Моё имя - Анастасия Соболева

принципе, не так уж и удивительно, учитывая, сколь сильно, на самом деле, Сирил их недолюбливал. Однако, даже так, особей тридцать эксильского вида всё-таки набралось: в основном прислуга, охрана и другие обитатели родового замка Девериусов. Также, кроме них, возле королевского трона, на котором Сирил расселся вполне себе свободно, стояли мрачный Лудо и улыбающийся Вик (ничего не рассказавший мне предатель!), а чуть в стороне — отстранённая ото всех Аки. Пандоры, само собой, в зале не наблюдалось. Во взглядах же всех здесь присутствующих читались лишь два чувства: удивление и неодобрение (Сирил, Вик и Аки не в счёт).

Поскольку никто мне так и не объяснил, что именно нужно делать на церемонии дарения знатного титула (если бы не Аки, то я бы вообще не знала, что это за церемония), подойдя к королевскому трону на расстояние двух метров, я уставилась на Сирила одновременно злобно и выжидающе. Словно прочитав мои мысли, королевский глашатай в один миг запел низко-раздражающим голосом:

— Госпожа Ада Норин, да празднует ваше сердце сегодняшний, незабываемый для вас и ваших потомков, день! Сам Сирил Первый Девериус, король всего живого в этом мире, счёл вас достойной носить гордое, родовое имя. Имя, которое… — глашатай тут же замолк, поймав на себе мой угрожающий взгляд, а после, попытавшись возобновить прерванную до этого речь, на потеху публике, выдавил из себя лишь непрекращающееся икание.

— Ахахах, как я понимаю наш главный боец вышел из строя, — перебив его икания, сказал Сирил, смотря на меня также игриво, как и при первой встрече. — Ничего удивительного: на самом деле странно было бы, как раз-таки, если бы в деле, где замешана госпожа Норин, всё пошло так, как положено.

— Ваше… Ик… Величество… Ик… Простите…Меня…

— Не волнуйся: я и сам планировал сократить церемонию, так как и представить не мог, что Ада её вытерпит. Пожалуй, сведём всё торжество к минимуму. Ада Норин… Нет. Госпожа Ада Норин, встань на колени, — поймав уже на себе мой сжигающий всё дотла взгляд (а нечего было игнорировать и заставлять волноваться!), Сирил мгновенно исправился. — Шучу-шучу, просто подойди.

Я до сих пор не знала, что будет со мной после всего этого, собравшееся за неделю раздражение начало выплескиваться за стенки кувшина, да и к тому же десятки пар глаз, неустанно следившие за каждым моим движением, весьма неслабо давили на мозги. В общем, будучи не в состоянии нормально мыслить, я просто дословно исполнила приказ Сирила. Стоило мне лишь подойти на достаточное расстояние, и, поднявшись, он тотчас взял меня за руку.

— Закрой глаза на секунду. Ничего не бойся, просто доверься своему королю, — Сирил сказал эти слова настолько тихо, что даже стоящий к нам ближе всехЛудо вряд ли смог что-нибудь услышать.

И вновь я подчинилась, не найдя в себе сил возразить. Спустя мгновенье почувствовала слабое тепло возле шеи, которое исчезло так же быстро, как и появилось, оставив после себя лишь лёгкую и приятную тяжесть.

— Смотри, — прошептал Сирил ещё тише, чем в прошлый раз.

Открыв глаза, я увидела на шее изящный кулон в форме миниатюрного крыла. Даже без чека о пробе я знала, что это чистое, настоящее золото, самого лучшего качества из всех возможных. Ну, а на тоненькой, короткой цепочке кулон смотрелся ещё более мило и элегантно.

— Крыло свободы. Отныне и навсегда я объявляю его родовым гербом семьи Норин, что родилась прямо здесь и сейчас, — прокричал Сирил, обращаясь ко всем собравшимся, а после добавил уже исключительно для меня: — Оно тебе подходит, ведь, даже несмотря на то, что за твоей спиной нет чёрных крыльев, раздирающих небеса, ты летаешь куда выше и краше любого из нас. Тебе ведь нравится, госпожа Норин? Да-да, с этого момента ты полноправная госпожа.

— Что именно? Как это вообще может нравиться? Сирил, ты ведь даже не подумал спросить меня о том, хочу я всего этого или нет! — пусть на крик (слава всему!) я всё-таки и не перешла, однако, даже повышенные нотки моего голоса заставили Сирила слегка опешить и округлить глазные яблоки.

— Что с тобой? — поинтересовался он в полном недоумении. — Не понравился кулон? Я могу выбрать что-то иное…

— Да при чём здесь кулон! С ним всё в порядке. Ты игнорировал меня целую неделю, не давал даже слова сказать, а теперь, ничего не объяснив, вытворяешь такое. Так сильно хочешь избавиться? Тогда найди в себе смелость сказать мне это прямо в лицо!

— Так вот оно что… Кажется, я, наконец, начинаю понимать, в чём именно здесь проблема. Прости, но я и подумать не мог, что между нами возникнет подобное недопонимание. Ха-ха-ха, — Сирил смеялся точно также, как и в день нашего знакомства, ну а я вдруг поймала себя на мысли, что безумно рада слышать его заразительный смех.

— Почему ты смеешься?

— Ада Норин, запомни: так просто мой дворец ты уже не покинешь.

— А?

Разорвав со мной зрительный контакт, Сирил повернулся лицом к публике, после чего, выведя меня за руку на передний план, вновь обратился ко всем присутствующим.

— С сегодняшнего дня Ада Норин — первая и пока что единственная представительница семьи Норин с крылом свободы на гербе. Самособой, и отношение к ней должно быть соответствующее. Более того… Я ввожу в дворцовую иерархию титул «парисы» и нарекаю им госпожу Норин. Париса — это вершина айсберга, должность, к которому отныне будет стремиться каждая желающая богатства и славы семья. Носитель титула станет жить во дворце и будет заведовать всей жизнью в нём же. Слово парисы в стенах этого замка — моё слово, а неподчинение её приказу — неподчинение и моему. В случае же, если у кого-то есть что сказать по этому поводу — я с радостью выслушаю их прямо здесь и сейчас.

Самособой, сказать никто так ничего и не решился. Я же молчала от того, что мне было глубоко плевать и на должность парисы, и на реакцию остальных и, тем более, на их одобрение. В ушах барабанной дробью стучала лишь одна только мысль: «Во дворце. Ты остаёшься во дворце».

— Теперь всё в порядке? — поинтересовался Сирил, вновь обернувшись ко мне.

Вместо ответа я кинулась ему на шею. Глупо и некультурно, конечно, однако я ничего не могла с собой поделать, поскольку неописуемое счастье всё никак не желало оставаться внутри. Я во дворце! Ничего ещё не кончено! Более того: сегодня я стала куда сильнее, чем когда бы то ни было.

Вдруг до меня, наконец, дошло, что явно делаю нечто неправильно, и я