Как в первый раз - Дженнифер Доусон

– Тебе не нравится… Эван. – Пенелопа снова икнула.

– Сейчас – не нравится. Но когда-то очень даже нравился. Только он не обращал на меня ни малейшего внимания. Да-да, совершенно не замечал.

– Но Эван и на меня никогда не обращал внимания. Все это знают.

Софи покачала головой.

– Пен, тебе предстоит еще очень многое узнать о мужчинах! Поверь, обращал. Он все время на тебя смотрел. И дергал за хвост. И дразнил. А я тааааак завидовала!.. И если бы я тогда узнала, что он водил тебя в подвал Донованов и щупал… Ну, вряд ли мы бы сейчас с тобой дружили.

– Я не знала… – прошептала Пенелопа.

– Не знала?.. А как по-твоему, почему Ким Росси тебя так ненавидела?

– Я не знала, что она меня ненавидела, пока Эван не сказал.

– Я на девяносто процентов уверена, что она даже обдумывала твое убийство, – заявила Софи.

Пенелопа утерла слезы.

– Не понимаю, какое все это имеет значение…

– Я сейчас пытаюсь предоставить тебе доказательства, которые ты так ищешь. Эван всегда питал к тебе слабость. И никогда не относился к тебе так, как к другим женщинам. А стоит за ним понаблюдать – и становится очевидным, что он любит тебя. Да я бы боготворила того парня, который так на меня смотрел бы.

У Пенелопы перехватило дыхание.

– А как… Как именно он на меня смотрит?

Софи криво усмехнулась.

– Смотрит так, как будто он месяц не ел, а ты – сочный бифштекс. Смотрит так, как будто ты – единственная женщина в мире.

– Эван так на меня смотрит?.. – изумилась Пенелопа.

– Да, так и смотрит. – Софи улыбнулась. – Ты просто слишком занята своими таблицами и графиками, чтобы это заметить.

Что ж, Софи, наверное, права. Она изо всех сил старалась не обращать на Эвана внимания, опасаясь, что кто-нибудь догадается о ее сокровенной тайне. Сжав руку подруги, Пенелопа сказала:

– Спасибо тебе, Софи.

– Пожалуйста, дорогая.

Пенелопа провела пальцем по ободку стакана.

– А ты действительно думаешь, что мне нужно родить от него детей?

Софи рассмеялась.

– Да, я действительно так думаю.

Пенелопа вздохнула с облегчением – словно исчез тяжкий груз, лежавший у нее на сердце столько недель. Глаза же ее наполнились слезами радости. Наконец-то после стольких дней и ночей внутренней борьбы и терзаний она распрощалась с призраком прошлого, с той давней роковой ночью, когда они с Эваном были всего лишь детьми, слишком глупыми, чтобы понимать, что они значили друг для друга. И ей окончательно стало ясно: она любила Эвана, а он любил ее, поэтому им следовало быть вместе.

– Эван… – Тихий шепот ворвался в его беспокойный сон. Он мгновенно проснулся, моргая в темноте. Он не знал, когда задремал, но сейчас оказалось…

Да-да, возле кровати стояла Пенелопа, залитая лунным светом, и от ее темных волос исходило какое-то потустороннее сияние.

– Ты вернулась?.. – произнес он хрипловатым со сна голосом.

Она кивнула.

– Вернулась и готова поверить.

Он перекатился на спину.

– Правда?

Она взобралась на него сверху и оседлала.

– Ох, Эван, я так тебя люблю!..

И в тот же миг его захлестнуло ощущение счастья – самого настоящего.

– А я люблю тебя, Пенелопа, – прошептал он с улыбкой.

Она склонилась над ним и прошептала в ответ:

– Прости меня, Эван, я была не права. Я сбежала, потому что испугалась. Но обещаю загладить свою вину.

– Я тебя не виню. Ты… – Тут она поцеловала его в губы, и он с удивлением пробормотал: – От тебя пахнет… виски.

– Уже немного протрезвела. Настолько, чтобы понять, какой была дурой. – В темноте ее голос звучал особенно мягко. – Я хочу, чтобы ты знал: дело вовсе не в тебе. Просто мне было очень трудно поверить, что я заполучила мальчика своей мечты. Я сомневалась в себе, а не в тебе.

Он провел пальцем по ее щеке.

– А ты девочка моей мечты, ты это знаешь?

– Знаю, – ответила она, и он не увидел в ее глазах ни тени сомнения.

– Значит, теперь веришь?

– Верю, – кивнула она.

В ее глазах светились любовь и вера, и наконец-то, после всех этих лет, Эван успокоился. Он вернулся туда, где ему и следовало находиться все время.

– Начиная с этого дня, Эван, прошлое останется там, где ему и место, – оно останется в прошлом. Тебе отпущены грехи, совершенные семнадцатилетним юношей, только что потерявшим отца. Я должна была простить тебя уже давно.

– Мне по-прежнему ужасно жаль, что я сделал тебе так больно.

Она поцеловала его в губы, затем выпрямилась и, стянув с себя футболку, бросила ее на пол.

– А мне жаль, что делала тебе больно. – Она снова наклонилась и снова его поцеловала, на сей раз – неистово и страстно.

Он зарычал и опрокинул ее на спину.

– Ты нужна мне, Пенелопа!

– А ты нужен мне. – Она приподняла бедра, и он стащил с нее шорты и трусики. – О, Эван, я безумно хочу тебя…

– А ты… Ты выйдешь за меня замуж? – Он пристально посмотрел ей в глаза.

Она на мгновение замерла.

– Ты что, хочешь на мне жениться?

– Женился бы сию же секунду, будь это возможно по закону. И если бы я не думал, что втайне ты мечтаешь о грандиозной свадьбе, то умыкнул бы тебя в Вегас и обвенчался бы в первой же попавшейся часовне.

На губах у нее заиграла улыбка.

– Почему ты решил, что я хочу грандиозную свадьбу?

Эван засмеялся.

– Потому что я знаю тебя. И знаю, что иногда тебе все-таки хочется оказаться в центре внимания.

Теперь Пенелопа смотрела на него с любопытством.

– Но почему ты так думаешь?

Эван прыснул.

– Думаешь, я никогда не замечал, как ты распаляешься при мысли, что за нами, возможно, наблюдают?

Пенелопа громко расхохоталась.

– О, Эван, ты ужасен!

Он легонько ущипнул ее.

– Мне казалось, я задал тебе вопрос, Пен.

– Да, я выйду за тебя. – Она привлекла его к себе.

– Я надену тебе на палец кольцо сразу же, как только вернемся в Чикаго.

– Вот и хорошо. – Она расплылась в улыбке, потом вдруг заявила: – А ведь я давно это знала.

– Знала… что?