Смертельные тайны - Кэти Райх

Снова спазм. Перед глазами заплясали черные точки.

Склонившись над столом, я опустила голову и глубоко вздохнула.

Вдох.

Выдох.

Вдох.

Выдох.

Точки рассеялись. Тошнота отступила.

Уже лучше.

Тело лежало не в холодильной камере. Видимо, с ним кто-то работал.

– Доктор Ферейра?

Я полезла за мобильным, но в кармане его не оказалось.

Черт!

Неужели выронила? Или забыла в отеле? Когда я ушла из отеля?

Посмотрела на часы, но не смогла разобрать цифры.

Похоже, ничего не получится. Надо уходить. Все равно я сейчас не в силах им помочь.

Помочь – кому?

Уходить – куда?

Где я?

И тут я скорее ощутила, чем услышала движение у себя за спиной – даже не звук, а шевеление воздуха.

Резко развернулась кругом.

В мозгу вспыхнули фейерверки. В горло выстрелило огнем.

Кто-то стоял в дверях.

– Доктор Ферейра?

Сказала ли я это, или мне просто чудилось, что я говорю?

Пришедший что-то держал в руках.

– Сеньор Диас?

Молчание.

– Доктор Цукерман?

Фигура не двигалась.

У меня подогнулись ноги. Удар щекой о металлический край каталки. Из легких вырвался судорожный вздох. Пол устремился к лицу.

И наступила тьма.

Мне никогда еще не было так холодно.

Я лежала на льду на дне глубокого темного пруда.

Пошевелив пальцами, чтобы вернуть им чувствительность, я попыталась всплыть.

Вода не поддавалась. Слишком глубоко.

Я вздохнула.

Мертвые рыбы. Водоросли. Глубоководные существа.

Я расставила руки, словно ребенок, который лепит снежную бабу.

Есть контакт.

Начала руками шарить вокруг.

Вертикальный обод с закругленным краем.

Ощупала обод. Не лед. Металл со всех сторон – как в гробу.

Внезапно я поняла, что это.

Глубоко вздохнула. Запах смерти и дезинфекции. Но пропорции на этот раз обратные – вонь гниющей плоти затмевала любую другую.

Замороженная плоть. Сердце сжалось.

О господи!

Я лежала на каталке в холодильной камере морга.

Вместе с мертвецом!

Боже!

Как долго я была без сознания? Кто положил меня на каталку?

И где он сейчас?

Открыв глаза, я приподняла голову.

В мозгу взорвались осколки стекла. Внутренности скрутило.

Я прислушалась.

Тишина.

Приподнявшись на локтях, несколько раз моргнула.

Кромешная тьма.

Сев, я немного подождала. Слабость чувствовалась, но не тошнило.

Ноги меня не слушались. Подтянув руками лодыжки к себе, я начала их растирать. Постепенно они ожили.

Прислушалась – нет ли признаков жизни за пределами камеры.

Тишина.

Спустив ноги с каталки, я попыталась встать, но колени подогнулись, и я рухнула на пол. Левое запястье пронзила боль.

Черт!

Правая рука наткнулась на резиновое колесо. Я поднялась на четвереньки и с трудом встала.

Еще одна каталка. Я была не одна.

На каталке лежал мешок. И в нем кто-то был.

Я попятилась от покойника. Во рту пересохло, сердце отчаянно забилось.

Повернувшись, я заковыляла туда, где вроде должна была быть дверь.

Господи, есть ли изнутри ручка? Есть ли в этих штуках ручки изнутри? Пусть изнутри окажется ручка!

Я тысячу раз открывала холодильные камеры в моргах, но никогда не обращала на это внимания.

Дрожа, я начала шарить в темноте.

Ну пожалуйста!

Холодный, твердый, гладкий металл. Я провела по нему рукой.

Пожалуйста, пусть будет ручка!

Я слабела с каждой минутой. Во рту нарастала горечь. Меня била дрожь.

Прошли годы, десятилетия, тысячелетия…

Есть!

Нажав на ручку, я толкнула дверь – и она с тихим шипением открылась. Я выглянула наружу.

На световом столе – светящиеся в темноте серые очертания человеческих органов на фоне непрозрачных костей.

Тускло освещенная прозекторская номер три.

Кто лежал на каталке позади – тот, кого я видела недавно в мешке здесь же, в прозекторской? И нас обоих заперла в холодильной камере одна и та же рука?

Оставив дверь слегка приоткрытой, я доковыляла до каталки и расстегнула молнию на мешке. Полоска света упала на мертвенно-бледные ступни.

Я повернула ярлык на большом пальце, пытаясь прочесть имя. Света было мало, а буквы маленькие.

РАМ…

Буквы плыли перед глазами, словно камешки на дне ручья.

Я моргнула.

РАМИР…

В глазах двоилось.

РАМИРЕС.

Гватемальский эквивалент Смита или Джонса.

Я двинулась вдоль каталки, расстегивая мешок. Дойдя до противоположного края, откинула клапан.

Лицо Марии Цукерман было похоже на привидение, во лбу виднелась маленькая черная дырочка. Одежда спереди испачкана кровью.

Я приподняла ее руку. Тело полностью окоченело.

Чувствуя неудержимую дрожь, я вернулась, снова застегивая мешок.

Зачем?

Дурацкая привычка.

Открыв задом дверь, я вывалилась в прозекторскую номер три.

И почувствовала затылком холодную сталь.

– С возвращением, доктор Бреннан.

Знакомый голос.

– Спасибо, что позволили нам сэкономить на путешествии.

– Лукас?

Я ощущала мушку, ствол, полую трубку, которая могла послать пулю прямо мне в мозг.

– Ожидали кого-то другого?

– Диаса.

Лукас фыркнул:

– Диас делает то, что я говорю.

В моем одурманенном мозгу прозвучала единственная фраза.

Тяни время!

– Вы убили Марию Цукерман. Зачем?