Черный лебедь - Владимир Колычев

– Странно, вроде бы включала сигнализацию.

Это была Евгения Эдуардовна.

– А может, и не включала.

Мужской голос растворился в шорохе одежд, в которых попыталась затеряться Настя. Не мудрствуя лукаво, она залезла в шкаф-купе, осторожно задвинула за собой дверь.

В шкафу она не могла слышать, о чем говорят мужчина и женщина. Но, видимо, сама судьба хотела, чтобы она стала свидетелем их разговора. Они вошли в спальню.

– Может, не надо? – спросила Евгения Эдуардовна.

– А если я соскучился? – Голос мужской, но гораздо более густой и грубый, чем у Кирилла.

И самоуверенности в нем на порядок больше.

– Соскучился. Что, эта не развлекает? – В ее голосе легко угадывалась обида.

– Развлекает. Но после свежего яблочка иногда хочется сухофрукта.

– Это я-то сухофрукт? Ну, спасибо тебе.

– Да пожалуйста, мне не жалко. Ну чего стоишь? Раздевайся.

– А ты не командуй.

– А ты не возникай.

– Не надо.

– Но ты же сама хочешь.

– И все равно не надо.

– Тогда я ухожу.

– Не надо.

Шепот, шорох, возня, скрип кровати, непроизвольные стоны. И все время, пока длилась любовная сцена, Настя чувствовала себя вполне комфортно. Пока раскачивается постель, в шкаф никто не полезет. Но вот все закончилось. Настя напряглась.

– Может, все-таки вернешься? – спросила Евгения Эдуардовна.

Судя по всему, она так и осталась в постели со своим любовником.

– Я же вернулся, – насмешливо сказал мужчина.

– На пару часов. Снова уйдешь к этой. Чем она лучше меня?

– Молодая она, свежая. Ты еще пока тоже ничего. Пока. А лет через десять как выглядеть будешь? То-то же. А Катя еще долго молоденькой будет. Да и люблю я ее.

– А как же я?

– Кажется, мы давно обсудили этот вопрос.

– Но, может быть, ты изменишь решение?

– Нет. Ты же знаешь, я не меняю решений.

Настю покоробил цинизм незнакомца. Бросил Евгению Эдуардовну из-за какой-то молодухи, но продолжает ходить к ней. Сухофруктов ему захотелось. Мог бы как-нибудь помягче обозначить свою мысль. И свое «свежее яблочко» мог бы не нахваливать. Одним словом, скотина. Настя представила себя в такой же ситуации, в какой сейчас находилась Евгения Эдуардовна. Вадим живет со своей стервой, но иногда ходит к ней поразвлечься. Да она бы его прогнала! А может, и нет. Возможно, и приняла бы – в надежде, что Вадим не захочет уходить от нее. И Евгения Эдуардовна не хотела терять своего мужчину, изо всех сил держалась за него.

– Знаю. Но ты мне очень нужен.

– У тебя есть Сева. За него и держись.

Настя не видела говорившего мужчину. Но хорошо представляла кривую ухмылку у него на лице.

– Сева. Ты же знаешь, он меня очень обидел.

– Когда это было. А я тебя обидел сейчас. Или нет?

– Или да.

– И меня ты ненавидишь?

– Да, но не очень. Пока не очень. Ты еще можешь вернуться.

– А если нет, то ты мне отомстишь, да?

– Отомщу.

Мужчина общался с Евгенией Эдуардовной в шутливой форме, зато она говорила жестко и всерьез. Только он, похоже, совсем ее не боялся.

– И это после того, что я для тебя сделал?

– Что ты для меня сделал?

– Севе твоему отомстил. А дело свое ты на какие шиши открыла, а? Куда золотые червонцы пошли?

Настя пожалела о том, что при ней нет диктофона. Можно было использовать в этом качестве мобильник, но, во-первых, трех минут памяти будет явно недостаточно, а во-вторых, качество записи будет ужасным. К тому же включение функции на мобильнике будет сопровождаться предательским писком – так и рассекретить себя недолго.

– Я всего лишь восстановила справедливость.

– Ну и что бы ты делала без меня и моих пацанов, а?

Была у Насти мысль, что Евгения Эдуардовна причастна к похищению сокровищ. И вот эта версия подтвердилась. Не могла она справиться в одиночку, но, оказывается, у нее были помощники. Оказывается, не прост был человек, с которым она жила в то время. Мало того, что нападение на квартиру организовал, так еще и Игорька убил, чтобы Севу подставить. Так блестяще опасный номер мог отработать только профессионал.

– Ты хотела золото, ты его получила. Ты хотела, чтобы Севу закрыли, так он все четыре года отмотал.

– Отмотал. А вернулся к этой.

– Но так и ты не одна жила.

– С тобой, Гоша, жила. Очень хорошо жила. Ну зачем ты к этой ушел?

– Значит, так надо.

– Тебе надо. Все у меня забрал.

– Что я у тебя забрал? Бизнес? Так у тебя фирма конкретная, квартира наша. Помнишь, как мы за нее воевали, а? Козла того хлопнуть пришлось, чтобы не возникал.

Настя не могла знать, какого именно человека Гоша назвал козлом, но уже поняла, что дело для него закончилось очень плохо. «Хлопнуть пришлось...» Слышала она, как трудно бывает расселить коммунальную квартиру. Люди, как правило, большую площадь требуют, а кто-то вообще отказывается съезжать. Видимо, Гоша знал, как решать нестандартные проблемы.

– Зачем ты мне об этом напоминаешь? – с явным недовольством спросила Евгения Эдуардовна.

– А затем, чтобы помнила. – Голос мужчины затвердел, ожесточился. Интонации приняли зловеще-угрожающие обороты. – Мы с тобой, Женечка, кровью повязаны. Игорек – он же не только на мне, он еще и на тебе висит. И Майя тоже на тебе.

Настя затаила дыхание. Судя по всему, разговор подходил к кульминационной точке. Лишь бы только Евгения Эдуардовна его не свернула. Впрочем, и без того уже все ясно.

– Неправда, я ее не убивала, – внешне спокойно, но с внутренним напряжением сказала она.

– Своими руками – нет. А так – да. Ты хотела ее смерти.

– Одно дело хотеть, другое дело – убивать.

– Если б ты не желала ей смерти, у нас бы ничего не вышло. Ты же знаешь, все на волоске висело. Макс все понял, он не хотел с ней оставаться. Его удержала сила твоей мысли.

– Но убили его руки твоих гоблинов.

– Ну зачем ты так? Сколько раз эти гоблины отбивали наезды на твой бизнес.

– Да, но рулил ими ты. Ты взращивал мой бизнес. Чтобы затем его отобрать.

– Ты не можешь меня ни в чем упрекать. Я постелил соломки под твою мягкую попку. Теперь твой Сева вдовец, теперь ты можешь выйти за него замуж.

– Ты все предусмотрел. Ты даже трупы перезахоронил, чтобы их можно было найти. А если Севу за убийство посадят?