Правила возвышения - Дэвид Коу

Гринса улыбнулся:

— Спасибо. — Он вошел под каменную арку ворот.

— Эй, там! — крикнул другой стражник, появившийся на пороге караульни. — Кто это?

Выругавшись про себя, Гринса остановился и повернулся.

— Он пришел к герцогу, — сказал первый стражник.

— Разумеется. Но откуда нам знать, хочет ли герцог его видеть?

Стражник снова посмотрел на Гринсу:

— Ты говоришь, он вызвал тебя?

— Да, — сказал кирси, мягко воздействуя на сознание мужчины во второй раз. — Запиской, которую я минуту назад показал вам.

— Все в порядке, Трент, — сказал стражник, оглядываясь через плечо на своего товарища. — Он показал мне записку герцога.

Гринса затаил дыхание. Он не хотел рисковать, тратя свою силу на второго человека.

— Хорошо, — сказал второй стражник, поворачиваясь и скрываясь в караульне. — Пусть идет.

Гринса снова улыбнулся и поспешно прошел через ворота в наружный двор крепости.

Дав такое же объяснение и прибегнув к такой же магии, он прошел через вторые ворота с южной стороны замка. Здесь от Гринсы потребовалось лишь самое незначительное мыслительное усилие, направленное на одного стражника, который убедил остальных своих товарищей. Однако даже от небольшой траты энергии у него закружилась голова. Но теперь отступать было некуда. Со всех сторон его окружали стражники и могучие стены Кентигернского замка. И самое трудное оставалось впереди.

Кентигерн, Эйбитар

Обычно в этот час он уже спал. Вечерние колокола прозвонили довольно давно, и в замке царила мертвая тишина. Но Фотир лежал в постели, глядя широко раскрытыми глазами на маленькое окошко, в котором мерцали звезды. Ксаверу тоже не спалось, судя по тому, как он ворочался на кровати. Не так уж много дел они переделали за день, чтобы устать. С тех пор как герцог Кентигернский запретил всем близким видеться с Тависом, им оставалось только сидеть в своих комнатах да гулять по внутреннему двору замка. И терзаться тревогой. Для этого у них было предостаточно времени.

Яван, на внешности которого, сколько помнил Фотир, никак не отражалось течение времени, за последние несколько дней постарел лет на десять. Его лицо внезапно покрылось морщинами, и спина ссутулилась, точно у старика.

— Он умирает, — сказал герцог сегодня, глядя в окно немигающим взглядом, как глядел все последние дни. — Мой сын умирает, а я не силах помочь ему.

Фотир хотел подбодрить своего господина, сказать что-нибудь утешающее, но герцог заслуживал большего, чем пустые слова и несбыточные надежды. Поэтому советник хранил молчание, хотя изнемогал от гнева и чувства собственного бессилия. По правде говоря, он думал, что мальчик уже мертв. Несколько дней назад он случайно услышал разговор стражников о пытках, которым подвергает Тависа отец Бриенны, и об упорном отказе мальчика сознаться в убийстве. Вполне возможно, их слова предназначались для ушей кергского советника, но звучали они правдоподобно. Тавис совсем недавно достиг возраста Посвящения, и, хотя он был достаточно силен и умен для своих лет, ни один мальчик не смог бы долго выдерживать пытки.

Разумеется, Фотир ничего не сказал Явану, но он не сомневался, что герцог и так все знает, равно как и молодой Маркуллет. В последние два дня, похоже, все трое потеряли надежду освободить Тависа и были внутренне готовы услышать известие о его смерти.

Сначала стук прозвучал еле слышно, словно человек боялся разбудить их. Только когда в коридоре послышались тихие шаги, советник понял, что в первый раз стучали в комнату Тависа. Потом стук прозвучал громче и отчетливее: теперь стучали в их дверь.

Ксавер и Фотир сели в своих постелях и переглянулись.

— Зажгите свет, — тихо сказал Фотир.

Мальчик несколько секунд возился с кремнем и огнивом, прежде чем зажег свечу. Фотир оделся и подошел к двери.

— Кто там? — спокойно спросил он.

— Ваш друг, — раздался ответ. — И друг лорда Тависа.

Советник бросил взгляд на Ксавера, который вопросительно приподнял бровь и вытащил меч из ножен. Фотир одобрительно кивнул и открыл дверь.

Перед ним стоял высокий, могучего телосложения кирси. Лицо мужчины казалось знакомым, хотя Фотир не мог вспомнить, где он его видел.

— Первый советник, — промолвил мужчина, легко кланяясь.

Фотир прищурился:

— Мы с вами знакомы?

Прежде чем мужчина успел ответить, Ксавер тихо ахнул.

— Предсказатель, — сказал он. — С ярмарки.

Советник медленно покивал:

— Ну конечно. Мы встречались в «Серебряной чайке».

— Да. — Предсказатель настороженно огляделся по сторонам. Он явно хотел войти в комнату, но Фотир все еще не решался впустить гостя.

— Чего вам угодно, предсказатель?

Их взгляды встретились.

— Я хочу помочь. — Казалось, мужчина говорил искренне.

— Вы знали, что это должно случиться! — воскликнул Ксавер. — Вы видели пророчество Кирана — и позволили Тавису приехать сюда!

Фотир поднял руку, приказывая мальчику замолчать, но продолжал пристально смотреть в глаза мужчине.

— Ярмарка сейчас в Галдастене, ведь так?

— Да.

— И вы проделали такой путь единственно для того, чтобы помочь лорду Тавису?

— Господин Маркуллет прав. Мне действительно открылась судьба лорда Тависа. Точнее, его будущее.

— Интересное уточнение, — сказал Фотир. — Вероятно, я был не так далек от истины, как вы со своими друзьями пытались убедить меня, когда спросил, не обманули ли вы Тависа с пророчеством.

Советник услышал приближавшиеся голоса. Предсказатель бросил взгляд в сторону и снова посмотрел на них. Внезапно на его лице отразился страх. Но Фотир по-прежнему не впускал незваного гостя в комнату.

— Вы спросили, соответствовало ли видение истине, — сказал предсказатель. — Безусловно, соответствовало. У меня были причины не открывать молодому лорду всю правду о его будущем. Поверьте, я не желал мальчику зла. Я хотел предостеречь его видением.

— Ваше предостережение едва не стоило жизни молодому Маркуллету.

— Я знаю. — Мужчина перевел взгляд на Ксавера. — Мне очень жаль.

Голоса раздавались уже совсем близко. Несомненно, сюда шли стражники. Через несколько секунд они должны были появиться из-за угла.

— Зачем вы приехали сюда? — снова спросил Фотир.

— Чтобы помочь! — В голосе мужчины послышались нотки отчаяния.

— Это вы уже сказали. Но каким образом?

— Вызволив лорда Тависа из тюрьмы! Но одному мне это не по силам!