Гардар. Книга 2 - Михаил Игнатов

Город пылал уже весь: похоже, что огненный вал разжёг и последние, до этого едва тлевшие, дома на окраинах площади. Пламя стояло стеной за нашими спинами и начинало разгораться там, откуда нападали зелонцы. В Сети я видел, что множество некроголемов осталось там, дальше, отрезанных пламенем и до сих пор двигающихся на площадь прямо по пылающей улице.

Зелонцам пришлось гораздо хуже: ближний к взрыву отряд был окончательно мёртв, на ногах оставался лишь крайний левый, уже добивающий моего Скорпа, да старший магистр-эфирник. Я сбросил транс, собираясь отдать приказ, но опоздал, давильщик меня опередил:

– Залп! В атаку!

– Раиду Опила!

Все планы сражения полетели к тёмным в пасть, но лучшего момента, чтобы переломить всё в нашу пользу и вправду не было. Мы или уничтожим зелонцев, или они завалят нас телами тварей. Раиду Опила!

На счёту была каждая секунда, так что солдаты отбросили и правильный строй, и копья, поодиночке перепрыгивая завалы обломков нашего укрытия и, топча туши, врубались в некроголемов. Бой распался на десятки одиночных схваток. Я лишь успел заметить, что давильщик и огневик, как и договаривались, бежали к четвёрке уцелевших магов.

Вывесил заклинание. Два шага. Восходящий удар в щель воротника костяной кирасы и стального шлема. Проскользнуть за спину падающего некроголема. Наполнить заклинание. В грудь ударил костяной дротик, заставив пошатнуться, но не пробив Доспеха, а спустя секунду зерцало брони уже восстановило ману и я заклинанием Копья сшиб с крыши крайнего дома атаковавшую меня химеру. Подрубил ногу некроголему, оттянул клинок, вскинув его на локоть левой руки, нанёс укол на всю длину Хлыста, будто у меня в руках пехотное копьё и остриё меча вошло в глазницу врагу. Активация заклинания – и набегающих тварей на площади, улицах и ближних домах, до которых я теперь дотягивался, накрыло каменными лезвиями.

Шаг вперёд. Я забрал предпоследнюю треть из Орба, зачерпнул равную порцию из щедро разлитой вокруг ядовитой энергии Истока. Удар эспадоном. Костяк парировал. Повернул клинок, сдёрнув его назад и уведя на новый удар сверху, обманный финт, секущий и некроголема вминает Конфликт. Два шага и я на краю ауры эфирника. Неожиданно он закричал:

– На колени перед Гласом!

Я разобрал голос, щедро сдобренный порцией эфира даже сквозь патоку магического транса. Виски стиснуло болью от работающей защиты амулета, а я ответил молнией, увязшей в защите зелонца. Другого я и не ожидал, но не попробовать было бы глупо. Слишком давно Гардар и Зелон не встречались в схватке: вдруг бы в его защите нашлась брешь?

Я, практически калека, которому недоступны тонкие манипуляции потоками, сумел достаточно развить ауру и стать мастером. Мне стали по силам новые сложные и мощные боевые плетения в обеих моих стихиях: Молния, Пролом, Притяжение, Град. Но Воздух, построенный только на плетениях, бесполезен против зелонца. Пролом? Будь против меня равный мастер, я бы не сомневался. Магистр – попробовал бы. Но он – старший магистр. Даже Средоточие, делающее меня эрзац-магистром, не уравняет наши шансы. Всё повторяется: одна надежда на простые заклинания Земли, в которые я волью остатки резерва маны, да на простую сталь.

Короткий взгляд по сторонам и я увидел, что парни рубились, сойдясь с зелонцами лицом к лицу: два отряда, большой и малый, накрытые защитой Сигн. Там всё решает честная сталь и Исток, что заливает площадь потоками маны, вливая её в амулеты парней. А значит, Гвардейца, свою надежду в схватке с таким могучим противником, я просто не имею права трогать – он единственный шанс моих товарищей. А Скорп уже уничтожен, дорого обменяв своё существование.

