Прогнивший трон. Крипты Терры - Крис Райт

— Ему нельзя позволять жить, — произнес он, не пытаясь, однако, опустить клинок на шею ксеноса.

— Верно, но он умрет не от твоей руки. — Рассило была столь же собрана, как и всегда; ее жесткий голос далеко разносился под гулкими сводами. — Это существо принадлежит Священным орденам.

— Это Дворец, леди-инквизитор.

— Неважно.

Спиноза не могла поверить своим ушам. Хазад упала на колени, прижимая руки к какой-то свежей ране, полученной в последние мгновения схватки, а Лерментов казался просто вымотанным и растерянным. Только Кроул сохранял какое-то подобие уверенности, стоя с револьвером в руке рядом с Ревом.

— Не будь дурой, Адамара, — сказал он. — Ты проиграла. Мой совет: не зли этого парня.

Рассило даже не посмотрела на инквизитора. Ее суровое лицо будто окаменело от концентрации внимания.

— Убери клинок, — обратилась она к кустодию. — Можешь не сомневаться, если ты попытаешься убить ксеноса, я открою огонь.

Спиноза неуверенно шагнула вперед. Ее крозиус был все еще активирован и трещал разрядами молний.

— Миледи… — начала она, не особо представляя, к кому из двух инквизиторов ей сейчас следует обращаться.

— Тихо, дитя, — огрызнулась Рассило, — ты из ордо. Выполняй свой долг.

Долг. Спиноза поклялась честью подчиняться командам старших по званию. Этот инстинкт был выработан в ней годами психоподготовки. Прежде чем она успела подумать, рука будто сама по себе сжалась на рукояти Серебряного, готовая пустить его в ход, а взгляд сам собой переметнулся на громадную фигуру в роскошной броне, по-прежнему нависавшую над неподвижным телом ксеноса.

Но потом наваждение спало. Кроул рассмеялся — тем же сухим, скрипучим смехом, что она слышала в его личном кабинете, одновременно циничным и искренним.

— А я-то грешил на Квантрейна, — сказал он, аккуратно перезаряжая револьвер. — Это имя всплывало раз за разом. Я даже позвал его сюда.

При упоминании Квантрейна Хазад резко подняла голову. Ее карие глаза сверкнули от ярости. Один из штурмовиков Рассило — капитан, судя по знакам отличия на броне, — заметил это и придвинулся ближе к своей госпоже, все время держа кустодия на прицеле.

— Не так уж часто я ошибаюсь, — продолжал Кроул, со щелчком вставляя барабан Радости на место. — Представь себе, что я чувствую, узнав правду.

Он поднял пистолет и выстрелил. Капитан из отряда Рассило получил пулю в шлем и отлетел, ударившись спиной о каменную колонну. Он ошеломленно сел, и забрало отвалилось от креплений, разбитое выстрелом Кроула. Спиноза сразу узнала его лицо — вернее, седеющую бороду, торчащую из-за горжета.

— Айдо Глох, — выдохнула она.

— Как же он мог ответить на вызов? — сказал Кроул, переводя пистолет на Рассило. — Никак. Только на Терре человек, столь известный как Квантрейн, мог никогда не существовать. Или, вернее, делить свою сущность. С тобой, Адамара.

Хазад громко завопила, подняв рычащий от накопленной энергии клинок, и бросилась на Рассило. Ее лицо исказила ненависть. Кроул ринулся вперед, пытаясь вмешаться, но не успел. Леди-инквизитор развернулась и выстрелила. Болтерный снаряд пролетел мимо цели.

Штурмовики открыли огонь по кустодиям, заставив всех пятерых пошатнуться. Глох с ревом поднялся на ноги и бросился на Хазад, стреляя на ходу из автопистолета и доставая боевой нож. Вся комната снова наполнилась шумом и вспышками. Оказавшись между двух огней, солдаты Лерментова беспомощно пригнулись, не зная, где им найти укрытие, пока штурмовики пытались прикончить Кустодиев.

Сначала Спиноза не понимала, что ей делать. Хегайн смотрел на нее, ожидая команды, не уверенный в том, в кого стрелять, но она не могла отдать ее. Глох сцепился с Хазад, размахивая ножом. Рассило куда-то исчезла, словно растворившись среди вспышек света и мелькающих теней. Кустодии снова вступили в бой, убивая штурмовиков своими силовыми алебардами. Долг обязывал Спинозу помогать обеим сторонам, но она до сих пор не могла понять, почему они вдруг начали сражаться друг с другом.

— Приказы, миледи? — спросил Хегайн.

Она увидела, как Глох осыпает ударами Хазад, загоняя ее под выстрелы наступающих штурмовиков. Ассасин была не в том состоянии, чтобы драться, но все равно пыталась это сделать, как и всегда.

— Найдите лорда Кроула и защитите его, — приказала Спиноза Хегайну, поднимая крозиус и направляясь в сторону Глоха, — а я разберусь с великаном.

Кроул проглотил большую дозу мотовина, решив забыть на некоторое время о сдержанности. Бег для него сейчас превратился в апофеоз боли, охватившей его ноги и с трудом работающее сердце, но скорость сейчас была важна, как никогда.

Он просчитался, разоблачив леди-инквизитора, когда ассасин была так близко. Но он только в момент ее атаки на Рассило понял, что это аколит Фелиаса, которая, разумеется, ненавидела Квантрейна настолько, что готова была умереть, но убить своего врага.

Ксенос же, воспользовавшись суматохой, проскользнул сквозь массу резко пришедших в движение тел и скрылся в тенях. Похоже, его жалкое состояние, изображавшее слабость, было иллюзией, искусным спектаклем. И теперь он снова был на свободе и устремился к своей цели.

Вопли и шум битвы стихали вдали. Кроул потерял противника из виду, но теперь все тоннели вели только в одном направлении. Какими бы невероятными способностями ни обладало это существо, Наврадаран наверняка нанес ему серьезные повреждения, которые должны были его замедлить.

Тоннель уходил все глубже под землю, превращаясь в узкий коридор, вырубленный в монолитной скале. Жара здесь была невыносимой, прямо как в Санктуме Империалис. Сводчатые потолки с каждым шагом делались все ниже, сужая проход под давлением колоссальных фундаментов Дворца.

Он остался один. Рев побежал помогать Наврадарану, а куда подевался Горгий, инквизитор не знал. Если бы он тогда успел, то, возможно, позвал бы их с собой, но как раз времени-то на это и не хватило. А сейчас уже поздно об этом думать — он был слишком глубоко в лабиринте тоннелей, оплетающих основание древних гор. Тело явно начинало его подводить. Инквизитор чувствовал, как ноют старые раны, высасывая силы, сражаясь со стимуляторами, наполнявшими кровь.

«Это может закончиться только плохо», — тяжело дыша, подумал он, продолжая из последних сил бежать вперед по тоннелю.

Вниз, вниз и снова вниз. Он следовал за запахом скверны, доверяя инстинктам и не останавливаясь. Инквизитор спускался по винтовым лестницам, пробегал через древние, пустые склепы, мимо крепких запертых дверей, окованных металлом и запечатанных с помощью загадочных рун. На потолке мелькали искры статики, мерцая в кромешной темноте. Он, наверное, спустился на глубину, сравнимую с высотой шпилей, и чувствовал себя как какое-то насекомое, копошащееся в земле вечного царства человека, затерянное под пеплом из печей, в которых это самое царство ковалось.