Во имя Рима. Люди, которые создали империю - Адриан Голдсуорти

Когда Цезарь вернулся на запад, чтобы разобраться со своими старыми римскими противниками, его действия были энергичными, нетерпеливыми и все более безжалостными. В декабре 47 г. до н. э. он возглавил плохо подготовленное вторжение в Африку, которое в некоторых отношениях было куда более смелым, чем высадка в Македонии двумя годами ранее. Его талант к импровизации и уверенность в конечном успехе в сочетании с высоким уровнем подготовки офицеров и солдат под его командованием позволили армии Цезаря выстоять до тех пор, пока не прибыли подкрепления и не улучшилось положение с продовольствием. В апреле 46 г. до н. э. он столкнулся с армией сторонников Помпея возле Тапса. Автор «Записок об Африканской войне» намекает, что армия Цезаря далеко не всегда повиновалась своему полководцу:

Цезарь колебался и противился их горячему желанию, он кричал, что не желает сражения, и все более и более сдерживал свои боевые линии, как вдруг без всякого его приказа на правом крыле сами солдаты заставили трубача затрубить. По этому сигналу все когорты со знаменами понеслись на врагов, хотя центурионы грудью загораживали солдатам дорогу и силой удерживали их от самовольной атаки без приказал императора. Но это было уже бесполезно.

По версии других писателей, Цезарю пришлось покинуть поле боя из-за приступа эпилепсии, и он не принимал участия в этой битве. Независимо от того, насколько достоверны эти сведения, легионы Цезаря одержали быструю и безоговорочную победу в Африке. Однако и эта победа не привела к окончанию войны, так как сын Помпея Великого Гней Помпей попытался организовать сопротивление в Испании и был разбит в битве при Мунде только в 45 г. до н. э.

Цезарь выиграл Гражданскую войну, опустошив Италию и провинции, чтобы отстоять свою личное достоинство, но теперь он должен был показать, на что способен в мирное время. Как пожизненный диктатор он обладал властью, равной в прошлом только полномочиям Суллы, которого он объявил политическим невеждой за добровольный уход из общественной жизни. Таких почестей, как Цезарь, не удостаивался до него еще никто, а масштаб запланированных им проектов поистине ошеломляет.

На протяжении всей Гражданской войны Цезарь продемонстрировал свое милосердие (clemencia), прощая захваченных в плен противников, в некоторых случаях даже помногу раз. Противники считали это циничной уловкой, помня, что поначалу действия Суллы тоже не отличались жестокостью — до тех пор, пока победа не предоставила ему полной свободы в осуществлении мстительных планов. Страхи, что Цезарь сделает то же самое, пока оказались необоснованными, ибо не последовало никаких проскрипций, и в сенат вошло немало его бывших противников. Некоторым из них даже предоставили высокие посту.

Однако если его диктатура и не отличалась жестокостью, то все равно это была диктатура, так как выборы тщательно контролировались, а сенат больше не обладал реальной властью и независимостью. Распространились слухи о том, что Цезарь желает объявить себя царем — титул, который спустя столетия после изгнания последнего царя по-прежнему являлся для римлян ненавистным, — и потребовать, чтобы ему оказывались царские почести. Кое-кто поговаривал, что Цезарь хочет править вместе с Клеопатрой (которая прибыла в Рим) в качестве царицы и основать новую династию. У заговорщиков имелось немало мотивов, но самый большой страх вызывали предположительные планы Цезаря, а не то, что он успел уже осуществить.

Сейчас уже невозможно точно установить, каковы были намерения диктатора, поскольку все источники того времени необъективны и выражают две крайние точки зрения: сторонников Цезаря и его врагов. Например, нельзя выяснить, был ли мальчик Цезарион в действительности незаконнорожденным отпрыском Цезаря и Клеопатры. Возможно, сам Цезарь не совсем ясно представлял свои конечные цели, ибо в его ближайшие планы входило вновь начать войну и командовать армией — это он умел делать лучше всего. Он собирался отправиться в кампанию против даков, а затем в Парфию. Последняя кампания должна была неизбежно продлиться несколько лет, и мы не знаем, что, по его мнению, должно было происходить в Риме во время его отсутствия.

Цезарь был убит на заседании сената в Мартовские иды (15 марта) 44 г. до н. э. Незадолго до этого полководец распустил свою охрану. После убийства Цезаря Рим снова оказался ввергнутым в Гражданскую войну. Последним знаменательным штрихом стало то, что труп диктатора упал у подножия статуи Помпея, так как сенат в тот день собрался в курии, примыкающей к зданиям театра Помпея.

Солдат и полководец: Цезарь как лидер

В предыдущих главах мы рассказывали о четырех полководцах — Марии, Сертории, Помпее и Цезаре. Каждый из них в определенный момент своей карьеры двинул свои легионы против других римских армий. С самых ранних дней республики в римской политике существовала сильнейшая конкуренция, но лишь в I веке до н. э. распри между сенаторами привели к гражданским войнам.

Трудно представить, чтобы Сципиону Африканскому могло прийти в голову сражаться с режимом, преждевременно вычеркнувшим его из общественной жизни. Если бы он все же отважился на такой шаг, то маловероятно, что кто-нибудь из его бывших солдат, демобилизованных и вернувшихся к себе домой, захотел бы силой оружия защищать своего прежнего командира. Легионы в то время набирались из представителей состоятельных классов, которые могли влиять на политическую жизнь республики, голосуя на выборах.

Однако в течение последующих ста лет отношения между армией, ее командирами и республикой изменились, поэтому в 88 г. до н. э. и позже полководцы могли направить свои легионы против соотечественников. Новая ситуация прежде всего была связана с появлением профессиональной армии, в которую большинство легионеров набиралось из самых бедных граждан. Для подобных людей военная служба была не воинской обязанностью перед республикой, прерывающей обычный ход их жизни, а источником работы и стабильного, хотя и низкого заработка. После демобилизации пролетариям, не имевшим ни собственности, ни работы, не к чему было возвращаться в гражданской жизни.

Добившиеся успеха военачальники, такие как Марий, Сулла, Помпей и Цезарь пытались добиться создания колоний и выделения земли для своих ветеранов. В каждом случае подобные предложения встречали резкий отпор главным образом из-за того, что никто из сенаторов не желал, чтобы у какого-то аристократа появилось так много клиентов — людей, которые всю жизнь должны были чувствовать себя обязанными своему благодетелю. Сенат официально не желал признавать, что легионы отныне набирались из бедняков, и потому отказывался брать на себя ответственность за их благосостояние после демобилизации. Это только способствовало созданию более тесной связи между военачальником и войсками, и легионеры зачастую хранили верность своему командиру, а не республике, которая отныне предлагала им столь мало. Легионеры, в сущности, становились клиентами или частными армиями популярных и могущественных полководцев.

Эта традиционная точка зрения на результаты реформы Мария является несколько упрощенной, и ее не раз критиковали — особенно ученые, считающие, что изменения в римской армии происходили постепенно и что во времена Мария не произошло никаких внезапных перемен. Они утверждают, что ошибочно полагать, будто бы каждый римский полководец в I веке до н. э. был способен повернуть свои легионы против соперников в сенате. Лукулл несколько лет успешно проводил кампании на Востоке, и тем не менее он так и не сумел добиться привязанности своих солдат. Его легионеры отклонили все просьбы противиться назначению командующим Помпея. Нередки случаи, когда во время гражданских войн не пользовавшихся популярностью полководцев покидали или же убивали их собственные солдаты.