Теперь я глядел только на эфирника. На площади было светло как днём, позволяя рассмотреть его в деталях. Одет вражеский маг был слишком легко для сезона зимы, словно сойдя со страниц книг о погибшем Артилисе: длинная мантия изукрашена золотом и оторочкой, широкий пояс, нет ни плаща, ни оружия, лишь в руке короткий жезл. Тратит силы на защиту от холода? Голова непокрыта, на вид лет пятьдесят, седые волосы, а костистое, словно у некроголема, лицо искажено ненавистью.

Короткие секунды передышки окончились, и я снова услышал тягучие, медленные слова, наполненные силой эфира:

– Пади… ниц!..

Меня, даже под защитой выпускного амулета пригнуло чужой волей, виски смяло болью, словно шлем превратился в обруч. Вот только когда-то давно я уже стоял напротив Инквизитора, пришедшего из тёмных миров. Он, прошедший ритуалы своего демиурга, сам стал ходячим воплощением эфира, способным одним взглядом обращать в бегство малодушного. Я – не таков. Там, далеко за моей спиной под стенами Пеленора лежит мёртвая Маро. Этот старик станет отличной платой за неё.

Я бегу вперёд, но в Сахе кажется, что едва двигаюсь. Шаг вперёд. Твоё ментальное давление – ничто! Губы сами шепчут:

– Раиду Опилу!

Наши ауры соприкоснулись, смешались искажаясь. Хлыст растаял, а эспадон упал на тушу мёртвой химеры.

Разница сил оказалась слишком велика. Плевать.

Два шага вперёд, и я подхватил меч в руки. Спасибо учитель Версус. Ваши уроки дадут шанс ученику отомстить.

Мою ауру сжало в минимальный объём давлением чужой силы. Дальше локтя от тела невозможно было вывесить заклинания – там уже начиналась аура эфирника. Ничего, мне хватит. Враг отбросил в сторону свой жезл, словно это бесполезная игрушка, вскинул руки:

– Подчинись! Подчинись! ПОДЧИНИСЬ!

Каждый новый его возглас словно вибрировал в груди, отдавался болью уже не только в голове, но и во всём теле, но я упрямо делал шаг за шагом. Справа встал огромный столб огня, опалив щеку даже через металл шлема, но я не рискнул скосить глаза. Это основа сопротивления ментальным приказам: никаких сомнений, малейшая их тень – и я замру или вовсе брошусь бежать. У меня нет надежды на амулет, он явно не поднял мою защиту на уровень противника. Я могу надеяться только на себя. Я не подчинюсь. Маро, этого не случится!

Зелонец бросил попытки навязать мне свою волю и вспомнил, что у него есть и боевые заклинания. Но поздно, поздно! Плохо десятки лет командовать безответными некроголемами или химерами, приказывать послушным жителям, с детства подчинённым эфиром, а затем столкнуться с боевым магом и вспомнить, что у твоей стихии не так много заклинаний для сражения в прямом и скоротечном бою.

В меня полетели заклинания. Слабо. В сжатой до предела ауре есть и преимущества: заклинание личной защиты ступени мастера, что даёт защиту против магии тоже уплотнено до предела. Зелонец пробил его, но остальных слоёв защиты с амулетов оказалось достаточно, чтобы полностью поглотить атаку. Секунда раздумья в Сах и я перестраиваю защиты. Сначала две с амулетов, затем заклинание и последним одноразовый амулет. В меня ударяет стена перламутрового сияния. Первые амулеты разряжены, но даже защитное плетение не пробито. Никчёмное заклинание. А через секунду амулеты снова были полны, словно Гвардеец понимал, что сейчас у меня смертельная схватка: его Исток выливал просто море маны.