Холодный ветер среды - Соня Субботина

что Марго села прямо на грязный пол коридора и прислонилась спиной к двери. Отвратительная звукоизоляция. После небольшой паузы голос раздался вновь. – Я написала Луле, что ты приболела. Никто тебя не будет искать.

– Если ты пришла меня обвинять, то не надо, я с этим и сама прекрасно справляюсь.

Ира размазала слезы по лицу – хорошо, что краситься не стала, – встала с кровати и села на пол в части комнаты, которую можно было бы назвать прихожей. Теперь они с Марго сидели спиной к спине, разделенные тонкой дверью, которая так и не смогла защитить Иру от внезапных вторжений. Вишневская понимала, что Марго ничего не стоит использовать ключ от всех дверей и войти в комнату, но только она не учла, что на свете еще остались люди, уважающие личное пространство других.

– Я пришла тебе помочь.

– Почему я должна тебе верить?

– Когда я была примерно того же возраста, что и ты, с моей лучшей подругой случилась одна не очень приятная ситуация, похуже пары слитых фото. Ты не думай, я не пытаюсь обесценить то, что произошло с тобой. Это ужасно. Просто… парня того так и не наказали… – Марго поняла, что плачет, и поспешно вытерла слезы, – а я в тот день поклялась, что буду помогать каждой девушке в беде, кому понадобится моя помощь. Морально. Психологически. Юридически. Мне осталось отучиться последний год, и я наконец-то смогу помогать девушкам не только как девушка, но и как дипломированный специалист.

Вместо ответа дверь с тихим скрипом открылась. Марго от неожиданности чуть не рухнула в комнату, но смогла удержать равновесие и вместо падения поднялась. Когда она обернулась, то увидела стоящую на пороге зареванную Иру, которая тут же бросилась ей в объятия.

Ире всегда хотелось, чтобы вместо вечно ноющей и недовольной Кати у нее была старшая сестра, которая может помочь советом или делом в любой ситуации. Сестра, к которой не стыдно прийти, сколь бы неловкой ни была проблема. Сестра, которая ни за что не выдаст ни один из твоих секретов родителям. Сестра, которой она изо дня в день старалась быть для Кати, несмотря на ее вечные обиды и истерики. Сестра, которая никогда не наябедничает на тебя родителям. Сестра, в которой она так отчаянно нуждалась. И сейчас в Марго она увидела именно такого человека.

– Моя бедная девочка… – прошептала Марго, поглаживая Иру по спине и сглатывая подступивший к горлу ком. Не разрыдаться самой в такой ситуации было невозможно, но она попыталась держать себя в руках, хотя сердце в эту секунду разбивалось на куски. Какая же низость, мерзость и подлость. Ни одна девушка не должна проходить через подобное. Марго вновь тихо заплакала.

– Ладно, теперь верю, – буркнула, немного успокоившись, Ира. Сколько бы она ни рыдала (а с момента дискотеки, кажется, она выплакала больше, чем за все семнадцать лет жизни до этого момента), легче от этого не становилось, тогда чего зря тратить слезы?

Прежде чем Марго заговорила вновь, они сели бок о бок на кровать. Ира старалась не смотреть на свою посетительницу, особенно на руку, где красовалось помолвочное кольцо, которое Марго постоянно крутила, как будто в любую секунду была готова снять его и выкинуть в открытое окно, а лучше с обрыва в море.

– По фотографиям непонятно, что это ты. Мало ли тут девочек с темными волосами?

– Тогда почему ты сидишь рядом со мной? – грустно усмехнулась Ира.

Сообщение точно с таким же содержанием, что и слова Марго, отправила ей Настя. Ну да, конечно. Где гарантии, что никто больше ее не узнал? Какой же стыд и позор… лишь бы Максим не видел этих фото. Лишь бы они не смогли выбраться за пределы школы и попасть в руки одноклассникам, знакомым и родителям. Если Саша оказался способен на такую низость, то где гарантии, что он ограничился всего лишь аирдроп-рассылкой в столовой и не пошел дальше по спискам ее друзей и подписчиков в соцсетях? А гарантий никаких! А там ведь сотни человек! У нее даже ректор и декан лечебного факультета местного меда уже в друзьях есть! А если они увидят эти фото? Ничего не скажешь. Хороша абитуриентка. Какой же отпечаток на репутации это оставит на всю оставшуюся жизнь? А если узнает отчим?.. Страшно представить…

Ей никогда не было дела, что о ней подумают другие, но раньше и не из-за чего было переживать. Она была чиста и незапятнана, как блестящее стеклышко. А теперь на ней отпечатки чужих рук, которые она так и не смогла отмыть, как бы ни пыталась.

Но ничего из этого Ира не произнесла вслух, просто молча сидела, вновь загнанная в ловушку своих тревожных мыслей, не в силах выбраться из нее. Мысли сменялись, как кадры ускоренной съемки, и каждая следующая утягивала Вишневскую в пучину самокопания и самобичевания все глубже и глубже. Рука потянулась к бальзаму для губ. Ира надавила на тюбик и поняла, что очередной закончился.

– Потому что ты сбежала из столовой. – Марго за шкирку вытащила Иру из омута темных мыслей, как котенка, которого пытались утопить, из ведра с водой. – И потому что я достаточно с тобой общалась, чтобы увидеть треугольник из родинок на спине. Обычно люди не обращают внимание на подобные вещи, а я вот да.

– И где гарантия, что другие также не узнают меня?

– Сейчас ты носишь закрытую одежду, никто ничего не сможет подтвердить. Думаешь, хоть кто-то помнит, что видел две недели назад? Я тебя умоляю, они даже не вспомнят, что ели сегодня на завтрак, а у нас каждый день подают одно и то же, – попыталась разрядить обстановку шуткой Марго, на что Ира слегка улыбнулась лишь из вежливости.

– Все равно слишком неубедительно.

– Не накручивай себя, не сказала бы, что ты здесь общаешься с большими количеством ребят. Обычно большинству до других совсем нет дела. Как часто ты сама смотришь на родинки других людей?

– Мне кажется, все уже узнали, что это я. Я боюсь выйти из комнаты и услышать вслед, что я шлюха. И боюсь, что это как-то дойдет до Келли и у меня будут серьезные проблемы…

Она хотела добавить «и одна в комнате оставаться тоже боюсь», но осеклась. Ужасная, просто отвратительная ситуация, из которой Ира не видела ни единого выхода. Некуда бежать, негде спрятаться. Уже не затеряться в толпе, потому что она ополчилась против тебя. И в комнате не отсидишься, потому что безопасное гнездышко уже давно таковым не является.

– Каждый,