Гибель Богов-2. Книга седьмая. Орёл и Дракон - Ник Перумов

– А разве эти… вредители – не обратили на себя внимание Демогоргона?

– Не совсем, – вздохнул ётун. – Они были хитры и осторожны. Они даже не особенно вредили Древу. Они что-то делали с душами. Одним давали дорогу, другим нет. И шли эти души не куда попало, а в места, потребные Дальним. Мне пришлось потратить немало усилий, пока я не понял, в чём тут дело. И ещё дольше пришлось ждать, пока ты, Хаген, не пришёл ко мне.

– Так это твоих рук дело, великан?! Та засада?

– Частично, – кивнул Мимир. – Бран Сухая Рука был из моего мира, если ты помнишь. Но ты нужен и хозяину здешних мест, Демогоргону. Я лишь использовал выгодный момент.

– Славно, – глухо сказал Хаген, с ненавистью глядя на старого ётуна. – Я сижу у костра со своим убийцей…

– Романтично, но недостойно хединсейского тана, – невозмутимо заметил гигант. – Ты и без того достаточно прожил. И, раз уловка Сухой Руки удалась – значит, ты сделался слаб и твоё время прошло. Я, видишь ли, верю в старые истины – сильному жить, слабому нет. Твой учитель больше тебя не спасает, не продлевает твои дни – и вот ты здесь.

– Хоть я и мёртвый, – глухо начал Хаген, – но я…

– Ты – мёртвый, – перебил Мимир. – А я – живой. Я слуга Сущего, а не кого-то из сил. Поэтому, Хаген из Йоля, выполняй мой приказ.

Ученик Хедина молчал. Кулаки стиснуты, брови сошлись.

– Я хотел бы, – вдруг сказал он, – увидеть мою мать. И жену. И сына. Думаю, этот пустяк не…

– Ты их не увидишь.

– Как? Почему?! – опешил Хаген.

– Далеко не все души остаются здесь, в серых пределах, так надолго, – в голосе старого ётуна прорезалось нечто вроде сочувствия. – Иные – да, пребывают тут вечно. А иные – перерождаются. Они не помнят свои прежние жизни, но…

Хединсейский тан отвернулся. Мимир тоже замолчал, покашливал, шевелил своей палочкой огонь.

– Твои – переродились.

Хаген ощущал, как давным-давно забытая боль в груди вновь ожила, голодным белым волком вгрызаясь ему во внутренности.

– Перерождаются, возникают почками на ветвях Мирового Древа, – нараспев продолжал Мимир. – Однако демоны вмешались и в это.

– И Демогоргон вновь попустил?!

– Долго можно об этом рассуждать, тан. Демоны и творимое ими – часть сущего. В лесах и степях обитает множество существ, которые нам, быть может, неприятны, но без которых погибнут и леса и степи. У демонов своя часть в замысле Творца. В конец концов, не забыл же Он и жуков-навозников.

Демон Пуф вздохнул, ну совершенно по-человечески.

– Напоминает, что нам пора, – Мимир, закряхтев, поднялся. Взялся за громадный топор. – Идём, хединсейский тан. Некоторые битвы – дело живых, а некоторые – мёртвых. Таких, как ты.

– Кто враг? Те маги?

– Они, к несчастью, очень далеко. – Мимир потушил костерок одним взмахом плаща. – Нет, у нас более близкая цель.

– А… потом? – вполголоса спросил Хаген.

Великан не ответил. Широко шагал вдоль ветви, направляясь в самую гущу здешнего «леса». Воздух сделался тяжёл и недвижим; а, может, это только казалось Хагену. Демон Пуф плыл следом, подобрав лапы; двигался он, словно его крошечные собратья в обычных мирах, выпустив насколько возможно длинную паутину, тащившую его вперёд, хотя никакого ветра хединсейский тан не чувствовал.

