доступ, нежели с удаленных компьютеров. В Зеленом Доме Власта могла покопаться во всех, в том числе и закрытых, базах архива Люди, но она понимала, что подобный шаг может вызвать подозрения. Нормальная жизнь во дворце начиналась с восьми утра, сама Власта никогда не появлялась в Зеленом Доме раньше десяти, значит, нужно ждать.

«Вызвать подозрения… Такое чувство, будто ты делаешь что-то незаконное!»

«Это не так!»

«Тогда чем ты занимаешься? Почему таишься?»

Только злость на себя. Или из-за жестко поставленного вопроса, или из-за невозможности ответить на него. Ответить так, чтобы успокоиться.

«Если в просьбе Витольда есть нечто подозрительное, тo зачем ты ее выполняешь? Если нет, то откуда взялись эти ощущения и почему ты кажешься самой себе преступницей?»

Власта запуталась. Пару раз она бросала работу, отходила от компьютера и начинала звонить Ундеру — его телефон был отключен. Девушка злилась, пинала ногами диван, кресла, стискивала кулачки и… и возвращалась за стол.

«Теперь мне самой интересно, что произошло в Сибири! Понятно? Самой! Я хочу выяснить это для себя! А потом решу, что делать дальше. И Витольду я еще ничего не сказала, так что я ни в чем не виновата!»

И пальцы вновь бежали по клавиатуре, на экране открывались все новые и новые сайты серверов Тайного Города, но сколько-нибудь интересная информация не появлялась. Лишь на каком-то из человских сайтов удалось прочесть о «котлах» из странного металла, которые то ли вылезали из земли, то ли, наоборот, вгрызались в нее. Через пару часов блуждания по сети Власта поняла, что если о Вилюе и есть какая-то информация, то она спрятана в закрытых файлах Великих Домов и надо ехать во дворец.

— Да, это я, — отозвался Мечеслав, поднося к уху трубку телефона.

Совещание закончилось с полчаса назад, и барон как раз направлялся в Лосиный Остров, дабы лично сообщить королеве о достигнутых договоренностях.

— Твой вчерашний приказ, барон… — неохотно протянула Милана. — Насчет наших…

Воевода перешла на «ты», но Мечеслав понял, что она не грубит. Милана расстроена. И отнюдь не тем, что барон в очередной раз уел ее, а тем, что оказался прав. Для воеводы, как и для любого военного, идеалы значили чуть больше, чем для политиков, и факт неверности Зеленому Дому бередил ее душу кровоточащей раной.

Барон, который по обыкновению сам управлял машиной, сбросил скорость, перестроился в правый ряд и негромко сказал:

— Я слушаю.

Служба внутренней безопасности сработала оперативно. Разумеется, сначала на ее сотрудниц просыпался целый ворох информации о проявленном интересе к смерти Белой Дамы. Любопытство всегда считалось среди зеленых ведьм добродетелью, а потому такой факт, как внезапное путешествие в Сибирь целого отряда Дочерей Журавля, они не могли оставить без внимания. К фатам, принимавшим участие в операции, обращались не один раз. И не два. Их терзали и во дворце, и в клубах, и домочадцы и сослуживицы, и подруги, и родственницы. Но барон, прекрасно знающий своих красавиц, приказал внутренней безопасности не реагировать на сплетниц, жаждущих получить информацию для банального пересказа товаркам, а искать устойчивый интерес к событиям. Выслеживать тех, кто, задав вопрос, продолжит поиски другим способом.

И вот устойчивый интерес обнаружен.

— С самого раннего утра с ее компьютера идут запросы о Вилюе и любых событиях, с ним связанных. Она искала и у нас, и у челов, затем примчалась во дворец, засела в библиотеке и продолжила поиски. Попросила подменить ее в лаборатории.

Мечеслав подавил тяжелый вздох.

Власта. Одна из самых одаренных молодых волшебниц. Одна из тех, в чьей судьбе можно было предугадать королевскую корону. Красивая, умная, хладнокровная, пользующаяся авторитетом среди сверстниц.

И барон, и воевода прекрасно понимали, что следует делать дальше. Но Милана молчала, сейчас она была даже рада, что не руководит операцией и не ей отдавать отвратительный по своей сути приказ.

— Установите за Властой постоянное наблюдение, — жестко приказал Мечеслав. — Обыщите квартиру. Проверьте контакты. Через час я хочу знать о ней даже то, чего она сама о себе не знает.

* * *

Муниципальный жилой дом, г Москва, Звенигородское шоссе,

9 августа, среда, 12:31

— Значит, во всем виновата старушка? — кисло осведомился Урбек.

— Ведьма, тренер, адназначна ведьма! Клянусь хвостом Спящего! — Для пущей убедительности Булыжник выпучил на шаса глаза. — С виду старая, но как взяла она меня за глотку невидимо, как давай терзать! Я чую только пальцы холодные, сказать ничего не могу, верных бойцов на помощь позвать не могу, только делаю, что она велит…

— И голем с ней был?

— Чудовище, тренер, адназначна чудовище! Она ему как скажет: «Фас!», а он как бросится! Едва воинов моих храбрых не поубивал! Трубке бутсу прокусил ваще! А мы стрелять, стрелять! Умри, кричим, зверь опасный…

На этот раз, вопреки опасениям дикарей, ругаться Урбек не стал. Красные Шапки, проявив несвойственную сообразительность, не поехали на Левобережную, а, отъехав пару кварталов от дома молодого мастера артефактов, остановились, позвонили шасу и изложили свою историю. Выслушав диковинный рассказ о кошмарных событиях посещения квартиры Итара и, главное, об отсутствии положительных результатов поездки, барыга промолчал. Нет, выругался, конечно, для порядка, но и только. Рассказ заинтересовал Урбека настолько, что он велел безмозглым помощникам оставаться неподалеку и примчался на Звенигородское шоссе лично. Отозвал уйбуя в сторонку и теперь выслушивал историю в лицах.

— Бойцы мои храбрые кричат, что делать, не знают, пули от чудовища отскакивают, и я тогда приказываю: не жалейте себя, воины…

Булыжник стыдился своего невольного пособничества ведьме, а потому как мог приукрашивал повествование, выпячивая на первый план свою удаль и командирскую сметку. Впрочем, последние слова уйбуя Кумар слушал невнимательно.

В отличие от Красных Шапок, Урбек уже знал, что Зеленый Дом разыскивает Шуму-Шуму. Которую нашли привязанной к батарее в квартире Итара. После чего она загипнотизировала вожака дикарей и сбежала. Цветастые подробности, сыпавшиеся из Булыжника, будто из рваного мешка, Кумар оставлял без внимания, в героическую битву с чудовищным големом не верил, но те реальные факты, которые изложил уйбуй, ясно показывали, что безобидная побирушка проявила себя в несвойственной манере. Шума-Шума даже от человских хулиганов не могла отбиться, чего уж говорить о гипнозе, атаке Шнырька и бегстве старухи через балкон! Не зря, выходит, ищут ее зеленые. Ох не зря!