Россия и становление сербской государственности (1812-1856) - Елена Кудрявцева

Русско-сербские отношения всего исследуемого периода можно разделить на два значительных этапа – до и после обретения Сербией статуса автономного государства. На всем протяжении первого этапа правительство России активно выступало в поддержку требований сербов. Сразу же после Венского конгресса, с началом деятельности Г. А. Строганова в Константинополе сербская проблема заняла одно из важнейших мест в русско-турецких переговорах и не сходила с повестки дня вплоть до удовлетворения Портой всех требований российского МИД. Важнейшими вехами в решении сербского вопроса стали Аккерманская конвенция 1826 г. и Адрианопольский мирный договор 1829 г.: автономия Сербии была признана международными соглашениями. Активизация русской дипломатии на Балканах после 1826 г. лишь продолжила курс, наметившийся еще при Александре I, и была обусловлена особенностями международной обстановки, выдвинувшей Восточный вопрос на первый план внешней политики России.

Долгое время Сербское княжество, безусловно, было сферой русского влияния в европейской Турции. Укрепив свои позиции в Белграде и практически не имея здесь соперников вплоть до предоставления Сербии автономных прав, в начале 30-х гг. российские власти сталкиваются с неожиданными для себя трудностями. Начинается второй, более сложный этап русско-сербских взаимоотношений: Россия должна была учитывать тот факт, что Сербия становится государством, вовлеченным в европейские международные связи с ведущими державами, которые занимают все более прочное место в политической жизни княжества. Петербургское руководство не было готово к подобному повороту событий. Столкнувшись в Сербии с таким явлением, как уставобранительское движение, российское правительство не сумело однозначно определить свое отношение к нему. С одной стороны, прозападная ориентация уставобранителей не могла нравиться официальному Петербургу, с другой – их антиавторитарные выступления находили положительный отклик у российского руководства, недовольного властолюбивым сербским князем Милошем Обреновичем. Сложная, переменчивая внутриполитическая жизнь Сербского княжества заставляла петербургский кабинет пристально следить за происходящими там изменениями и постоянно соотносить политические устремления правящих кругов Сербии с теми целями, которые преследовала его собственная политика на Балканах.

Политическая ситуация в Сербии создавала условия для становления новых форм социально-экономической жизни в обществе и развития капиталистических отношений. Эти процессы мало учитывались российскими правящими кругами, по-прежнему считавшими Балканский регион сферой своего традиционного влияния и не желавшими изменить хотя бы внешние методы «покровительства». Оказываемое в форме открытого вмешательства во внутренние дела молодого государства «покровительство» стало тяготить местные власти, что порождало закономерное стремление избавиться от обременительного контроля высокой союзницы. Отсутствие гибкости во взаимоотношениях с новым руководством послужило одной из причин постоянно углублявшегося кризиса доверия к российской власти, что привело к переориентации сербской политической элиты на поддержку других европейских стран – давних соперниц России[673]. Другой причиной расхождения Сербии и России стало несовпадение их политических целей. Для России такой целью продолжало оставаться удержание политического превосходства в регионе, а для Сербского княжества первоочередной задачей стало обретение полной политической независимости и выработка самостоятельной внешнеполитической программы, не всегда совпадавшей с программой покровительствующей державы.

Получение Сербией автономии в результате упорной и продолжительной борьбы при активной поддержке России способствовало дальнейшему социально-экономическому развитию Сербии, национальной консолидации, стимулировало зарождение объединительного движения южных славян, центром которого стало Сербское княжество. Только в условиях самоуправления сербы смогли решить вопросы политического устройства, ввести конституционную форму правления вместо авторитарной. Россия, оказывая поддержку стремлению сербского народа к независимости, заставляла Османскую Порту считаться с интересами той силы, которая выступала оплотом славянства и православия на Балканах.

Именно на втором этапе русско-сербских отношений благодаря новой международной ситуации в Европе двойственность российской политики проявилась как никогда ярко. Непоследовательность и консерватизм политики Петербурга не позволяли в полной мере развиваться тенденциям, объективно направленным на поддержку освободительного движения в Сербии, что вело к разочарованию сербов, рассчитывавших на получение более действенной помощи России. В то же время нельзя сбрасывать со счетов ту значительную роль, которую сыграла Россия в процессе освобождения сербского народа от власти Порты и которая в полном объеме проявилась в последующие годы, в ходе обретения Сербией подлинной независимости.

Архив внешней политики Российской империи при МИД России (АВПРИ) – фонды Канцелярия, Посольство в Константинополе, Главный архив 1–1, Главный архив 1–9, Главный архив V – А2, Главный архив. Политотдел, Генеральное консульство в Белграде, Отчеты МИД.

Архив Петербургского отделения Института российской истории РАН – фонды 36, 113.

Архив Сербии (АС) – фонды Княжеская канцелярия, САБ.

Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ) – фонды 109–III.

Собственная е. и. в. канцелярия. 1-я экспедиция, Секретный архив.

Отдел рукописей Российской государственной библиотеки (ОР РГБ) – фонд 18.

Российский государственный архив военно-морского флота (РГА ВМФ) – фонд 8.

Российский государственный архив древних актов (РГАДА) – фонд Строгановых (1278), фонд 15.

Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА) – фонды 439, 477, ВУА, 14057.

Центральный государственный исторический архив (Санкт-Петербург) – фонды 1040, 1263, 1409.

Внешняя политика России XIX и начала ХХ века. Документы российского МИД. Сер. I–II.

Первое сербское восстание 1804–1813 гг. и Россия. М., 1983. Т. 2.

Политические и культурные отношения России с югославянскими землями в первой трети XIX века. М., 1998.

Черногорско-русские отношения. 1711–1918. Русские архивные документы о Черногории (конец XVII в. – середина XIX в.). Подгорица, 1992.

Jакшић Г., Вучковић В. Француски документи о првом и другом устанку (1804–1830). Београд, 1957.

Караждич В. Милош Обреновић, князь Сербии или грађа за историjу нашего времена. Будим, 1828.

Ловчевиh Ст. Писма Илиjе Гарашанина Jовану Мариновиhу. Кн. 1. Београд, 1931.

Мартенс Ф. Ф. Собрание трактатов и конвенций, заключенных Россиею с иностранными державами. СПб., 1878. Т. IV. Ч. 1; СПб., 1895. Т. 1.