Вокруг, за густой листвой, Хагену чудилось множественное движение, шевеление, шуршание; там, укрытое от взоров, как будто рылось великое множество то ли мышей, то ли крыс.

Демоны, обсевшие Древо Миров.

– Мы должны пресечь то, что им удалось тут укоренить, – на ходу проговорил Мимир. – Тех демонов, изменённых, что служат теперь не Древу, не есть его часть, а Дальним и их подельникам. Есть с кем сразиться мне, живому, и с кем тебе – мёртвому.

– Это с кем же?

– Демоны и чары. Я могу биться с первыми, но сквозь вторые прорваться предстоит тебе. А за чарами – возмущение пространства, портал, ведущий из владений Соборного Духа обратно в смертные пределы. Даже я считал, что это невозможно… пока не увидел собственными глазами. Демоны каким-то образом собирают души, направляют… куда им нужно. Такое не проделаешь мимоходом; нужно, чтобы задрожали сами основания бытия. А по мере того, как ширились распри, вызванные тем, что Хедин и Ракот боялись лишний раз пошатнуть Весы, эти основания как раз и дрожали всё сильнее и сильнее.

– Ты неправ, мудрый Мимир, – мрачно возразил Хаген. – Проще простого валить всё на Нового Бога, на Познавшего Тьму. А кто ему помог в его трудах? Может быть, ты? Может, твои слуги? Кстати, а Бран Сухая Рука не сможет присоединиться к нам? Он ведь тоже мёртвый, насколько я понимаю?

– Бран Сухая Рука мёртв, – сухо кивнул Мимир, продолжая шагать. – И участь его совсем иная. Он поможет нам, да… но ему и платить самую большую цену.

– Не слишком-то завидна участь быть подручным хранителя Источника Мудрости, – не сдержался Хаген.

– Не слишком, – согласился Мимир. – Но такова требуемая цена. Смотри, вон, там, впереди!..

Ближе к стволу Древа стало несколько светлее – всё те же серые сумерки, лишь немного поярче. Демон Пуф вздохнул над их головами и с готовностью спустил вниз две паутинных петли.

– Влезай, – велел Мимир. – Нас перенесут через первую стражу. Вторую я приму на себя. Ты не сможешь им противостоять. Дальше – третий барьер, и там уже справляйся сам, прорвись сквозь чары и уничтожь портал. Маг Хедин хорошо учил тебя, Хаген из Йоля, ты справишься. Что это за чары – в точности сказать не смогу, никогда не подбирался достаточно близко, да и не волшебник я в вашем смысле. Мой враг сегодня – демоны. А чары – тебе.

– Хорошо, – кратко отмолвил Хаген, продевая плечо в петлю. – Трогай, что ли, Паф?..

– Пуф. Он очень обижается, если его кличут как-то иначе, – строго поправил тана Мимир. – Удачи тебе, хединсейский тан.

Серые сумерки раздвинулись, ветвь бесшумно ушла из-под ног.

Раздувшись и выпуская пред собой паутинные вервия, демон Пуф медленно и осторожно пробирался вперёд, словно призрак. Широкую, так, что по ней можно было спокойно шагать, ветвь великого Древа окружал плотный клубок сплетшихся демонов, напоминавших сейчас густой жучиный рой. Блестели панцири, шевелились жвалы, пощёлкивали клешни, горели многофасеточные глаза.

Однако это были не монстры, не чудовища. С чудовищами Хаген сталкивался множество раз; демоны же, казалось, сотканы из сплошной магии. Из овеществлённой силы, которую можно было рубить мечом или пронзать копьём, но, чтобы победить такую тварь, требовалось и кое-что ещё…

Они бесшумно проплыли над «первой стражей»; никто из демонов даже не отвлёкся.

Хаген поморщился – из серой мглы, окутывавшей более тонкие ветви Древа, шёл мерный низкий звук, гудение, жужжание, от чего начинало ломить виски и мутилось в глазах.