Гарнизон не сдается в аренду - Евгений Костюченко

Подумаешь, шахматы. Слишком примитивная игра для него. Все ходят только так, и не иначе. Ему нравилось, что пешка может превратиться в ферзя. Но это слишком примитивно. Вот если бы черная пешка могла превратиться в белую — это другое дело! А еще лучше, если бы среди черных и белых фигур действовал, к примеру, золотой ферзь. И чтоб никто не знал, какая у него подкладка — черная, или белая, или золотая. Вот это была бы игра так игра!

В такую игру он сыграл с несчастным Дикобразом. Поначалу, когда Ежов связался с ним по старым, еще армейским, каналам и начал жаловаться на жизнь, Везунчик подумал, что это провокация. Ведь он сам по поручению Института выдавил Ежова из города, чтобы захватить его безупречно оформленное и старое охранное предприятие. И вдруг бывший хозяин «Невского Атамана» приходит к новому хозяину — и жалуется на жизнь! Черная пешка пришла к белому ферзю.

Белый ферзь быстро сообразил, как использовать слепоту пешки и накинул черный маскхалат. Везунчик подбросил Ежову пару доходных наводок, и тот оказался благодарным компаньоном. Однажды Дикобраз пришел на встречу чрезвычайно возбужденный. Он выложил на стол пачку толщиной в десять тысяч долларов. Это был только задаток. Но дело могло стоить в сотни раз дороже.

Какая-то могущественная структура раскрыла ему глаза и указала конкретного врага. Таким врагом оказался Институт Духовной Реабилитации. И его надо было примерно наказать. И если Ежов сможет это сделать, то таинственная могучая структура ему щедро заплатит. Но без помощи Везунчика Дикобраз боялся браться за такое дело. Он хотел подстраховаться. И Везунчик обещал подстраховать.

Для начала он научил бывшего сослуживца, что делать с этой пачкой. Дикобраз открыл валютный счет в одном из скромных коммерческих банков и положил на него тысячу долларов. Тайну вкладов и операций гарантировал сам Везунчик, который был наполовину владельцем этого банка. Остальные деньги ушли на текущие расходы: сбор информации и подбор исполнителей.

Он расписал Дикобразу весь сценарий, и тот показал его представителям структуры. Структура одобрила сценарий, перевела на счет Дикобраза первые сто пятьдесят тысяч и назвала сумму — пять миллионов долларов. Точнее, четыре миллиона восемьсот сорок тысяч пополнят его банковский счет, как только видеокассета с записью самосожжения «возрожденцев» окажется в руках представителя структуры.

Услышав о такой сумме, Везунчик сначала немного огорчился. Институт не стоил таких денег. За него могли заплатить тысяч двести, не больше. Значит, это подстава. Значит, представитель структуры, получив кассету, просто шлепнет Дикобраза на месте со всей его охраной, будь там хоть батальон. Кассету он тут же, скорее всего, и уничтожит, потому что она никому не нужна. Структуре надо, чтобы Институт исчез, и он исчезнет сам собой, если Дикобраз все сделает правильно. Итак, Везунчик огорчился, потому что сценарий был хорош, и потому что отступать было некуда. Но он сумел придумать выход и вставил в сценарий еще один сюжетный поворот.

Структура хочет получить кассету? Она ее получит. Это будет отчет о подготовке к массовому самоубийству: ритуалы сектантов, хороводы в голом виде по воде, их экстатические крики, обращенные к небу. Затем все они, как обычно, толпой набьются в баню. В следующих кадрах баня будет пылать ясным пламенем, а финал украсит панорама с обугленными развалинами и горой скрюченных трупов. Такая кассета вполне устроит структуру. Но сначала оператор снимет другой материал, и этот видеофильм просмотрит Ноль, хозяин института. Там не будет никаких спецэффектов, банальный захват заложников. Вряд ли он станет торговаться, когда ему назовут цену. Он выложит миллион, не колеблясь.

И тогда Везунчик в любом случае останется в плюсе. Один миллион, конечно, хуже, чем пять. Но целая шкура гораздо лучше порченой, с пулевыми отверстиями.

Доплыв до конца бассейна, он вылез по трапу и закутался в халат, лежавший на шезлонге. В случае тревоги он мог пройти в особую комнатку с магнитным замком, переодеться, изменить внешность и через подвал пройти в соседний дом. Предусмотрено абсолютно все. Даже жалко бросать такую налаженную систему.

Нет, бросать все-таки придется, вздохнул Везунчик, оглядев бассейн. Сектанты быстро вычислят, куда делись деньги в железном чемоданчике. Их сеть разбросана по всему миру, и от них не скроешься в каком-нибудь Риме. А вот на Памире они бессильны.

Между прочим, а почему бы ему не открыть где-нибудь недалеко от Памира, в Сибири или на Дальнем Востоке, филиал Института? Там же есть большие города. Там живут толпы непуганых идиотов. Армии пешек, ни черных, ни белых, просто бесцветных.

А что? Нанять десяток демагогов, арендовать пару кинозалов для бесплатных сеансов чудесных исцелений. Какой-нибудь писака состряпает «учение», пара-тройка психологов построит воспитательный процесс. Запустим рекламную кампанию. Он же видел, как это делается. Ничего сложного, были бы деньги. А деньги у него были. И не только в железном чемоданчике.

Его охватила легкая тревога. От таких денег нельзя отлучаться даже на минуту. Кстати, в следующий раз надо просить больше — в чемоданчике осталось еще много свободного места.

Ему приятно было вспомнить, как суетился Ноль, пересчитывая и укладывая эти ровные пачки. Босс был готов заплатить сразу же, как только услышал о происшествии. Но Везунчик специально потянул время, нагнетая атмосферу. Целых два часа он якобы оборудовал чемодан, маскируя в нем радиомаяк. Потом еще какое-то время ушло на «организацию двойного кольца милиции вокруг предполагаемого места передачи денег». Конечно, не было никакого маяка, и двойное кольцо существовало только в воображении Ноля, парализованного ужасом. Когда же Везунчик взял, наконец, не слишком тяжелый чемоданчик и повернулся к выходу, Ноль, заикаясь, спросил: «Надеюсь, вы надели бронежилет?».

Везунчик чуть не расхохотался в ответ.

Бронежилет надо было надеть этому придурку Дикобразу. С вероятностью девяносто девять процентов его сегодня же не будет в живых. Если же Ежову невероятно повезет, и он получит свой фантастический гонорар — то и в этом случае Везунчик не прогадает. Пять миллионов прекрасно впишутся в его годовой баланс, а как потом избавиться от Дикобраза — это не проблема. Тому было обещано надежное убежище после операции: сафари-центр в уютной африканской стране. Никто не будет особо удивлен, если богатый русский турист однажды выпьет слишком много виски и поперхнется слишком большой дозой кокаина.

Он услышал резкий звук удара где-то внизу, на первом этаже. То ли дверь хлопнула… То ли выстрел? На входе дежурила тройка охранников, на втором этаже у сауны были еще трое. Но мужики все новые, к тому же без оружия: первый день на работе — для прежних он уже давно улетел. Никто не знал, что он еще в городе.

Везунчик прислушался. Какие-то странные звуки доносились снизу. Он осторожно придвинул шезлонг к стене и встал на спинку, чтобы через высокое окно выглянуть на улицу. У зеленого забора рядом с его «волгой» стоял запыленный «ситроен».

Тошнотворная слабость накатила на него. Шезлонг задрожал под ногами, и Везунчик свалился на пол, больно ударившись коленом. Эту грязную машину он уже где-то видел. Не вспомнить, где и когда. Но это вражеская машина.