Проспать Судный день - Тэд Уильямс

Я не хотел рисковать жизнью Галины только ради самоутверждения этого дешевого поклонника Гитлера. Медленно выставил вперед свой «Глок», так, чтобы он видел, и бросил в сторону.

— И меч тоже. Все вы. Бросайте оружие.

Бросив мачете, я откинул его ногой в сторону. Сэм, Клэренс и Галина сделали то же самое. Я надеялся, что фон Варенменш не приметит огнемета, но он заставил ее снять и его. Тимон оттащил огнемет в сторону и вместе с Пумбой принялся рассматривать его, как ребенок видеоприставку, о которой слышал, но которой никогда не видел.

— А теперь рог, мистер Доллар, — сказал фон Варенменш.

— Я же говорил, у меня его нет.

— Мы все равно вас обыщем.

Он кивнул Пумбе. Тот не пошел ко мне, но схватил Галину и швырнул в сторону фон Варенменша, который тут же приставил дуло к ее голове.

— Не надо умничать, мистер Доллар.

— Сам знаешь, ничего поделать не могу, — ответил я, когда Пумба двинулся ко мне, чтобы обыскать. — Это в моей натуре.

Заставил меня снять рюкзак, ногой толкнул его к Тимону, чтобы тот проверил его. Тимон тут же нашел мой запасной револьвер и сунул в карман, ублюдок. Револьвер калибра.38 пробыл у меня очень долго, и мысль о том, что какой-то панк-фашист будет теперь с ним ходить, возмутила меня не меньше, чем все остальное. Обыскав меня, Тимон нашел пару запасных ножей и обоймы, как и стержень, вшитый в рукав. Вспоров рукав ножом, он вытащил его и помахал перед остальными, будто нашел слиток золота.

— О как! — заявил Тимон, найдя последнее мое оружие, бритвенное лезвие в каблуке. — Этот парень наперед обо всем подумал.

Видимо, на этот раз они решили не оставлять без внимания мою обувь.

— Плохо, что вы этого не сделали, — сказал я. — Иначе вы бы не совершили столько преступлений и не продали свои бессмертные души просто ради того, чтобы заниматься своей нацистской ерундой.

— Нацисты были любителями, пусть и с правильными целями, — заявил Бальдур. — Наши цели выше. Но я не стану тебе этого объяснять. Где ты спрятал рог?

— Мы его не прятали. У нас его и не было.

— Правда? Мы дали тебе мало времени, чтобы его найти? Вы удручающе медлительны, мистер Доллар.

Он долго глядел на меня. Взгляд его был холоден и проницателен. Встретив такого в толпе, вы бы и не обратили внимания, разве что на рост, но я видел его не в первый раз и понимал, что за этим хладнокровием скрывается настоящее безумие.

— Тогда вы найдете его сейчас, поскольку мне известно, что вы пришли сюда именно за ним.

Он поглядел на дверь под мозаикой, ведущую на потайную лестницу.

— Что там такое? Этого нет на плане помещения.

Мне стало тошно. Этот ублюдок знал о наших планах почти все.

— Ничего, — ответил я. — Офис. Мы там ничего не нашли.

— Что ж, тогда поищите еще раз, мистер Доллар, не возражаете? — сказал он. — Поскольку мы очень желаем — так сказать — найти этот предмет. У нас есть покупатель, который заплатит тем, что куда лучше денег. Могуществом.

— А что, если мы не согласимся?

— Тогда вы будете смотреть, как мы будем убивать ваших товарищей, одного за другим, начиная с женщин. Сами понимаете, мистер Доллар, я кое-что про вас знаю. Знаю, кто вы такой. Интересно, все ли ваши товарищи имеют такое же необычное происхождение? Думаю, нет. И думаю, вам будет болезненно смотреть, как их пристрелят по одному. Так что рекомендую приниматься за дело.

Я лихорадочно размышлял, думая, как можно их задержать, сбить с толку, отвлечь, хоть ненадолго, чтобы нам удалось сбежать. Но в голову ничего не пришло. Ноль. Именно столько у нас было шансов.

— Хорошо, — сказал я. — Ты главный. Пока что.

— О, намного дольше.

Он рассмеялся самодовольно, но ствол винтовки не сдвинулся от головы Галины.

Фон Варенменш и его подручные подвели нас к лестнице, ведущей в тайный кабинет Доньи Сепанты. Ублюдки уже некоторое время за нами следили, это стало очевидно, вернее, по всей вероятности, это делали их демонические прислужники. Предметный урок на тему могущества, получаемого в обмен на продажу души. Они воззвали к Принцу Ситри, сопернику Элигора, и получили из глубин Ада все необходимое. Любой выскочка-панк становится опасным, когда у него в руках оружие, любой, получивший поддержку из Ада, становится чудовищем. И мы оказались в лапах таких чудовищ.

— И что вам хорошего с того, что вы получите этот рог? — спросил я Бальдура фон Варенменша. Плевать мне было, какой у него план, конечно же, я просто хотел потянуть время. Полдюжины парней держали нас на прицеле, но все ублюдки очень любят поговорить о себе самих.

— Вам не понять, — ответил он. — Вы мыслите мелко-о женщинах, боссе, работе…

— Я годами уже не задумывался о своей работе, фон Белохлебофф. Только ушлепок считает ушлепками всех остальных.

— Ограниченные всегда считают себя мерилом. Не могут понять тех, кто мыслит о большем, стремится к большему…

Пусть болтает, пусть считает, что делает этим из себя могучего человека, «которому суждено править миром». Я оказался достаточно близко к Сэму, чтобы прошептать, так тихо, как могут услышать только уши ангела.

— У тебя все еще при себе та сверкающая штука? — спросил я тишайшим голосом ученика на задней парте. — Та, которую ты надевал, чтобы творить всякое?

— Перчатка?

Сэм называл ее Перчаткой Господа. Энаита дала ему ее, чтобы выполнять работу во имя Третьего Пути.

— Да, но я не думаю, что это хорошая мысль…

— Мне сейчас плевать, какие мысли плохие, какие хорошие, — прошептал я. — Потому что как только мы окажемся внизу это место станет нашей могилой. Они с нами покончат — тра-та-та.

— Нет, говорю тебе, Би, это плохая мысль! — ответил Сэм, уже не шепотом.

— Плевать! Сделай что-нибудь!

— …вижу, что вы даже не слушаете, — сказал фон Варенменш. — Думаете, что смогли отвлечь меня и обдумать свой план. Спускайтесь вниз, мистер Доллар. Один. Если через две минуты не принесете рог, один из ваших товарищей умрет.

Он усмехнулся.

— На мой выбор. Вероятно, одна из девушек.

— Трахни ты сам себя, выблядок норвежский! — крикнула Галина, что, как я понимал, не способствовало смягчению тона беседы. — Мы не девушки, мы скифы, мать твою!

Клэренс протянул руку и схватил Галину за предплечье, чтобы она замолчала, и та едва не уронила Оксану, которая только начала приходить в себя. Все это обеспокоило охранников — я надеялся, что не настолько, чтобы кто-нибудь случайно нажал спусковой крючок и дал очередь. Тогда стрелять начнут все, и все будет кончено.