Врата - Фрэнсис Пол Вилсон

— Если это зуб, — заключил Джек, — значит, на Аню напало существо с алмазными зубами.

Все минуту молчали, потом он вновь включил камеру. Снова что-то полетело, клан ворвался в дом, вышел... Джек то и дело останавливал изображение, но так и не смог разглядеть, что мужчины несут. Наверняка Аню.

Живую или мертвую?

Запись кончилась, отец взмахнул руками:

— Ладно. Пора набрать 911.

— Не трудись, пап.

— Почему, ради всего святого?

Джек вытащил из кобуры «глок», проверил магазин — полный.

— Потому что я ее найду, и пусть лучше никто не попадается мне на пути.

Том только таращил на сына глаза, чувствуя, что из разгромленного дома Ани вышел не тот Джек, что вошел. А теперь он тем более переменился. Светло-карие глаза окаменели, Джек словно исчез из комнаты, оставаясь в ней только телом.

— Найдешь? Ты с ума сошел? Мы справились с двумя членами клана, контролируя ситуацию и застав их врасплох. Теперь дело другое. Нельзя же идти туда одному и...

— Он пойдет не один, — сказал Карл. — А со мной.

Том заметил, как холодный взгляд Джека на миг потеплел при отважном заявлении простака садовника. Хорошо бы сын так посмотрел на него.

— Ты не обязан, Карл, — сказал Джек.

— Обязан. Она добрая леди. Многие надо мной потешаются, кое-кто прогоняет, а она мне всегда улыбается, угощает в жару лимонадом, конфетами и всякое такое. Родная мать никогда так не делала. Кроме того, клан права не имеет причинять ей вред. Семели рехнулась, совсем ненормальная вылезла из дыры с огнями. Просто страх. Кто знает, что она задумала против мисс Манди? Надо ее спасать.

— Для чего у нас тогда полиция? — вскричал Том.

Он подавлял желание встрять и объявить, что тоже пойдет. Они с Аней крепко дружили, у него кровь стыла в жилах при мысли, что она в руках у болотных ублюдков. Но именно ради теплого чувства к ней надо остановить безумие. Гангстерские планы Джека могут ввергнуть Аню в серьезную опасность. Даже привести к убийству.

— Если вас вдруг не заметят дозорные, — добавил он, — надвигается ураган третьей категории.

— Как раз поэтому надо решать проблему самим, — возразил Джек. — Куда ты хочешь звонить? В местную полицию? Сейчас весь департамент, каждый коп к югу от Майами готовятся к урагану. Они заняты эвакуацией, подготовкой убежищ, предупреждением мародерства. Ты же знаешь правила. Поиски пропавшего человека будут отложены до конца урагана. Черт возьми, мы даже точно не можем заявить, что ее похитили.

— А видеозапись...

— Произведет колоссальное впечатление. Неужели ты думаешь, будто куча копов будет рыскать по Эверглейдс в лодках в эпицентре урагана, отыскивая лесистый пригорок?

Том — исключительно про себя — вынужден был признать, что в этом сомневается, однако ни при каких обстоятельствах не хотел, чтобы Джек отправлялся туда, даже с Карлом, от которого не много проку.

— Карл, — Джек кивнул на торчавшую из рукава садовника отвертку, — окажи услугу, сними со стены в ванной аптечку.

Карл удивленно взглянул на него — что за прихоть? — кивнул, пожав плечами:

— Хорошо.

— Аптечку? — переспросил Том. — Зачем?

Джек повернулся, пошел к чулану в коридоре.

— Слушай, папа, — он встал на колени, роясь в ящике с инструментами, — я точно не знаю, но, по-моему, похищение Ани как-то связано с огнями. Огни светят всего пару дней. Нынче ночью или ранним утром исчезнут на следующие полгода.

— Какие огни?

— Ох, ну да, я забыл. — Он вытащил из ящика торцевой гаечный ключ, пошел к кухонному столу. — Ты про них ничего не знаешь.

— Не расскажешь ли? — Том пошел за ним следом. — И зачем тебе гаечный ключ?

— Увидишь. Забудем пока об огнях. Суть в том, что, когда они погаснут, Семели с компанией не нужна будет больше лагуна. Они сегодня уйдут с болота.

— И Аню с собой заберут?

Джек бросил на него окаменевший взгляд, нагнулся над столом, начал откручивать гайки опорного целика.

— Сомневаюсь. Не забывай — ее пес прогрыз бок мутанта-аллигатора. Боюсь, они ее ему скормят... если уже не скормили.

У Тома подкосились колени.

— Быть не может...

— Ну, будем надеяться.

— Эй! — крикнул Карл из ванной. — Аптечка всего на одном шурупе сидит, и тот вкручен только наполовину.

— Знаю, — крикнул Джек в ответ. — Выкручивай.

На одном шурупе? Том прогнал вопросы об аптечке, занятый мыслями об Ане.

— Надо звонить в полицию... в береговую охрану... в Управление Национального парка...

Джек поднял над столом голову, укоризненно на него глядя.

— Она верный друг, папа. Лучшего у тебя не бывало. Я перед ней в долгу.

— За что?

— За то, что ты жив.

— Как это?

— Это Аня звонила в полицию за двадцать минут до несчастного случая.

— Такой же бред, как поход в бурю. Она тебе сама сказала?

— Нет. Но я в этом ничуточки не сомневаюсь. Она все знает, пап. Сейчас ей нужна помощь. Когда друг нуждается в помощи, никого звать не надо. Ты сам должен помочь.

Его слова задели глубокую струну в душе Тома. Да, он это уяснил, усвоил... Но откуда Джек знает?

Тем не менее нельзя уступать, нельзя в ураган отпускать его одного против двадцати.

— Где это написано?

Джек поднялся на ноги, постучал себя пальцем по лбу:

— Здесь. Прямо здесь.

Да, действительно... Впрочем, не только там.

Том ткнул пальцем в грудь сына над сердцем:

— И здесь.

— И здесь тоже, — кивнул Джек.

Они стояли, глядя друг на друга. Том вдруг вернулся в Корею. Закон морских пехотинцев — никого не бросать. По крайней мере, тех, кто дышит. Мертвых порой приходится оставлять, а живых — никогда. Обязательно возвращаешься за контуженым, раненым, неспособным самостоятельно передвигаться.

Никого другого не зовешь, лучше тебя никто не сделает. Ты — американский морской пехотинец, самый крутой на свете сукин сын. Не сможешь выполнить долг чести — никто больше не сможет.

Получив кусок шрапнели в живот на Чосоне, он сообщил по рации о ранении, зная, что ребята охотно придут на подмогу, но помня, что в размазанном в дерьмо 5-м полку никого не осталось. Черт возьми, с наступлением темноты трое вылезли и утащили его.

— Помоги-ка снять крышку, — попросил Джек.

— Это еще зачем?