Няня для сурового папы - Полина Довлатова

данный момент играет с девочками в снежки. Спрятавшись за деревом, кидает снежком в щёлкающую клювом Васю и, задрав голову, заливисто хохочет.

Ну детский сад же. А меня торкает. Так сильно, что хочется прямо сейчас подойти, перекинуть Машу через плечо и молча утащить обратно в спальню. И плевать, что ей пока ещё нельзя, я бы нашёл, чем с ней там заняться и как сделать так, чтобы нам обоим было приятно.

А от мысли, что для Маши сейчас каждое моё действие будет в новинку мне вообще крышу сносит нахрен.

Девственница, твою мать.

У меня этот факт до сих пор в голове не укладывается. Особенно, учитывая то, что изначально я думал о ней, как о городской финтифлюшке, живущей с пристарелым папиком. И тут на тебе, такой подарок.

Не скажу, что для меня вообще когда-то было принципиально, сколько партнёров женщина имела до меня. Я такими вопросами никогда не заморачивался. Но осознание того, что до Маши кроме меня никто никогда не дотрагивался бьёт по шарам мощным зарядом эндорфинов.

Мда, Бурый. По ходу пора признаваться. Влип ты капитально и основательно…

Из-за этой бедовой девчонки у меня внутри всё к чертям с ног на голову перевернулось. Я сам себе не могу ответить на многие вопросы. А некоторые даже задавать боюсь.

Если бы ещё пару недель назад кто-то сказал мне, что я помешаюсь на малолетней взбалмошной девчонке, которая только полгода назад школу закончила, я бы ответил, что мне собственных детей хватает и рассмеялся этому человеку в лицо.

А сейчас вот смотрю на Машу и что-то как-то вообще нихрена не до смеха.

— Ну ты смотри, особо в игры с ней не играй, — буркает Андрей, когда мы уже подходим к небольшой стоянке для квадроциклов и снегоходов. — И поскорее разберись с тем, что у тебя в башке творится. Это не тот случай, когда можно о последствиях не думать.

Не дождавшись моего ответа, Андрей отходит к Нелли, а я раздражённо смотрю ему в спину, хоть и понимаю, что он прав. Просто злит, что он считает, будто я сам этого не осознаю.

— Ну, пошлите уже кататься! Миш, ты чего застыл? — машет мне Маша.

Я поднимаю на неё взгляд. Стоит, улыбается во все тридцать два.

Эта девчонка той ночью не в трансформаторную будку въехала, а прямо мне в рёбра.

И хрен знает, что со всем этим теперь делать. Отпускать не хочу, но и заставить её остаться не имею права.

Я же не дурак, понимаю прекрасно к чему она мне сегодня утром разговор о Питере заводила…

— Так, значит, слушаем все сюда, — громогласно заявляет Андрей. — Вася поедет со мной. Тася с папой, и… Маш, может, ты с Нелли сядешь? Или сама хочешь прокатиться?

— Конечно, я сама хочу, — самоуверенно заявляет Маша, а я тут же бросаю на неё сомнительный взгляд.

Честно говоря, почти все идеи этой бедовой сделать что-то самостоятельно пока оборачивались катастрофой. Исключая, наверное, только готовку.

— Что ты на меня так смотришь? Можно подумать, я впервые эту технику вижу, — обиженно выгибает бровь Маша. — В Зеленогорске я каталась и на снегоходах, и на квадроциклах с Кириллом. У него, между прочим, свой личный квадроцикл имеется. И он меня даже за руль сажал!

Опять этот Кирилл. Еле сдерживаюсь, чтобы глаза не закатить. Вроде уже выяснили, что не папик, а всё равно он меня бесит. При одном упоминании невольно в груди дёргает.

Да, докатился Бурый. Если ты её даже к родственнику ревнуешь, то это точно клиника…

— Ну, раз ты так настаиваешь, — пожимаю плечами. — Потом не зови на помощь, Марья Алексевна.

— А то, что? Спасать не пойдёте, Михаил Валерьевич?

— Да куда уж я денусь. Но тебе скоро мне за «спасания» доплачивать придётся, — ухмыляюсь, надеясь, что Маша понимает мой намёк.

— Ещё посмотрим, кто, кому и за что будет доплачивать, — самоуверенно задирает голову, и, виляя задницей, топает к своему снегоходу.

* * *

Лесная трасса для прогулок на снегоходах в угодье отличная. Полностью безопасная и вся обозначена ярко-синими флажками и указателями, на тот случай, если кто-то заблудится или резко начнется метель.

Нелли и Андрей едут впереди. Маша перед нами с Тасей.

Верхом на снегоходе, да ещё и с этого ракурса она выглядит ещё более соблазнительно. Я даже на пейзажи внимания не обращаю. Только на Машу пялюсь как идиот.

— Папа! Смотри, там белка! — визжит Вася.

— Ммм? Где?

— Вон! Вон!

Кое-как отлепляю взгляд от Маши и смотрю куда-то в лес, куда тычет пальцем дочка.

— Не вижу.

— Да вон же! Ты что вообще ничего не видишь?! Ни зайца не увидел, ни белку! Тебе очки нужны!

Да очки тут не помогут точно…

Мы проезжаем вперед по трассе еще около километра и практически упираемся в склон. Андрей и Нелли ускоряются и в какой-то момент останавливаются, видимо, намереваясь развернуться.

Я смотрю, как Маша тоже поддаёт скорости и почти равняется с братом и его девушкой.

— Марья Алексевна, тормози! Разворачиваться будем!

Она бросает на меня взгляд через плечо. Что-то вертит на руле управления. Затем снова смотрит назад на меня с Тасей, и я замечаю в её глазах панику.

Она что-то кричит, но я не сразу разбираю слова из-за ветра и шума мотора.

— Что?!

— Не тормозииит! — верещит она громче и проносится на всех скоростях мимо Андрея и Нелли прямо к спуску к озеру. — Ааааа! Снегоход, тормозииии!

Твою мать!

Вот так я и знал!

Поддаю газу, сбавляю ход рядом с ошеломлённым братом и передаю ему Тасю.

— У Маши тормоза отказали!

— Может, с тобой поехать?

— Не надо. Я сам. Езжайте назад, а то дети замёрзнут!

Направляю снегоход в ту сторону, куда укатила Маша. Её крик разносится по всему лесу. Благо ей пока удаётся вывернуть снегоход на тропу и не скатиться вниз по склону. Я топлю на максимальной скорости, пытаясь догнать эту бедовую.

— Помогитееее! — орёт она истошно.

— Маш, я позади тебя!

— Миша, помоги мне! — бросает на меня взгляд через плечо. — Я не могу затормозить.

— Слушай внимательно — я подъеду ближе и попытаюсь пересадить тебя к себе. Тебе нужно быть готовой, поняла?

— Ты с ума сошёл? Я боюсь!

— Скорость не